Шеф протиснулся вперед между потными телами толкачей и приложился к щели в легкой обшивке передней части орудия. Да, над избыточным весом ему пришлось поломать себе голову. В сущности, башня представляла квадратную раму в восемь футов шириной, двенадцать длиной и тридцать высотой, передвигавшуюся на шести колесах; она была неустойчива и громоздка, причем нижние перекладины были отпилены из самых толстых бревен, какие только удалось разыскать в деревнях Нортумбрии. Это была мера защиты против метательных орудий англичан. Но должно было найтись место в конструкции, которое можно было бы облегчить без особого риска. Шеф решил, что следует поискать его в передней части башни. Оставшаяся здесь деревянная обшивка служит лишь в качестве большого щита. Причем наконечники стрел, которые сейчас в нее вонзаются, протыкают обшивку насквозь. А всего в нескольких дюймах не покладая рук орудуют лопатами воины, чтобы еще на пару футов расчистить колею перед колесами машин.

И вот наконец случилось… Когда он уже поворачивался к командам толкачей, узкое пространство огласилось пронзительными воплями вперемежку со страшным грохотом. Шеф завертелся на месте. Внутри у него все обмерло. Метательный снаряд?! Или они опять бросили на них какую-нибудь исполинскую глыбу? Нет, не все так страшно. Кто-то из англичан, некий ражий детина, швырнул в машину валун весом, по меньшей мере, футов в пятьдесят. Разнеся несколько планок обшивки, он застрял в передней части орудия. Это поправимо. Другое дело, что один из воинов, Айнстейн, лежит, поджав колени, у левого колеса и ловит ртом воздух.

— А ну отпусти! — крикнул Шеф. Воины, собравшие было все силы для последнего толчка, после которого машина переехала бы через разбитое колено Айнстейна, отлегли от брусьев.

— Стойте. Стубби, оттащи-ка его в сторону. Отлично. Команда с лопатами — быстро в укрытие. Ну, теперь, парни, все разом и дружно… Вот так! Мы на месте! Бранд, забей сваю, чтобы она у нас не шелохнулась! Поставить лестницы! Лучники — на верхнюю площадку! Штурмовая команда, за мной…

Пара стремянок, и двенадцать футов позади. Тяжеловооруженные латники вовсю пыхтят, но азарт подстегивает, окрыляет их. Еще несколько стремянок, еще двенадцать футов. Чья-то рука передает Шефу позабытую впопыхах алебарду. Он хватает ее и выбегает на верхнюю площадку, уже тесно набитую людьми. Итак, на одном ли они уровне со стеной?

О да! Частые зубцы проходят теперь где-то на уровне его колена. Из-за них выпархивает стрела; наконечник находит щелочку в обшивке, но толстое древко с треском застревает. До единственного его глаза оставался всего дюйм. Шеф ломает стрелу, бросает через плечо обломки. Люди уже готовы. Пора подавать сигнал.

Взмах алебарды, и, словно волосок от прикосновения бритвы, разрывается толстый канат.

В тот же миг, поначалу тягуче, а потом, влекомый мощным притяжением набитых песком мешков, с внезапной яростной силой сработал перекидной мост. Глухой вздох, поднявший облако песка, вслед за ним — дребезжание тетивы. Лучники немедленно принялись расчищать дорогу.

Свирепо рыча, первым на мост ринулось огромное чудище с топором, вертя его что тростинку. Вторым хотел было оказаться Шеф, но чьи-то огромные лапищи обхватили его сзади. Обернувшись и задрав голову, он увидел нависшее над собой лицо корабельного повара Ульфа — не считая Бранда, самого могучего человека из всех трех команд.

— Бранд сказал — тебя не пускать. Поберегись минутку-другую.

Воины меж тем хлынули в крепость: вслед за ударной штурмовой группой, в мгновение ока взмыв вверх по лестницам и пробежав по мосту, за зубцы перебрались остальные члены отряда. А их поддержали воины, рывшие траншеи. И только Шеф метался в объятиях Ульфа, который для верности чуточку приподнял его над поверхностью башни.

Когда на мост устремились бойцы с других кораблей, Ульф разъял свои тиски. Рассекая воздух, Шеф несся к мосту. Наконец-то можно было хоть что-то узнать о развитии последних событий.

В неясном пасмурном свете казалось, что исполинские существа некоей неизвестной породы повыползали на пустошь между крепостной стеной и внешним городом. Многие из них, казалось, приготовились здесь же и умереть. Одно застряло на дальних подступах к крепости. Наверное, ковыляя по ухабам и рытвинам, не выдержало колесо. Или проломилась ось. Не исключено, что машина угодила в выгребную яму. А вот у другой, с гебридцами, дело, кажется, заладилось: и до стены добрались, и мост перекинули. Сейчас по нему бегут последние… Но первым иногда быть лучше: перерублен канат; мост, спихнутый с зубчатых уступов, повисает, словно гигантский вывалившийся язык из страшного, безглазого лица, а с него катятся под крепостную стену тела в тяжелых доспехах.

Теперь можно сойти с моста и уступить дорогу следующему отряду. И заняться подсчетами. Три его осадные башни не дошли до цели. С двух башен люди не сумели переправиться в крепость. Стало быть, самое малое пять отрядов проникли в город. Не так и плохо. Но прокопайся они дольше, потери бы были невосполнимыми. Или если бы не подоспели к бастионам все разом.

А ведь тут есть и кое-что дельное. Как бы это точнее выразить? По-норвежски, наверное, это называется hoggva ekki hygiask. Разделаться со всеми врагами одним махом и больше о них не вспоминать. Один исправный удар, и не надо будет потом колотить до изнеможения. Бранду бы это правило точно понравилось.

Все эти мысли исчезли без следа, стоило ему поднять голову и увидеть наяву то, что всю прошлую неделю являлось ему в кошмарах: огромная глыбища быстро, со сверхчеловеческой непринужденностью поднималась над крепостью. И продолжала это делать даже тогда, когда глаза отказывались верить, что она сможет подняться выше. Наконец она замерла. И пошла вниз. Не на него самого, а на его башню.

Шеф в ужасе съежился. Страшно было не за себя. Страшно было через мгновение услыхать оглушительный треск, увидеть исковерканное тело машины, ее вывороченное нутро, рассеянные колеса и балки — страшно было пережить все это после того, как в существо это было вложено столько сил. Викинг, оказавшийся в этот момент на мосту, тоже сгорбился и откинул ставший ненужным щит.

Удар — и мелкой дрожью заходила земля. Отказываясь поверить в то, что произошло, Шеф во все глаза таращился на жутких размеров валун, подмявший под себя почву футах в двадцати от башни и покоившийся там с таким видом, будто место это принадлежит ему со дня сотворения мира. Они промахнулись… Ошибка в несколько ярдов. А он-то был уверен, что ошибок здесь не бывает.

В следующий миг закованный в тяжелые латы воин срывается с моста и взмывает в воздух.

Кровавые всполохи в сопровождении леденящего кровь треньканья — словно бы кто-то дернул струну арфы, на которой играют гиганты… Все произошло слишком быстро — воин не успел отвернуться. Снаряд раскроил его тело.

Итак, оба их орудия уже сработали. Шеф поставил ногу на уступ стены и мельком взглянул на растерзанное тело викинга. Что ж, они давно должны были пустить в ход свою страшную силу. Но в одном случае они сплоховали с прицелом, и в том и в другом случае — припозднились. И значит, их еще можно успеть прибрать к рукам…