— З-зачем — к-кастет? — чуть заметно дрогнул голосом Мегре.

— Так, извини, полагается. Рембо я, в конце-то концов, или кто? Опять же, имеются и коварные конкуренты, про которых ты мне уже все уши прожужжал…. Всё, включаю фонарик. Шагаем. Не отставай и внимательно смотри под ноги…

Узкая просёлочная дорога, задумчиво петляя, неуклонно поднималась всё вверх и вверх.

«Как-то слегка неуютно», — тревожно оглядываясь по сторонам на тёмные силуэты придорожных деревьев и кустов, подумал Максим. — «Такое чувство-ощущение, что мы здесь не одни…. Слежка? Вполне возможно. Даже когда ехали на велосипедах по освещённой части южного пригорода, я чётко ощущал — спинным мозгом — чей-то внимательный, цепкий и недоверчивый взгляд…. А ещё складывается устойчивое впечатление, что по этой дороге — совсем недавно — проходили вооружённые люди. В том смысле, что у спецназа, выходящего на ответственное задание, особый и специфичный запах. Для знающего и опытного человека, я имею в виду…. Ага, вот и высокий кирпичный забор с солидными железными воротами. Знать, добрались-таки до намеченной точки…».

— Ну, где ключ? — спросил тихим шёпотом Мегре. — Почему не отпираешь замок?

— Ш-ш-ш, — поднёс указательный палец к губам Макс. — Стой и молчи…

«Вроде бы, обычные ночные звуки», — принялся комментировать осторожный внутренний голос. — «Тропические цикады вовсю заливаются за забором. Натурально так трещат, с чувством и толком, без дураков…. Какая-то ночная птица отметилась двумя тревожными вздохами-криками. Кто-то подал условный сигнал? Не похоже. Обычная ночная птица, и не более того…. Ладно, пожалуй, рискнём. Где наша не пропадала. Только фонарик сперва надо выключить. Осторожность — в таких серьёзных делах — лишней не бывает. Да и ярко-жёлтая круглая Луна (с аккуратно «откушенным» ломтиком), окончательно выбралась из-за плотных кучевых облаков. Так что, и освещённость местности значительно улучшилась…».

Ключ повернулся в замочной скважине совершенно бесшумно. Да и железные ворота приоткрылись без малейшего скрипа-шороха.

«Хорошо это? Или же, наоборот, плохо?», — мысленно усмехнулся Максим. — «Кто знает…. Да, округу шумом мы не потревожили. И это, безусловно, хорошо. А кто, спрашивается, совсем недавно смазывал машинным маслом замок и петли ворот? И, главное, зачем он это сделал и по чьей команде? Вопросы, понятное дело, чисто-риторические…. Кстати, а сколько сейчас времени? Ноль часов пять с половиной минут. То бишь, полночь. Самое «ведьмино» время, если верить толстым книжкам и глупым голливудским блокбастерам. Ну-ну…».

Вскоре они были уже за кирпичным забором.

Макс, предварительно прикрыв, тщательно запер ворота, отправил ключ в карман камуфляжных штанов и задумался: — «Куда теперь идти? Вон то тёмное высокое строение с колоннами, наверняка, и есть искомая Гробница…. Почему она такая э-э-э…, такая громадная? Видимо, в стародавние времена внутри её — по большим церковным праздникам — собирались все уважаемые жители городка: говорили торжественные речи, хором молились, а также мысленно просили Святую Анхелину — не оставлять их, грешных, без милости своей. Ну, а сейчас сюда, очевидно, водят — в урочное время — толпы любопытных и щедрых туристов…. Логично предположить, что «настоящая» ведьмочка сейчас находится внутри Гробницы, где — по авторитетному мнению высокородной усатой графини Каспер — должна общаться с Духом Святой Анхелины. Или, по крайней мере, должна пытаться это сделать…. Следовательно, нам — туда. Не знаю, как пройдёт операция по захвату «параллельной» фигурантки, но попытаться, всё же, стоит. Особенно учитывая то немаловажное обстоятельство, что у данной Гробницы существует всего один-единственный вход-выход. Спеленаем голубушку — как миленькую, и пикнуть не успеет…. Что это господин комиссар опять толкается своим острым локотком? Ага, похоже, указывает в сторону скромной одноэтажной хижины, расположившейся рядом с помпезной и величественной Гробницей. Это, как я понимаю, домик здешнего смотрителя…. Чёрт побери, в торцевом окошке — за задёрнутой полупрозрачной занавеской — мелькнул отблеск одинокой свечи. Интересный поворот…».

