замешана в убийстве Гриба. Поэтому я попросила мистера Мейсона взять в гардеробе мое пальто и бросила его за борт. А шубу Сильвии я отвезла на берег и…

– Вы готовы повторить все это под присягой? – перебил окружной прокурор возбужденным тоном. – Вы готовы поклясться, что фактически видели, как Дункан открывал дверь сейфового помещения, а Маннинг оттуда выходил?

Матильда Бенсон медленно и величественно поднялась со стула и подняла правую руку.

– Покажите мне, где заседает Большое жюри, молодой человек, я отправлюсь в зал заседаний и поклянусь в этом прямо сейчас, – сказала она, глядя прямо в глаза Уилсону. – Я говорю правду и ничего кроме правды.

Дункан встретился взглядом с обвиняющим взглядом окружного прокурора. Сам Дункан слегка прищурился, словно что-то быстро просчитывал в уме.

– Да они все несут чушь! – внезапно воскликнул он. – Я не был сообщником Маннинга. Я понятия не имел, что он сидит в сейфовом помещении. Я его не запирал, как утверждает Мейсон. Я его открыл после того, как Мейсон ушел из кабинета. Да я чуть в обморок не рухнул, когда я его открыл, и оттуда вышел Маннинг. Он мне сказал, что пошел в сейфовое помещение за какими-то документами для Гриба. Пока он там находился, он услышал, как кто-то стучит в дверь кабинета, а потом женский голос: «Это Сильвия Оксман. Впустите меня». Гриб крикнул: «Посиди там несколько минут, Артур» – и запер дверь сейфового помещения. Артур остался внутри и слышал приглушенный звук выстрела. Он пытался выбраться и не мог. Он больше ничего не слышал, пока я не открыл дверь сейфового помещения. Гриба застрелила Сильвия Оксман, а потом унесла с собой пистолет. Я хотел избавиться от Мейсона и Перкинса, чтобы достать из сейфа эти долговые расписки. Готов признать: я хотел на них подзаработать. Я не видел оснований для включения их в активы партнерства и не хотел, чтобы суд признал их не подлежащими оплате. Если бы я их нашел, то я мог бы получить деньги с Сильвии и просто их прикарманить.

Мейсон усмехнулся. Окружной прокурор хмурился.

– Я испытал шок при виде Артура. Маннинг рассказал мне, что случилось. Он же сказал мне, что долговые расписки лежали под пресс-папье на столе у Гриба. Я стал их искать, но они исчезли. Я оказался в неприятном положении. Я понимал, что если я признаюсь, что обнаружил Артура Маннинга в сейфовом помещении, то кто-то обязательно обвинит меня в том, что я все спланировал, а Маннинг был моим сообщником. Я решил, что Перри Мейсон прикрывает Сильвию Оксман. Я понял, что никто не знал о том, что Маннинг сидел в сейфовом помещении, поэтому решил, что лучшее, что можно сделать, – это просто выпустить Артура, ничего не говорить про случившееся, и пусть полиция вешает убийство на Сильвию Оксман. Конечно, если бы я знал, что меня видела миссис Бенсон…

– Чертов дурак! – заорал Маннинг. – Она тебя не видела! Она не могла тебя видеть. Она врет. Белгрейд следил за входом в коридор, а он не видел, чтобы она туда заходила до того, как ты оттуда вышел. Более того, в кабинете прозвучал бы звонок, если бы она шла по коридору. А он бы обязательно прозвучал, если бы все, что она говорит, было правдой. Ты попался в расставленный ими капкан!

Перри Мейсон радостно рассмеялся.

– Рассказывайте дальше, Артур, – предложил он.

Глава 16

Перри Мейсон сидел у себя в кабинете и уважительно смотрел на Матильду Бенсон.

– Как, черт побери, вам удалось придумать такую эффектную ложь и в столь подходящий момент? – спросил адвокат.

– Молодой человек, я живу на свете шестьдесят восемь лет, – ответила она, вынимая изо рта сигару и глядя на него серыми лукавыми глазами. – И с ранних лет живу в атмосфере всеобщего лицемерия. Я рано поняла, что лгать необходимо. У меня было пятьдесят лет практики – приходилось что-то спонтанно придумывать, импровизировать, увиливать, уклоняться от ответа. Я совсем не дура и, оценив положение дел, решила, что ваша теория абсолютно логична, и посчитала, что ее просто требуется подкрепить порцией хорошей лжи. Если вы считаете, что мне было трудно придумать такой простой рассказ, вы ошибаетесь! Вы просто не слышали те небылицы, которые мне в свое время приходилось рассказывать.

Она опять положила сигару между губ, пару раз затянулась, вынула сигару изо рта, кивнула и с гордостью добавила:

– И я еще всегда заставляла людей в них поверить! Не забывайте об этом.

Делла Стрит открыла дверь в кабинет и вошла с полной бумаг папкой.

– Все в порядке, Делла? – спросил Мейсон.

– Все готово. Сильвии осталось только подписать, – кивнула она на папку.

– Это документы, необходимые для того, чтобы начать процедуру развода, – пояснил Мейсон Матильде Бенсон. – Ваша внучка требует развода на основании жестокого обращения и лживых заявлений, сделанных ее мужем представителям правоохранительных органов, – злонамеренного, сознательного и ложного обвинения ее в убийстве.

– На этом основании можно получить развод? – спросила Матильда Бенсон.

– Несомненно, – ответил Мейсон. – Мы получим все, что хотим, а Фрэнк Оксман ничего не сможет сделать. Как только Чарли Дункан решил, что у него появляется шанс спасти свою шкуру, придумав объяснение пребывания Маннинга в сейфовом помещении, он дал нам все козыри, которые только есть в колоде. Теперь эти два мошенника сидят в разных камерах, каждый думает, что сообщник его обманет. Маннинг и раньше считал, что Дункан сделает его козлом отпущения, если того потребуют обстоятельства, поэтому кто-то из них обязательно заговорит, и вся правда выплывет наружу.

Матильда Бенсон кивнула, сунула папку с бумагами под мышку и объявила:

– Отлично. Сильвия все подпишет.

– И еще ей нужно будет подписать аффидевит [18] в присутствии нотариуса, – пояснил Мейсон. – И тогда я уже запущу процесс.

Женщина со снежно-белыми волосами сжала руку адвоката унизанными кольцами пальцами. Рукопожатие у нее было крепким, почти мужским.

– Я знала, что вы мне поможете, – сказала она.

Дело о сумочке вымогательницы

Глава 1

Перри Мейсон, сидевший за столиком в ресторане, вгляделся в напряженное лицо человека, который ради разговора с ним оставил свою очаровательную спутницу.

– Вы сказали, что хотели бы поговорить со мной о золотых рыбках? – переспросил Мейсон со слегка скептической улыбкой. Ему было трудно поверить в услышанное.

– Да.

Мейсон покачал головой.

– Боюсь, мой гонорар покажется вам чересчур высоким…

– Меня не интересует ваш гонорар. Я могу позволить себе заплатить любую сумму в разумных пределах.

– Простите, – спокойно, но твердо произнес Мейсон. – Я только что