— Тремор и головокружение, — продолжала Гвен, — как следствие контузии, должны вскоре… но вот стрелять бы тебе сейчас не рекомендовала!

— Плевать! — коротко отозвалась я, поднимая револьвер.

Стреляй я пулей, пришлось бы, наверное, сжечь не меньше ящика патронов, прежде чем попасть в цель меньшую чем полнебосвода. Но сноп дроби блестяще справился с задачей — шляпа мягко спланировала прямо к моим ногам, так что мне осталось только поднять ее и отряхнуть от песка.

— Тихо-то как…

— Видимо, это тоже остаточное действие контузии, — задумчиво предположила Гвен. — На самом деле довольно громкий треск исходит от горящего вагона.

— Я имею в виду, — схватившись за протянутую вампиршей руку, я кое-как поднялась на ноги и огляделась по сторонам, — стрельба затихла.

Словно специально для того, чтобы опровергнуть это утверждение, из-за вагонов в хвосте громыхнул выстрел, сопровождавшийся отчаянным, но почти сразу же оборвавшимся вскриком.

— Видимо, все умерли, — задумчиво предположила докторша и, перехватив мой полный ужаса взгляд, пояснила: — Все, кто пытался оказывать сопротивление. Лично я насчитала одиннадцать сбежавших, но, полагаю, могла видеть не всех — мне приходилось отвлекаться.

— У тебя, — пошатнувшись, я попыталась опереться рукой о мясистый зеленый ствол перед собой и тут же с визгом отшатнулась — кактус, как, вообще-то и следовало ожидать, оказался колючим. Кажется, моей голове досталось куда основательнее, чем следовало из беглого осмотра Гвен, — просто талант к преуменьшениям.

— Не к преуменьшениям, — возразила вампирша, отбирая у меня пострадавшую ладонь. — Это называется эвфемизм.

— Плевать… ай!.. как это называется, Гвен. Проклятье, если я расскажу кому-нибудь, что мы вшестером перебили целую банду, меня ославят на обе Америки!

— Разумеется, — серьезно кивнула докторша. — Ведь даже те из нападавших, кому посчастливилось сохранить свои жизни, будут рассказывать либо о целой армии, устроившей засаду в поезде, либо о чудо-воинах, от которых пули отскакивали, как горошины от стены. А поскольку ты не будешь походить ни на первое, ни на второе…

— То меня сочтут хвастуньей, причем глупой, — вздохнула я. — Которая… ай!.. даже не сумела выдумать более-менее правдоподобную сказку.

— Именно, — вампирша ловко выдернула последнюю колючку и, не обратив внимания на мою жалкую попытку вырваться, щедро плеснула на пострадавшую ладонь зеленоватой, остро пахнущей жидкости из непонятно откуда возникшего в ее руке пузырька.

— А-а-ау-уо-о! Как я теперь, а-а-а, стрелять буду?!

— Ближайшие полчаса — левой рукой! — отозвалась Гвен. — Извини, но продезинфицировать было совершенно необходимо.

— Да я по-онимаю, но от этого не ле-е-егче!!!

Чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о пылающей руке, я принялась разглядывать поле боя. Картина вполне достойная кисти баталиста, с разбросанными там и сям телами и отдельными конечностями — это, похоже, работа Маккормика с его бритвой.

Затем я разглядела среди кожаных жилетов и пропыленных рубах непривычный для этих мест темно-синий отблеск первоклассного шелка и на подгибающихся ногах заковыляла в ту сторону.

Неразговорчивому китайцу больше никогда и ни от кого не придется отнекиваться, ссылаясь на плохое знание языка — теперь у него появилась куда более уважительная причина для молчания. Понятия не имею, какую религию исповедовал он, но такого бойца наверняка охотно пустили бы за свой стол мои предки в Валгалле — вокруг него лежало четыре трупа с характерными угловатыми дырами, а само копье было глубоко всажено в брюхо пятого. Занятно… я подобрала лежавший рядом с бандитом револьвер, крутанула барабан — тупые головки пуль блеснули только в трех гнездах из шести.

— Невероятно, да? — присев, Гвен осторожно коснулась груди Линь Вея. — Получить три пули в спину… выходные отверстия размером с кулак… причем одна точно в сердце, а вторая должна была перебить позвоночник. И после этого он еще жил — на то, чтобы развернуться и ударить копьем, никак не могло уйти меньше двух секунд.

— Он был… — я запнулась, пытаясь подобрать подходящее выражение. — Человеком?

— Если ты имеешь в виду, не обладал ли он какими-то магическими сверхспособностями, — тихо отозвалась Гвен, вставая, — то ответ будет — нет! Линь Вей не был ни вампиром, ни оборотнем, ни магом. Просто он был очень… ответственный. И, видимо, решил, что с местью своему убийце обязан справиться самостоятельно, не доставляя лишних хлопот остальным.

— Что вы им такого сказали? — удивленно спросила я, глядя на стремительно удаляющиеся спины экипажа поезда.

— Всего лишь посоветовал им убраться подальше, — пожал плечами Рысьев. — Ну… еще улыбнулся при этом.

— Понятно…

У меня даже не осталось сил толком посочувствовать этим бедолагам — пятимильный рывок сквозь раскаленное послеполуденное марево подарил мне немало новых познаний о том, что могут и чего вообще-то не должны мочь эльфы. Ибо одно дело — бежать по живому лесу, будучи отягощенной лишь луком и колчаном. И совсем иное — пытаться проделать то же с мертвыми шпалами, имея, кроме вышеупомянутого, еще несколько десятков фунтов поклажи. Это при том, что мне достался заплечный мешок, а ручную кладь взяла себе Юлла… на миг я вспомнила оставленную нами в отеле гору вещей и содрогнулась.

Зато — я, наконец, избавилась от ненавистного человеческого платья и смогла надеть один из оставленных мне охотничьих раотов — хоть одно светлое пятно в этой жизни.

Я выбрала серебристо-синий раот, тот самый, который и вызвал у Юллы язвительное замечание по поводу сочетаемости с единорогом. Первоначально он задумывался как танцевальный и для настоящего охотничьего оставлял слишком много неприкрытых участков. Пусть — выпученные глаза пассажиров оставленного нами поезда волновали меня куда меньше, чем солнечные лучи. Кстати о солнечных лучах…

— Граф, у вас случайно не найдется чего-нибудь противосолнечного?

Вампир озадаченно покосился на меня и, похлопав по карманам фрака, протянул небольшую круглую жестянку.

— Вот. Очень хорошая мазь. Только, — предупредил он, — советую вам быть осторожной. Все-таки она рассчитана на совершенно иной метаболизм… если это слово вообще применимо к происходящим внутри меня процессам.

— Благодарю вас, граф!

— Не стоит, Ваше Высочество. Да и… — Рысьев на миг замялся. — Мы, высшие вампиры, особенно подлинные аристократы, порой бываем даже чопорнее вас, эльфов, но я по многим пунктам числюсь среди собратьев белой вороной… в общем, можете звать меня просто Николаем.

— С удовольствием, — улыбнулась я. — Хотя в то, что кто-то может держаться надменнее моих сородичей, я все равно не поверю. По крайней мере, пока не увижу это лично. Кстати, вы в свою очередь также можете обращаться ко мне просто Иллика.