Они, стараясь шагать совершенно бесшумно, подошли к хижине. Вернее, к торцевому окну, форточка которого, к тому же, оказалась чуть-чуть приоткрытой.

Максим прислушался и зачарованно замер — долетавшие из-за форточки звуки откровенно завораживали.

«Похоже на какую-то древнюю-древнюю молитву», — минуты через две с половиной высказался рассудительный внутренний голос. — «Почему, именно, на древнюю? Просто ощущения такие…. Да и сам язык, на котором она читается, приметный. То есть, совершенно незнакомый, очень-очень певучий и богатый на звонкие согласные. Нездешний такой язык, короче говоря…. Голос? Он, безусловно, принадлежит молодой женщине. Красивый, надо признать, голос. Но только слегка гортанный и с откровенно-хищными нотками…».

Сеньор Кастильо, привлекая к себе внимание, вновь задействовал локоть, а после этого многозначительно указал рукой на Гробницу Святой Анхелины, мол: — «Срочно перемещаемся в данное культовое сооружение. Образовался серьёзный повод для срочного совещания…».

Вместо кромешной темноты внутри Гробницы царил мягкий светло-жёлтый полусумрак.

«Это благодаря странной горной породе, изрезанной частыми светло-жёлтыми прожилками, из которой построены стены этого величественного сооружения», — подумал Макс. — «Данные изогнутые и витые-перевитые прожилки, похоже, и светятся…. Что ещё? Возле дальней стены замерла величественная скульптура молодой стройной женщины, вырезанная из белоснежного мрамора: тонкие породистые черты лица, длинные, слегка вьющиеся волосы, тонкие руки, покорно прижатые к высокой груди. Рядом — чёрная надгробная плита, с высеченной на ней эпитафией на испанском языке…. Ну-ка, ну-ка, интересный такой текст: — «Жёлтое солнце в её волосах. Утро над быстрой рекой. И о безумных и радостных снах ветер поёт молодой. Жёлтое солнце в её волосах. Жаркий полуденный зной. И о мечтах, что сгорели в кострах, ворон кричит надо мной. Синее море, жёлтый песок. Парус вдали — одинок. Ветер волну победить не смог, и загрустил, занемог. Жёлтая роза в её волосах. Кладбище. Звёздная ночь. И бригантина на всех парусах мчится от берега прочь. Камень коварен. Камень жесток. И, словно в страшных снах, маленький, хрупкий, жёлтый цветок плачет в её волосах…». Красиво сказано, ничего не скажешь. Не отнять и не прибавить…. Ещё здесь имеется что-то типа алтаря, сработанного из благородного красного дерева. Площадка для посетителей. Несколько элегантных скамеек и кресел. Низкий столик с изогнутыми ножками, на котором лежит солидный толстый фолиант, заключённый в светло-жёлтую бархатную обложку. Вполне возможно, что это — «Книга отзывов почётных посетителей»…».

— Кха, кха, — требовательно кашлянул дон Мануэль. — Не отвлекайся, Путник, на экзотику тропическую. Сперва надо дело завершить…. Это же она, «настоящая» ведьма? Ну, там, в домике смотрителя?

— С большой долей вероятности — да.

— С большой?

— Хорошо, с очень-очень большой, — вздохнул Максим. — С огромной, чего уж там…. Наши дальнейшие планы?