— Ни хрена себе! — выдохнула она, изумляясь возможностям, которые предоставлял ей мир Эйдана.

Выходит, тут и искать ничего не нужно. Быстрого взгляда на скважину хватило, чтобы понять: ключ, несомненно, отсюда. Теперь только нужно будет помочь Филипу отделаться от этого Старейшего.

— Есть!

Она ухмыльнулась, когда, повинуясь воле воображения, в ее руке появился кувшин с ручкой, плоским донышком и узким носиком. Выждав, когда Старейший оказался достаточно близко, она прыгнула вперед и обрушила кувшин ему на голову. Стекло разлетелось вдребезги, а он, издав булькающий звук, рухнул к ее ногам. Меч, подскакивая, покатился по полу. Лисса отшвырнула в сторону ручку от кувшина и вытерла руки о свои мокрые штаны.

— Ух ты! — изумился Филип, замерев с занесенным мечом.

— Держи! — Она бросила Филипу ключ, и тот легко поймал его свободной рукой. — Выпусти Эйдана из этой трубы.

Он подошел к консоли:

— Сию минуту.

И точно, спустя момент шипение воздуха известило об открытии камеры, и Лисса метнулась к ней как раз вовремя, чтобы подхватить обмякшего Эйдана. Ей даже пришлось расставить ноги, чтобы удержать его. Впрочем, он уже приходил в себя: обнял ее и прижался к ней щекой.

— Да ты вся мокрая, — пробормотал Эйдан. — Причем вовсе не в том смысле, который мне нравится.

— Сексуальный маньяк, — сказала она, хотя у нее перехватило горло от облегчения.

Ей стало страшно, когда она увидела этого мужчину, ходячее воплощение жизненных сил, в столь беспомощном состоянии, ведь даже во сне он распространял вокруг себя ауру, не позволявшую позабыть о том, сколь он опасен. Но в стеклянном узилище этого не чувствовалось.

— Ты в порядке?

Эйдан обнял ее и крепко прижал к себе. На некоторое время они замерли, а потом она почувствовала, как он поднял голову и, оглядевшись по сторонам, напрягся.

— Нет, в каком уж там порядке? Я в смятении и страхе. Какого черта ты тут делаешь?

— Тебя спасаю.

— Вот это трах!

— Ты можешь думать о чем-нибудь, кроме секса?

— Жаркая штучка, ты просто сводишь меня с ума, — хмыкнул Эйдан.

Его руки прошлись по ее спине и зарылись в густых шелковистых волосах, а она, привстав на цыпочки, осыпала поцелуями его лицо. Когда она облизала его кадык, Эйдан содрогнулся и застонал.

— Лисса! — выдохнул он и так стиснул ее в объятиях, что у нее перехватило дыхание.

— Я так переживала.

— А я просто в ужасе. Меньше всего мне хотелось бы видеть тебя именно в этом месте.

Она потерлась о него, и он прижал ее к себе еще крепче, собственнически прохаживаясь ладонями по спине и бедрам.

— Капитан.

Подняв голову, Эйдан кивнул склонившемуся перед ним лейтенанту:

— Благодарю.

— Ну, — сухо отозвался Филип, — должен признаться, что мы действовали, исходя не только из альтруистических соображений. Мы в сложном положении и нуждаемся в руководстве.

— Кто в этом участвует? — (Филип отбарабанил перечень имен.) — Я так понимаю, это была исключительно спасательная операция?

Эйдан отстранил Лиссу от себя, полностью сосредоточившись на решении проблемы.

— На настоящий момент — да. Но сегодня некоторое время я провел в храме.

— В контрольном помещении?

— Да, — кивнул Филип. — Думаю, большая часть того, что нам нужно, находится там. Старейшие так многое от нас скрывали. Ты знал, например, что существует возможность действовать в ее мире через Спящего?

— Знал.

— И что возможен свободный переход из одного измерения в другое. Это ты тоже знал?

— Да.

— Значит, мы можем вернуться? — вскричала Лисса, до того окрыленная надеждой, что у нее все поплыло перед глазами.

Эйдан покачал головой:

— Не думаю, что быть с тобой безопасно, и пока у меня не будет уверенности в том, что… — Он резко вздохнул и отвел взгляд.

Лисса прикусила изнутри щеку, подавляя неистовое желание рвать и метать в связи со столь вопиющей несправедливостью. Ни она, ни Эйдан ни в чем не виноваты и ничем не заслужили такую участь.

Мыслимо ли это, так томиться друг по другу и быть обреченными на разлуку из-за того, что не имеет никакого отношения к их собственным поступкам?

Некоторое время Эйдан стоял неподвижно и молчал, словно собирался с силами перед тем, как приступить к выполнению нелегкой задачи, и Лисса покрылась гусиной кожей, хотя ей и не было холодно.

— Ну чего ты тянешь, Кросс, — прогудел, вбежав в помещение, Коннор. Его взгляд метнулся к стеклянной трубе, потом вернулся к Эйдану. — Ты больше не расплывчатый. И не в потоке. Сдается мне, только она могла это сделать.

— Только она и могла. Я ведь вовсе не сплю. Я здесь.

— Что?

— Старейшие вернули меня, — угрюмо пояснил Эйдан. — Целиком.

— Дерьмо! — выругался Коннор. — Но если они в состоянии создавать перекрываемые проходы, получается, что мы давно могли перебраться в мир смертных, а Кошмары запереть здесь.

— Да уж, для нас многое оставалось тайной. Взять, например, эти трубы. В них находятся те, кого готовят в Старейшие.

— Что?! — воскликнул, обернувшись от консоли, Филип. — Быть не может!

Лисса нахмурилась, припоминая тех, кого видела за стеклом в других нишах. Все эти мужчины ничуть не походили на Старейших в их серых облачениях.

— Нужно срочно убрать отсюда Лиссу! — рявкнул Эйдан. — Вернуть назад.

— Нет! — закричала она, схватив его за руку.

Он взглянул на нее сверху вниз холодными синими глазами:

— Насколько я знаю, вне потока твоя жизнь находится под угрозой. Ты не должна рисковать из-за меня.

— А ты из-за меня рисковать можешь?

Эйдан молчал. Внутреннее напряжение сделало прекрасные черты его лица еще четче, а его глаза, эти глаза, смотревшие на нее, бывало, с такой любовью, сейчас выглядели бесстрастными. Древними.

— Мне нужно, чтобы ты жила, Лисса. Это важнее того, чтобы ты была со мной.

Коннор передал свой меч Эйдану, взял Лиссу за талию, оторвал от пола и направился к выходу. У нее вырвался возмущенный возглас, но, как только они оказались за порогом, у ее уха раздался его приглушенный голос:

— Пойми, против тебя лично мы ничего не имеем. Но ему необходимо избавиться от лишних эмоций, иначе он не сможет сосредоточиться и обдумать следующий ход.

Делая немыслимо длинные шаги, Коннор быстро преодолел расстояние до пещеры, где она увидела согнанных в угол Старейших. Некоторые были ранены, но иные продолжали угрожать неминуемым и суровым наказанием. Воинов Эйдана, похоже, все происходящее тоже не особо воодушевляло, однако острия их мечей были нацелены на пленников, и ни один клинок не дрогнул.