– Он исчез, госпожа! – прогнусавил великан, растерянно разводя руками. – Обыскал и гостиницу, и двор, Даже в конюшню заглянул, нету его, пропал! Госпожи Форенье тоже не видно…

– Ступай, – устало отмахнулась Самбина, у которой не осталось сил ни на негодования, ни на крик. – Передай всем членам клана, что я приговорила эту парочку беглецов к смерти!

– А может, стоит поймать их и допросить? – скромно высказал свое мнение Мартин.

– Нет, уже поздно, – возразила графиня, – клановая связь нарушена, они теперь чужаки, умрут, но будут молчать.

– Ну что ж, тогда мы продолжим наш путь. – Мартин учтиво кивнул на прощание и направился к двери, жестом подавая Пархавиэлю знак следовать за ним.

–. Мартин, – окрикнула мага Самбина, а затем, вопреки всем строгим правилам отношений между магами и вампирами, подошла к нему вплотную и положила ладонь на плечо. – В этой битве ты будешь не один, – произнесла она дрожащим голосом, – для меня это теперь дело чести, можешь рассчитывать на мою помощь!

– Во дают! – прервал трогательный момент заключения союза грубый выкрик гнома, сопровождаемый звонким хлопком ладони по ляжке. – Такие мудрые и образованные, а дела до конца довести не могут, спешат куда-то, искать невесть кого!

– Что ты хочешь сказать? – спросил Мартин, едва успев схватить за локоть Самбину, кинувшуюся преподать наглому гному урок учтивости.

– А ты подумай?! – не обращая никакого внимания на разгневанную графиню, ответил Пархавиэль и похлопал указательным пальцем себе по виску. – Раз я видел, как старшой вампирский ейному слуге мантию передавал, значит, и второго кровососа описать могу!

– Говори! – не сговариваясь, выкрикнули в унисон маг и вампир.

Пархавиэль закрыл глаза, чтобы освежить в памяти образ укусившего его вампира, а затем умудрился описать внешность маркиза настолько подробно, что у внимательно слушавших словесный портрет не возникло ни капли сомнений.

– Норик! – воскликнула графиня, не сдержавшись и все-таки продемонстрировав магу в приступе ярости свой грозный, хищный оскал.

– Норик, – хмыкнул Мартин, задумчиво прищурив глаза и размышляя над чем-то своим.

– Покойник! – прошептал Пархавиэль, радостно потирая вспотевшие ладони.

Бывший хауптмейстер караванной службы Пархавиэль Зингершульцо учился жизни во «внешнем мире», одной из основ которой был совершенно новый для гнома принцип: «Коль не можешь одолеть врага сам, ищи союзников!»

Солнце сияло, колеса скрипели, птицы за окном кареты весело щебетали, а пребывающий в хорошем расположении духа Пархавиэль мучил своего спутника расспросами:

– Скажи, и о чем это вы трепались после того, как выперли меня за дверь?

– Мне пришлось долго извиняться за несдержанность одного крайне невоспитанного гнома, пялившегося всю ночь на бюст графини, – пробормотал Мартин, даже не приоткрыв глаза, а затем чуть позже добавил: – И не только на бюст…

Ночное приключение, едва не закончившееся для любопытного гнома купанием в реке с камнем на шее, придало Пархавиэлю сил. Он чувствовал, что развязка близка, и сгорал от нетерпения поскорее встретиться со своими менее удачливыми товарищами. Мартин же, наоборот, устал и был во власти дурных предчувствий. Беседа с графиней, затянувшаяся до самого утра, и постоянные напряженные размышления утомили его пытливый ум, который в настоящий момент уже не мог трудиться над разгадкой страшной тайны вампирского заговора, а стремился лишь к спасительному отдыху.

– А что тут такого зазорного?! – не унимался разговорившийся гном, игнорируя полудремотное состояние мага. – Если красавица сама прелести свои напоказ выставляет, значит, на них пялиться надо! Иначе нельзя, неучтиво, женщину обидишь, вниманием обделишь!

– Точно, – слегка рассмеялся Мартин, чувствуя в словах волосатого крепыша долю первозданной истины, прикрытой лицемерными современниками всякой бутафорской мишурой: правилами приличий, этикетом и т. д. – Да только Самбина не женщина, а вампир, грозный и опасный противник!

– Дурак ты! – неожиданно заявил Пархавиэль, почесав волосатую грудь и смачно сплюнув на днище кареты. – Женщина всегда остается женщиной, даже если она штаны по глупости нацепила и мечом опоясалась. Это только мужики, стоит им балахон, узорами расшитый, нацепить, сразу о своем естестве забывают!

– Отнюдь, – возразил Мартин, ничуть не обидевшись на недвусмысленный намек. – Хотя порой просто необходимо забыть, что ты мужчина, и, невзирая на отвлекающие мелочи, трезво оценить положение дел. Вчера, к примеру, была совершенно не та ситуация, чтобы…

– Бред, – бесцеремонно перебил ученого мужа Пархавиэль, еще раз оросив днище кареты слюною. – Ты вон, как сопливый мальчонка, все время от вампирихи глаза отводил, а я пялился! – гордо заявил гном. – Ну и что от этого изменилось?!

– Ровным счетом ничего, – прошептал Мартин, не чувствуя в себе сил пускаться в утомительные, да к тому же и бесполезные объяснения. – Но впредь будь осторожен! Не все красавицы так терпимы к похотливым взорам волосатых самцов.

– А ты… ты… бесполое нечто, старик немощный! – выпалил Пархавиэль и отвернулся к окну.

Наконец-то в карете воцарилась долгожданная тишина. Гном больше не докучал назойливыми расспросами, и Мартин мог спокойно отдаться сладкому плену сна. В который раз, закрыв глаза и вслушиваясь в мерный стук колес, маг пытался уснуть, но усилия были тщетны. Своенравный мозг перестроился на рабочий лад и принялся вопреки воле хозяина просчитывать возможные комбинации дальнейших действий.

Положение было сложным, а с трудом добытая информация весьма противоречивой. Сколько ни напрягал маг уставшие извилины, сколько ни сопоставлял разрозненные факты, главное – мотив преступления – оставалось загадкой. Сама по себе похищенная вещь не представляла для Норика и его окружения никакого интереса, если он только не собирался использовать ее против Гильдии магов. Однако, как ни силен был маркиз, какими бы связями ни обладал при филанийском дворе, а идти против воли Ложи он не осмелился бы.

Бессмысленным и непонятным казалось также и зверское убийство барона Онария, оно никак не вписывалось в общую картину коварного преступного замысла. Фьюго был ключевой фигурой в отношениях с Гильдией, но его позицию поддерживало подавляющее большинство Лордов.

«Норик не настолько глуп, чтобы надеяться извести всех Лордов и их преданных последователей, а затем самому встать во главе союза вампиров. Силенок, да и Духу не хватит! – думал Мартин, рассматривая мелькающие за окном деревья. – Тогда зачем ему Книга? Может быть, она нужна не ему, а кому-то еще, третьей, неизвестной мне силе, а маркиз лишь наемный исполнитель? – осенила мага внезапная догадка. – Деньги Норика, конечно же, не интересуют, а вот поддержка сильных мира сего – дело другое. Нужно действовать осторожно, не спеша, просчитывать каждый шаг, прежде чем предпринимать какие-то действия…»