– Не такой уж я и всесильный! – иронично усмехнулся Шарро, угадав мои мысли. – И не так уж много я тебе помог.

– А почему у вас нет лица? – несколько невежливо поинтересовалась я, задав богу давно мучающий меня вопрос.

– В мире, где обман выдается за правду, а белое подменено черным, доброта обезличивается, – с сожалением ответил Шарро. – Когда людей перестает интересовать доброта, она отступает в тень и погружается в сон.

– Но разве ее не следует пробудить и вернуть в наш мир? – пылко вскричала я, и мой голос сорвался от волнения. – Разве мир не достоин лучшего?

– Ты так и осталась неисправимой идеалисткой! – восхитился пресветлый бог, отечески поглаживая меня по плечу. – Я горжусь тобой, моя дорогая девочка. Ты сумела доказать, что в нашем беспощадном мире еще не перевелись романтики и альтруисты, способные бескорыстно творить добро. И более того, я понял, что мир держится именно на таких людях. А значит, пока жив хотя бы один романтик, добро всегда имеет шанс победить зло! И если добро вернется в Лаганахар, я снова обрету свое утраченное лицо.

– А любовь? – с трепетом спросила я. – Как быть с ней?

– О!.. Настоящая любовь тоже начинается там, где за нее ничего не ждут взамен.

– А жизнь? – еще более взволнованно продолжила я.

– Жизнь? – Шарро немного отодвинулся и, казалось, заглянул мне в самую душу своими несуществующими глазами. – Так ли ты ею дорожишь, девочка?

– Не знаю, – неуверенно пожала я плечами. – Наверное, не очень, ибо жизнь – это не те дни, что прошли, а те – которые запомнились!

Бог молчал, но, клянусь, я узрела одобрительную улыбку, раздвинувшую его невидимые губы.

– Ты готова отдать жизнь ради торжества добра и любви? – Он задал тот вопрос, который я и ожидала.

Не тратя слов попусту, я красноречиво кивнула – коротко, но уверенно.

– Возможно, тебе еще предстоит это сделать, – будничным тоном сообщил Шарро. – Готовься!

Мы немного посидели молча, ведь все вопросы были уже озвучены. Ну почти все…

– А почему мне явилась именно Сильвана? – спохватилась я.

– Ты упокоила ее останки и нашла слезы Эврелики, – начал перечислять Шарро, загибая пальцы для наглядности. – Вот она и захотела помочь тебе, одновременно с этим искупая свою вину перед Неназываемыми. Потом, вы с ней как-никак родня. И последнее – она тоже была влюблена.

– Ясно, – задумчиво протянула я. – Ну и к чему это все? У меня ведь чуть разрыв сердца не случился!

– Понравилось? – тихонько и проказливо рассмеялся он. – Ты прошла испытание гордыней, милосердием, справедливостью, дружбой и любовью, выдержав их с честью. Но это еще не все.

– А что приготовили для меня вы? – насторожилась я.

– Я не стану тебя испытывать, девочка, – отрицательно помотал головой Шарро. – Дальнейшие твои проверки проведет сама судьба. И она решит, какой награды или кары ты достойна. Мне лишь выпала честь сказать тебе несколько прощальных слов. За эту ночь ты рассказала нашему миру много интересного о самой себе. Ты раскрыла все свои убеждения, свои принципы. Важно, чтобы ты и наяву не отказывалась от своих идеалов во имя, казалось бы, благородных целей. Это самообман. Цель никогда не оправдывает средства, запомни.

– Никогда? – немного некстати повторила я.

– Никогда! – назидательно подтвердил он. – Впрочем, ты скоро сама в этом убедишься. Ты слишком доверчива и поэтому часто становишься заложницей своих благих намерений. Но это не твоя вина, это твое достоинство – умение доверять людям. Запомнила? Твоя доброта – вот твоя сила, Йона. Впрочем, разве не об этом ты говорила своему дяде, Адсхорну Полуденному? Вот и я в свою очередь извещаю тебя: ты прошла это испытание и получила взамен то, что нельзя измерить или потрогать руками. Ты получила саму себя, теперь этот сон сможет защитить тебя от бед, когда искушение окажется слишком близко… Прощай!

С этими словами он резко выкинул руку вперед, словно намечая мой будущий маршрут, я дернулась в сторону, чтобы уклониться от нее… и проснулась.

Я открыла глаза. Дневной свет беспрепятственно проникал во входное отверстие пещеры, красиво подсвечивая кристаллы, облицовывающие свод. Несколько минут я просто лежала, наслаждаясь тишиной и спокойствием, бездумно скользя взглядом по хрустальной мозаике. На душе было светло и отрадно, а на сердце – легко, потому что теперь я точно знала, чего хочу от жизни. Мало спасти Лаганахар от гибели, я хочу возродить его былое величие и научить его обитателей снова жить по законам доброты. Я обязательно сделаю их счастливыми. Всех. Не какой-то отдельно взятый народ, а всех без исключения: людей, драконов, эльфов, лайил, ниуэ. Всех! Что же касается моего личного счастья, то… Я многозначительно хмыкнула. Мне не привыкать к несчастьям, я их уже досыта нахлебалась! Следует признать мои несчастья уже давно вошли в привычку, слившись в сплошную полосу. Говорят, будто черная полоса – расплата за прежние счастливые дни… Да забери меня Тьма, где же я столько счастья успела отхватить?!..

Странно… Я прищурилась, пытливо всматриваясь в хрустальную мозаику на потолке пещеры. И как я раньше не заметила, что кристаллы выложены в определенном порядке, образующем буквы и строки?.. Впрочем, ничего удивительного: в вечернее время свет проникает в пещеру совсем под другим углом, создавая иную оптическую иллюзию. Запинаясь и сбиваясь, я прочитала вслух:

Кто проявил достаточное рвение

И в доброте поклялся на крови,

Получит Флейту Вечного Забвения

Здесь, на границе Огненной земли.

Не остановится пред мертвою водою,

Что холодна, безжизненна, красна,

Поборется с коварною судьбою,

Неназываемых пробудит ото сна…

Вот это да! Меня даже подбросило. Я вскочила на ноги и лихорадочно зашарила по прикрепленным к стене полкам. Ничегошеньки непонятно, но очень интересно! Что это за Флейта Вечного Забвения и какое отношение она имеет к пробуждению Неназываемых? Где искать мертвую воду и как далеко отсюда пролегает граница Огненной земли?..

Пальцы внезапно наткнулись на нечто небольшое, тонкое, продолговатое, и по моему телу прокатилась волна неконтролируемой дрожи… Я осторожно сняла с полки найденный мною предмет. Им оказался прямоугольный футляр, сделанный из отлично отполированного красного дерева. Я раскрыла коробочку… На подкладке из шелка покоилась самая обыкновенная тростниковая флейта, старая, немного потрескавшаяся, с отколотым краем. Опасаясь уронить и сломать бесценный артефакт, я вынула его из футляра и поднесла к губам… Нет, не стоит попусту испытывать судьбу! Я благоговейно убрала флейту обратно и опустила коробочку в карман камзола. Если мне и доведется на ней сыграть, то это произойдет не здесь и не сейчас. Это произойдет в Серой долине!

Я аккуратно свернула одеяло и неторопливо покинула пещеру. Немного постояла, позволяя глазам привыкнуть к яркому наружному свету… и изумленно ахнула. Прижавшись спиной к каменной поверхности скалы, я медленно сползла вниз и уселась на корточки, до глубины души потрясенная увиденным.