— Странные мысли для графа Преисподней, Кратегус.

— Я уже начал забывать о том, что я — граф Преисподней, Лора. Снова хочу стать Джулианом МакЛареном. Потому что никогда я не был так счастлив, как он. И спасало меня только то, что я не помнил, как он был счастлив. Я завидую смертному, — он усмехнулся. — Возрадуйся, жестокий ангел, твои раны отомщены! Граф Преисподней завидует падшему, обманутому, убитому и проклятому во веки веков алхимику потому, что он любил и был при этом любим. День за днём я перебираю его воспоминания, касаясь рыжих волос, белой кожи, целуя нежные губы и глядя в глаза… Я понимаю, то, чего он не понимал тогда, потому что тогда он был просто влюблён и счастлив, а я испил всю чашу страданий, порождённых его любовью. Я — Кратегус, граф Преисподней. Почему же после всего этого в моей груди не пустыня?

«Потому что ты не граф Преисподней, печально подумала я. С возвращением, возлюбленный мой Джулиан…» И, подумав так, я не ощутила протеста, мне было грустно. Он вернулся, через много лет, вернулся другим, в другое время. И ко мне, уже другой. И я ещё менее чем когда-то была способна спасти его и избавить от страданий.

— Ты плачешь? — тихо спросил он. — Почему? О, глупец! Прости, я забыл, что ты ангел и растревожил твою душу. Прости, я не буду больше говорить об этом. Я просто буду рядом, ладно? Я всё-таки должен попытаться спасти тебя. На этот раз.

Он замолчал, глядя на меня глазами, какими смотрел на меня мой лорд, прекрасный и знатный господин, мой Джулиан. Я только теперь заметила, что слёзы текут по моим щекам. Я вытерла их. Мне было неловко. Он вернулся, но он вернулся демоном. И это уже ничто не могло исправить. И я уже ничего не могла изменить.

Звонок в дверь прервал напряжённое молчание, возникшее между нами. Я с облегчением вздохнула.

— Я открою, — поспешно произнёс он и пошёл открывать.

Я осталась одна, пытаясь привести свои мысли и чувства в порядок, но вдруг подумала, что это мог прийти Джексон с его дурацким зельем, и ринулась следом за Кратегусом.

В прихожей стоял не Джексон, а какой-то солидный джентльмен с тростью, на которой поблескивал серебряный набалдашник. Эта трость неприятно напомнила мне другую, которой без конца поигрывал мой предыдущий ментор. Впрочем, это было единственным, чем он его напоминал. Этот господин был невысокий, полноватый, лысоватый и улыбчивый. С ним была красивая молодая женщина типа вамп, яркая блондинка с голубыми глазами. И её масть и цвет глаз почему-то показались мне искусственными. И вообще я терпеть не могу таких вот дамочек в шёлковых тряпках, которые вот так вот пялятся на чужих мужчин. Не то, чтоб я ревновала или имела какие-то права на Кратегуса, но ведь она-то не знает, что я их не имею. Наоборот, должна бы думать, что я имею, и всё равно… Стоп!

Мне стало смешно. Я заверила себя, что эта дамочка просто напомнила мне некую алкорскую принцессу, к которой я когда-то бешено приревновала своего второго мужа. Это было похоже на правду, а, значит, и речи не было о ревности. Мои собственные объяснения меня удовлетворили, и я смогла сосредоточиться на том, что говорит розовощекий толстячок с тростью, растерянно осматриваясь по сторонам с виноватой улыбкой.

— Доктор Дривер? — переспросил Кратегус и обернулся ко мне. — Ты знаешь кто это?

— Знаю, — кивнула я. — Прежний хозяин этого дома. Он умер.

— Какое несчастье! — воскликнул толстяк. — Неужели? Мой бедный друг! Ты слышала, Эдна?

Она, наконец, оторвала взгляд от моего демона и закивала.

— Да. Это большое несчастье.

— Отчего же он умер? — кинулся ко мне толстяк, но Кратегус с быстротой молнии переместился, заняв позицию между ним и мной. Видимо, на лице у него появилось соответствующее выражение, поскольку толстяк отпрянул, смутился и засуетился. — Простите, это так неожиданно. Я друг доктора Дривера. Мы ещё полгода назад договаривались, что я приеду, я много путешествовал, и у меня не было времени связаться с ним. Мы и заехали почти по пути, верно, Эдна?

— Мы очень много путешествуем, — она плотоядно улыбнулась, взглянув на Кратегуса.

— Я ничего не могу сказать вам о его смерти, — произнесла я, добавив в голос слегка извиняющиеся нотки. — Я купила этот дом у его компаньона доктора Джексона. Может, вам лучше обратиться к нему?

— Жаль, но мы не знакомы, — загрустил толстяк. Впрочем, он снова оживился, заулыбался и с наивной надеждой взглянул на меня. — Простите, не сочтите меня навязчивым, но я просил бы вас позволить мне воспользоваться библиотекой доктора Дривера. Вы можете навести обо мне справки. Я учёный. Я приехал сюда с целью провести некоторые исследования и закончить работу над книгой по оккультизму. Доктор Дривер пересылал мне иногда копии рукописей и книг из своего собрания, и это очень помогало мне в работе.

Я уже открыла рот, чтоб сказать вежливое, но твёрдое «нет», как вдруг Кратегус отступил в сторону и изысканным жестом пригласил эту странную парочку в гостиную.

— Не стоит говорить об этом на пороге, — мило улыбнулся он. — Проходите. Дорогая, ты не приготовишь чай для гостей?

Дорогая — это я. Я весело осклабилась и сообщила:

— Нет.

— Женщины… — развёл руками он.

А толстяк уже протопал в гостиную вместе со своей русалкой. Они уселись у камина. Свободное кресло оставалось одно, и я поспешила занять его. Ничуть не смутившись, Кратегус устроился на широком подлокотнике рядом со мной, интимно облокотившись на спинку у меня за спиной.

— Меня зовут Джулиан МакЛарен, — беззастенчиво соврал он. — А это моя невеста Лора. У нас что-то вроде предварительного медового месяца, поэтому мы не можем пригласить вас пожить в нашем доме. Но если вы желаете поработать в библиотеке, то, возможно, мы и сможем позволить вам это. После получения соответствующих гарантий, естественно. В Новом Орлеане не так спокойно, чтоб доверять всем, кого видишь в первый раз.

— О, конечно, мы и не думали… — заулыбался толстяк. — Простите, мы не представились. Я Гордон Фимз, а это миссис Фимз, и, уверяем, мы ещё не забыли, что такое медовый месяц.

— Гордон Фимз… — Кратегус прищурился. — Постойте… «Путешествия в Астрале или Опыт Ка и Ба», «Оккультное значение предметов из гробницы Тутанхамона», «Перстень Соломона и другие магические предметы». Я не ошибся?

Гордон Фимз смущённо замялся.

— Никак не ожидал, что на Новой Луизиане читают мои опусы.

— Прекрасные эссе, — ласково заверил его Кратегус. — Вы очень наблюдательны и тонко улавливаете суть. Я получил истинное наслаждение, читая ваши сочинения. Особенно на меня произвели впечатление ваши записки об этнографических исследованиях в Центральной Африке. Этот бамбуковый жезл для превращения человека в крокодила… Глиняные вольты и ведьмина лестница, магнитная корона Риора… Замечательно!

Он замолчал, заметив мой недоумённый взгляд.