Первой, как назло, в глаза бросилась Принцесса Зарина, беззаботно щебечущая что-то на ухо Тренту. Девушка посчитала традицию праздника неприемлемой для особы Королевской крови. Облачилась в яркое оранжевое платье, расшитое золотыми нитями. Дополняла картину маска-бабочка, украшенная кровавыми рубинами. Трент рядом с Осенним безумием выглядел странно в лиловом костюме, маске и шляпе. Наверняка, жених Принцессы не рискнул облачиться в Летний наряд, но и цвета собственного Времени Года посчитал неуместными. Родители Зарины тоже использовали в одежде родные оттенки, но не столь вызывающие, как у дочери.

Решила подчеркнуть статус и Веста, в прошлом году запомнившаяся Мари простотой и искрометными танцами с Грэмом. Издалека наряд Принцессы Весны мог показаться обычным, хотя и очень красивым. Зеленый сарафан, надетый поверх строгой белой блузки с высоким воротом, был расшит васильками и клевером. Но вблизи сразу становилось понятно, сколько труда вложено в наряд. Если цветы на камзоле Яна и остальных стихийников сначала вырезались из другой ткани и пришивались, то на сарафане Весты каждый лепесток состоял из нитей, лежащих одна к одной столь ровно, будто всегда являлись единым целым. Мари могла бы поклясться, что здесь потрудились Королевские портные.

Как и на прошлогоднем празднике, рядом с Вестой сидел Иллара. Выглядела пара притихшей и меланхоличной. Ни намека на легкость и взрывное веселье. Принцесса держала Грэма под руку и, опустив глаза, что-то тихо говорила. Печали и напряжения не скрывала даже плотная зеленая маска. Странно. Ведь и в прошлом году у Весты были причины для расстройств — Мартэн вот-вот должен был сочетаться браком с Эллой, но молодая женщина всё равно предпочла повеселиться от души на празднике. Иллара слушал очень внимательно и сосредоточенно кивал, но что-то в выражении его лица подсказало Мари, что учитель смущен.

Девушка принялась искать взглядом Агуста, но высокомерный Король Лета, похоже, и в этот раз проигнорировал гулянья в честь своего Времени Года. Зато среди зрителей обнаружились те, кого стихийница ожидала увидеть здесь в последнюю очередь — Повелитель Зимы с новоиспеченной Королевой. Оба были в масках, но узнавались без труда. Высоко вскинув брови, Мари принялась рассматривать расшитый ягодами плащ Инэя и белое платье Киры, усыпанное живыми сиреневыми лепестками. А потом быстро отвернулась к сцене, поймав, или, скорее, почувствовав взгляд синих айсбергов.

Когда цветочный занавес поехал вверх, пылающим от смущения щекам стало чуть легче. Ох, как некстати появился на празднике Его Величество. Наверняка мерзкая Норлок найдет возможность донести ему о своих подозрениях. Инэй может запросто поверить в несуществующий роман, учитывая, что "безродная" подданная сидит бок о бок с наследником. Раз даже Грэм заподозрил, что между ними не просто дружба!

Сердясь на неуместные шутки неба, Мари не сумела по достоинству оценить спектакль, хотя актеры и режиссер постарались на славу. Наглядно продемонстрировали историю возникновения Академии Стихий. Видимо, Содж решил полностью отстраниться от Летней тематики, раз ему не позволили высмеять Агуста. Мари вполуха слушала, как ругаются на сцене академики и Короли, обсуждая отдаление лилового Замка от Дворцов. Очнулась, когда на сцену выбежал один из первых учеников в родной до боли форме. Его блестяще сыграл новый актер театра Соджа — Кристоф Рум.

Кстати, именно изгнанный мальчишка напомнил девушке после спектакля, что её ждёт режиссер.

— Мастер в школе, — шепнул Кристоф, с тоской поглядывая на старых друзей и желая поскорее к ним присоединиться — хотя бы на вечер. — Сказал, ты знаешь, в каком зале искать.

Первым желанием стало проигнорировать назначенную дедом встречу. Обсуждать видение об Эзре и Снежане не хотелось категорически. Даже с Мастером, умеющим хранить опасные секреты. Но потом девушка вздохнула и покорно поплелась к зданию школы за сценой. Да, она помнила, где именно год назад попивал вино Содж после представления. Забавно, ведь и тогда в разговоре сплыла тема города бунтовщиков, где погиб предыдущий Король Зимы и его младший сын.

Содж устроился в кресле у окна с бокалом и книгой в дешевой белой обложке. Чтиво явно пришлось Мастеру по душе: он не замечал ни рано наступивших сумерек, ни того, что закончилось вино, ни прихода гостьи. Мари пришлось громко покашлять — трижды! — чтобы Иллара-старший отвлекся от книжки.

— О! Юная дочь Зимы! — обрадовано поприветствовал он девушку. — Бери стул и устраивайся поудобнее. Разговор не из приятных, но хоть разместимся с комфортом.

— Что это? — Мари кивнула на произведение в руках деда.

— Весьма интересное видение событий, которые я как раз собираюсь с тобой обсудить, — Содж поставил пустой бокал на подоконник и принялся трясти книжонкой перед стихийницей. — Творение неизвестного автора — человека. Купил в одном из городов на ярмарке. Здесь описана трагедия изнутри. Слог, конечно, далек от идеала, но куда важнее детали. Житель несчастной Эзры делится тем, что видел день за днем, включая бой с Бураном и последующее восстановление города. Это настоящая находка для меня.

— Там есть то, чего вы не знали? — искренне удивилась Мари.

— Нет, — Содж отложил книгу. — Произошедшее в Эзре я изучал очень тщательно. Мне осталась неведома лишь одна деталь. Однако очень полезно посмотреть на знакомую историю под иным углом. Глазами кого-то другого.

— Так вы полагаете, ту деталь узнала я, когда вторглась в воспоминания Короля?

— Я — нет. А вот зу Норлок этого очень боится, — Мастер придвинул кресло ближе к гостье, нарочно устроившейся на расстоянии. Заглянул в глаза. — Доверься мне, девочка. Я подскажу, как действовать дальше. Инэй взбесится, если Роксэль решится рассказать ему, что ты выудила информацию об Эзре. Для Его Величества это очень больная тема. По многим причинам. Та трагедия не только отняла у него близких, но и превратила в пленника Зимнего Дворца. Перекроила жизнь, заставив отказаться от мечты.

— Поэтично, — проворчала Мари, некстати вспомнив, как Король издевался над трясущимся Дронаном Лили перед отправкой на похороны Сентябрины. Или как в прошлом году впечатал в стену её саму после нападения на Хладу.

— Не нужно сарказма, девочка, — Содж похлопал Мари по руке. — Инэй нередко совершает не красящие его поступки, но он и не зло. А теперь, прошу, ответь: воспоминания касались Снежана или Бурана?

— Короля? — стихийница изумилась абсолютно искренне. — А он-то тут…

— Значит, Принц, — констатировал Мастер. — Я так и подумал. Что именно знает Роксэль?

— Что я видела Эзру, — смирилась с допросом Мари. — Зу Норлок накинулась на меня в больничке. Я тогда и сама не понимала, где сон, а где явь. Начала говорить про горящие дома и…и… выдала себя. Правда, сказала только о пожаре, но не о Принце.

— Подозреваю, для советницы это одно и то же.

— Но я не увидела ничего тайного! — возмутилась Мари, вскакивая. — Снежан умирал на руках у брата. Это и в вашей книге написано!

— Он что-нибудь сказал Инэю?