Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В помещении темно из-за тяжёлых плотных штор. Алекс полулежит в постели, подперев голову и спину кучей подушек. Ольга в кресле напротив. Больше сесть негде, разве что на кровать или пол. Ни то, ни другое в данной ситуации как бы не вариант для меня, поэтому я просто замираю в дверном проёме прислонившись к косяку, и прислушиваюсь к мягкому голосу Ольги.
— Впрочем, ты можешь не беспокоиться о том, что в универе об этом судачат. На самом деле никому и дела нет. Узнали, обсудили и к третьей паре позабыв обо всем бегали как ужаленные за старостой, выпрашивая конспект. Я попрошу ее прислать тебе.
— Не надо. Мне сейчас не до этого.
— Брось, ты зря хоронишь себя так рано. Через четыре дня все заживёт, вот увидишь.
— Никто не спорит.
Брат переводит взгляд на меня и кивает на край постели.
— Не стой .. София, садись. Места полно.
Сердце совершает немыслимый пируэт, от того что наша связь ощущается даже в коротком пустом взгляде, других мы себе не можем позволить. И в интонациях, где играют все эмоции незримые для других.
— К тебе собиралась прийти вся группа, но мы с Софией были непреклонны. Представляю, какой бы тут стоял гвалт, не тормозни мы этих спиди-гонщиков.
— Передавайте нашим привет и спасибо, за особое внимание.
Алекса тяготит ее присутствие, я чувствую, но держится он молодцом.
— Тебя все любят. Никто не знает, что между вами произошло, но все на твоей стороне и солидарны в том, что Лис просто отморозок, — спокойно продолжает Ольга мягко и доверительно улыбаясь, вся уйдя во внимание. Но брат у меня кремень, его не проведешь на мякине. Если не объяснился со мной, значит ни с кем не станет откровенничать.
— Сильно болит?
Я никогда не видела ее такой душевной и это просто поражает. А я ещё переживала за свою ложь.
— Терпимо. Две таблетки кетарола и чувствуешь себя живым, лишь слегка под шафе..
Тревога отступает сразу. Ольга выплеснет наболевшее, мы разойдемся в разные стороны и снова как раньше будем встречаться лишь в университете. Постепенно впадаю в сон наяву, медитирую, разглядывая свой маникюр, борясь с жутким желанием вытянуться на кровати прямо здесь и сейчас. День выдался долгим и нервным.
— Подожди, — слышу неожиданно раскаленный голос брата, поднимаю голову и возвращаюсь в реальность. Алекс смотрит прямо на меня твердым вопрошающим взглядом, только что прервав Ольгу, и это слишком явно говорит о том, что от меня чего- то ждут.
— Я все пропустила. О чем речь? — Лихорадочно тянусь к выбившейся пряди и убираю ее за ухо. Через семь секунд отворачиваюсь от тяжеленного немигающего взгляда. Гулкое кислое удивление наваливается многотонным грузом. Не дождавшись ответа от Алекса, перевожу взгляд к Ольге ища подсказки. Но та и сама в целом не понимает, почему нажат стоп кран..
Они смотрят на меня, я на них. Вернее, брат даже не смотрит, — прожигает презрительным взглядом.
— Хах, — надрывно резко усмехается Алекс, разрывая успевшую подсохнуть корочку на губе, подается вперед, и аккуратно трёт веко, словно выкраивая паузу, так нужную ему, чтобы взять эмоции в руки. — Вот же чудачка наша новенькая!
Ядовито и с неприязнью, которую можно позволить только в сторону предателя.
И я понимаю, что этот камень в мой огород. Ольга понимает тоже.
— Нет, зачем ты так?! — Заступается Алексеева, выставляя "галогеновые щиты",— Софию можно понять, это же Ветров. Золотая мечта слепого романтика... Мало кто устоит. К тому же она ему на самом деле нравится. Вчера в машине..
Может, это галлюцинация измученного сознания? Может кошмарный сон? С чего Ольга вообще говорит об этом сейчас? ЗДЕСЬ. ПРИ АЛЕКСЕ. В голове начинает нарастать противный гул.
— О-оля, — севшим голосом тяну я, покрываясь липкой испариной.
Оля-оля-оля.. Мне кажется я мысленно ору повторяя ее имя, чтобы заткнуть, заткнуть, заткнуть!
# 37
Алекс Нестеров
"..А София посетила коттеджи мажориков. Вот не поверишь, у нее с Ветровым роман намечается..."
Даже сразу не осознал, что услышал. Просто вдруг пропали все звуки, запахи и цвета. И только белый свет стал заливать абсолютную тишину, в которой биение сердца казалось оглушительным. Яркий, безжалостный, холодный. Он не оставил ни малейшей тени, в которой можно было бы спрятаться от ошеломляющего смысла прозвучавших слов.
Ткань одеяла сминается под пальцами и из меня просто вырывается это судорожное: "подожди!" Заткнись, стоп! И тысячи вопросов на кончике языка растворяются ядовитой патокой, разрушая вкусовые рецепторы. Долблюсь помутневшим от гнева взглядом в сестру и в виски стучит:" Как? За что? За мою бестактность, за мои постоянные «да-что-бы-ты-понимала» интонации, за морозную корку в ответ на искренне участие и желание помочь?" Лишь на мгновение прихожу в себя, и сглотнув, выплевываю самое безобидное, что могу в конкретной ситуации:
"Вот же чудачка наша новенькая!"
Веско так, иронично и ядовито. Не замечая, как рвется уже успевшая зажить губа, и как виски пронзает боль и ярость.
Смаргиваю световые пятна перед глазами и сжимаю челюсти, уже практически не вслушиваясь в изъяснения одногруппницы: "Софию можно понять, это же Ветров! Золотая мечта слепого романтика... Мало кто устоит. К тому же она ему на самом деле нравится. Вчера в машине.."
Меня словно заколотили в тесный ящик, а теперь втыкают в него лезвия. Мычу что-то не членораздельное и подыскиваю предлог остаться в одиночестве.
Поддеваю рукой сотовый и долго наблюдаю за сообщениями, сменяющими друг друга в окошке чата.
Отматываю ленту чуть назади и перечитываю более ранее:
Гламурчик: Сталкер слег вроде, никто не знает на сколько?
Пыж: Очередная головная боль тренера, найдет кого-нибудь на замену.
Гламурчик: Шизоида какая-то
Пыж: радиактивные атмосферные осадки)
Гламурчик:Судя по Ветру это заразно.
Переговорщик: Я хз. У Ветра свои терки.
Гламурчик: как то стремно. Всех косит.
Пыж: подозрительно.)
Переговорщик: я бы не стал верить во всю эту шнягу.
Тушкан: Давайте по теме. Тима возьмут обратно?
Переговорщик: А он хочет вернуться?
Тушкан: поле голое. Факт.
Переговорщик: Кого это чешет? Тима?
Пыж: Але! у Ветрова рука в мясорубку попала.
Переговорщик: Все в курсе.
Тушкан:я нет.
