Домой, домой! Вот и все разговоры.

* * *

Мы уже вернулись с переговоров и присоединились к девушкам, которые собрались пить чай. Тео получил свою чашку, я склонился к Даше и под пристальным взглядом вожака тихо ее спросил:

– Как она? Почему молчит?

– Я и сама ничего не понимаю. – Даша пожала плечами.

Тео успокоился и отвернулся, полностью переключившись на жену. Я, пытаясь наладить связь между нами, взял Люду за руку. Она сделала вид, что не замечает.

Тео меня внимательно разглядывал. Ему незачем было говорить, я и так чувствовал, что он не одобряет наше поведение, но сейчас не хочет обидеть. Люда, словно не замечая меня, спросила у Тео:

– Вы меня отвезете? По дому безумно соскучилась. – И она красноречиво оглядела свой халат.

Почему Даша ей не предложила переодеться? Или Люда сама не взяла? Я нервничал, испытывая из-за отстраненности Люды чувство вины. Даша тоже виновато сказала:

– Люд, конечно… Тебе надо отдохнуть, но стоит ли сейчас быть одной? Да, и пусть Валентина Петровна тебя обследует.

Людмила покачала головой, отказываясь от помощи доктора, и после молчала так долго, что я уже начал сомневаться, ответит ли она вообще. Внезапно она глубоко и устало вздохнула. Не выдержав, я сказал:

– Конечно, отдохни. Заеду к тебе позже. – И тут я почувствовал, что это прозвучало слишком покровительственно.

Она посмотрела на меня удивленно, нет, скорее озадаченно:

– Не стоит тревожиться. Я прекрасно устроюсь дома. Я в полном порядке, не надо так на меня смотреть. Все в порядке.

Колючий момент почувствовали все, кроме Тео. Он кивнул и велел позвать Мишу.

Я смотрел на нее снова – наверное, уже в десятый раз. Ее руки наконец перестали дрожать. Боже, какая же она нежная, хрупкая… Веки по-прежнему опущены, ладонь в моей руке легкая и мягкая. Безжизненная. Пустая.

Может, она что узнала? Сэм мог рассказать ей о нас, чтобы помучить, но она не подает виду, что знает об этом, несмотря на то что в том доме видела нечеловечески жестокий бой. Мои размышления прервала Даша, пихнувшая мужа локтем в живот.

– Что? – невинно спросил Тео, разглядывая жену смеющимися глазами.

– Пусть Кевин Люду отвезет.

– Ему тоже спать надо. С тех пор как их похитили, он все время на ногах. Кто еще его пожалеет, беззащитного, уставшего, как не я, такой же беззащитный и уставший? – Он принялся лихорадочно ощупывать карманы.

– Тео, ты всегда как ляпнешь что-нибудь, – заметил я, не зная, растрогаться от такой заботы вожака или, наоборот, оскорбиться. – Я готов отвезти, но не лучше ли ей побыть с нами?

– Что ищешь? – удивленно спросила Даша, наблюдавшая за Тео.

– Ключ от Людмилиной квартиры, новый.

Вошел Ник. Я подвинулся к Люде, освобождая ему место на диване. Ник небрежно развалился рядом, весело сообщив:

– У меня дома побоище – Ледовое отдыхает! Мама чуть не убила Макса. Представьте, является он в дом, на руках Маришка, а мама и сестра плачут, убиваются. Этот идиот возникает на пороге и попадает прямо в их руки… – Ник умудрялся говорить и без остановки лопать пирожные.

– Вот была потеха! Я прикрывал Макса, Маришка оттаскивала от него мою матушку, пока Танюшка бабушку на помощь не позвала.

– И Валентина Петровна всех разогнала? – скрывая смех, ехидно предположил Тео. – Или прибила Макса на месте?

– Нет, она на радостях вцепилась в Маришку. Потом бабушку все вместе корвалолом отпаивали, а Макс за водой на кухню бегал.

Я с улыбкой взглянул на Люду. И опешил.

Она стиснула зубы – сердится! Понял это по тому, как сузились и похолодели ее темные глаза и напряглись слегка опустившиеся уголки губ. Я боялся, что она расстроится, что с ней случится истерика. Неужели это из-за Макса? Я потянулся к ней, обнять, но внезапный гнев, появившийся в ее глазах, и желание отодвинуться подальше меня остановили.

Ник, наливая себе чай, все смешил Тео и Дашу.

– Теперь сидят вокруг него, обнимают, – он запихнул за щеку пирожное, – стол накрыли, вся родня слетелась. Судя по всему, Макса обязательно в почетные бел… родственники примут или что-нибудь подобное придумают. В общем, так просто не отпустят.

Все, кроме Люды, рассмеялись, она только губы поджала, не отрывая глаз от чашки. Тео вздохнул:

– Хорошо, что хорошо кончается…

Люда на слова Тео не среагировала, а заметив появившегося в дверях Мишу, поднялась из-за стола.

– Давай все же я отвезу. – Я тоже встал.

– Отдыхай. – Она вежливо улыбнулась, а когда выходила на улицу вслед за Мишей, то услышала ворчание Тео:

– Как дети малые!

Даша возмутилась:

– Дай ей в себя прийти! Сам не понимаешь?

Он промолчал.

За это время дела накопились. Мне хотелось поскорее их закончить, чтобы уехать к стае. Я решил дать Людмиле прийти в себя, оставить ее в покое, не давить своей страстью, не напугать, позволить выбрать и самой решить, стоит ли со мной связываться.

Два дня я возился с документами, пытаясь проверить отчеты по ежедневным работам. С Тео мы почти не виделись, он разбирал такие же завалы в центральном офисе у Сергея. Даша полностью ушла в хозяйственные хлопоты, Люда, по ее словам, отсыпалась и наводила у себя в доме порядок.

После очередной бессонной ночи я появился у офиса. Мне с успехом удавалось оставлять все как есть, пока не вмешался Тео. Директор оказался в офисе раньше меня. Опять с Дашей поссорились?

Вожак злой, как стая крокодилов, носился с этажа на этаж. Не иначе, пар выпускает, сам бегает за документами, забыв про коммутатор и телефон.

– Послушай, – взорвался Тео, сев в кресло передо мной, – невозможно продолжать прятаться за делами!

– А кто прячется? – Я разозлился. – Я не прячусь… Она просто избегает меня.

Вожак спорить не собирался. Кивнув, он добавил:

– Но есть тот, от кого она бегать не будет. Волчик!

– Может быть. – Я не верил, что ее сможет развеселить огромный зверь.

– Отлично! Давай сейчас и проверим.

– Позже. А что там с Индирой? Ты меня чуть инвалидом не сделал, когда сообщил, кого ставишь вожаком.

– Ты мне это, зубы не заговаривай. Хватит друг от друга бегать, не дети. – Я хотел его перебить, но Тео ответил на незаданный вопрос: – А какое условие я Индире поставил, тебе в машине расскажу. Поедем в твоей, там и вещи оставишь. Вдруг понадобятся.

* * *

Попав домой и приведя себя в порядок, я поняла, что не смогу вернуться к телевизору или лечь в постель. Происшедшие события слишком свежи, чтобы оценить их сейчас, и слишком расцвечены эмоциями. Дрожащими пальцами прижимала майку к шее, бродя по комнате, словно сомнамбула. Уже начало светать, когда я все же легла и уснула.