Несмотря на победу, ощутил, как подрагивают коленки и трясутся руки. Поединок дался мне слишком тяжело. Не знаю, откуда уже второй раз взялись умение и сила. Организм однозначно не был готов к подобным нагрузкам. Наверняка помимо сбитой кожи на руках, на всем теле останется множество синяков и ссадин. И заживать они будут долго. Хотя, почему я так решил?

– Ишид, не поможешь? – показал ему саднящие раны на руках.

Мы вдвоем вернулись в палатку. Закончив сеанс исцеления, он посоветовал хотя бы четверть часа отдохнуть, а сам вышел.

«Да, и нервы успокоить мне точно не помешает», – мысленно согласился с целителем и сел в позе лотоса.

– Видел твой бой, Платон. Слишком много сил тратишь, – тихий голос прозвучал неожиданно, но я даже не вздрогнул. Просто открыл глаза.

– Помню тебя, – «заглянувшего на огонек» угая я узнал, видел его раньше вместе с шаманом. – Ты ко мне или к целителю?

Это упражнение в новой реальности проявляло себя гораздо эффективнее, чем в моем мире. Я практически сразу впадал в состояние отрешенности, при этом ясность мышления начинала зашкаливать, мог за пару секунд перемножить пятизначные числа.

– К тебе, – ответил он. – Изгой племени для всех нас – отрезанный ломоть.

– Слушаю тебя.

Никакого страха от его нежданного появления не возникло. Мозг подсказал: этот человек, если бы захотел, давно бы мог прикончить любого. Значит, явился не за этим.

– Хочу предложить тебе обмен услугами, – произнес он. – Я сделаю так, что Кадург не сможет причинить тебе вреда, а ты за это спасешь Ашида, который нынче откликается на имя Ишид.

– Я при любом раскладе вытащу его из беды, он же в моем отряде.

– Спасешь, когда тебе ОЧЕНЬ не захочется этого делать, – уточнил угай.

– Пусть будет по-твоему, – я пожал плечами. – А как ты убережешь меня от Кадурга?

– Он принес клятву на крови не причинять вреда жителям деревни Хаши, а у меня есть право принять в свой дом любого достойного.

– А откуда ты знаешь, что я достойный?

– Тебя признала сама степь. Разреши твою руку.

Протянул ладонь и во время рукопожатия почувствовал жжение.

– Захочешь кому-то доказать, что ты имеешь жилище в нашей деревне, просто скажи: «я из Хаши».

– И что будет? – я внимательно всматривался в собственную ладонь, но так ничего и не заметил, а когда поднял глаза, в палатке уже никого не было.

«Интересные кадры обитают в угайских деревнях. Прямо человек-невидимка. Или здесь снова замешаны порталы?»

– Ну скажу, «я из Хаши»… – засветившаяся на ладони треугольная печать сняла все непрозвучавшие вопросы.

Глава 23. Миссия по спасению

Интерлюдия…

Видимо, полностью очистить воду от сонного зелья Борине все же не удалось. Девушка, несмотря на перевозбуждение после стычки с оборотнем, уснула. Очнулась от громких людских голосов.

– Что эта деваха делает возле дома нашего лекаря? И где он сам? Почему бесстыжая валяется в телеге уважаемого человека? Ишь, нацепила короткую юбку и дрыхнет себе. Может, она ведьма? Гляди, вся исцарапана, будто ее кошки драли.

Девушка много интересного услышала прежде, чем открыть глаза. В том числе, и про оборотня, который нападал на проезжих, а недавно загрыз кого-то из местных. Прокрутив в голове услышанное, решила, что не стоит спешить рассказывать, кто являлся оборотнем – ей попросту не поверят.

«Пожалуй, пора дать понять, что я проснулась».

– Ой, где я? – Борина постаралась вжаться в копну сена, под которой спала.

Телега действительно стояла возле небольшой избушки. Первое, что заметила, открыв глаза – ухоженная грядка с розами неподалеку. Перед телегой собралось несколько мужичков, двое даже с вилами в руках.

– А нам интересно, кто ты такая, и как оказалась на подворье глубокоуважаемого лекаря? – пробасил один из собравшихся.

– Ой, я… я спала, – девушка испуганно озиралась. – Мне такой кошмар приснился… Ой, а может это был не сон? Помню лошадь, телегу, доброго старика, подобравшего меня на дороге. А потом… Ой…

– Да хватит уже ойкать, – прервал ее причитания крупный мужчина, чем-то похожий на старосту деревни Шабарла. – Сказывай, что дальше было.

– Дедушка лекарем был, подобрал меня, на телегу усадил, поесть дал, а потом… – Борина начала шмыгать носом, а по щекам покатились слезы.

– Нечего сейчас рыдать! Чего дальше стряслось?

Девушка с минуту успокаивалась, потом продолжила:

– Кто-то страшно заревел в лесу. Дедушка принялся подхлестывать лошадку, но нас кто-то догонял. Я очень испугалась, а он… он выпрыгнул из телеги. Потом сзади такое началось, мне от криков и рыка плохо стало. Я… я в обморок упала.

– А что было потом, когда очнулась?

– Сейчас и очнулась.

– И как же ты в нашу деревню приехала? – продолжил допрос мужчина.

– Чего к девке пристал, Догуж, – раздался властный женский голос. – Не видишь – не в себе она. Столько страхов перетерпела, бедненькая. Хорошо еще, жива осталась, спасибо лекарю.

– Атима! Опять поперек моего слова лезешь. Я староста или кто?

«Надо же, и этот староста. Да еще и говор у них похож», – подумала Борина.

– А вы не родственник господину Ревишу? – спросила она.

– Брат это мой, а ты откуда его знаешь?

– Вчера утром мы из его дома выехали…

– Все, Догуж, хватит девку пытать. Вставай, сердешная, пойдем я тебя чаем напою, а то от этих неотесанных мужиков ничего хорошего не дождешься, – женщина подошла к телеге и протянула девушке руку.

На вид ей было немногим за тридцать. Ее речь, одежда и манера держаться не очень соответствовали образу крестьянки. Женщину селяне явно побаивались, поскольку расступились сразу, освободив им проход, а те двое даже вилы убрали от греха подальше.

Борина выбралась из повозки и направилась за спасительницей, припадая на левую ногу. Атима, обернувшись, еще и указания принялась раздавать.

– Эй, ротозеи, чем столбами стоять, да пялиться на девку, лучше кобылку распрягите, да сено разгрузите.

– Да, мужики, – пробасил Догуж, вспомнив, кто в селе старший, – надобно лошадку оприходовать да определить в стойло, а еще сено под навес убрать. Лекарь вроде продавать его собирался. Я пойду, расспрошу девку, где они на оборотня наткнулись. Надобно ее слова проверить.

– Неужто думаешь, она могла…

– Ничего я пока не думаю, – прервал мужика староста, оглянувшись в сторону Борины.

Девушку привели в дом старосты. Ее напоили чаем, нагрели воды для купания, дали новую одежду. Помывшись, Борина словно заново родилась.

– Как себя чувствуешь, девонька? – в комнату вошла Атима, расчесывая на ходу длинные черные волосы. Сейчас она выглядела гораздо мягче, как-то по-домашнему.

– Спасибо, замечательно. Если бы не вы…

– Давай на «ты»? Смотрю, ты – девушка явно