В 1910 году вся Россия читала речь П. А. Столыпина, произнесенную им в Государственной думе. Последние ее слова были: «Если бы нашелся безумец, который в настоящее время одним взмахом пера осуществил бы политические свободы России, то завтра же в Петербурге заседал бы Совет рабочих депутатов, который через полгода своего существования вверг бы Россию в геенну огненную».

Пророчество П. А. Столыпина вполне сбылось: из телеграмм и доходивших до меня сведений я узнал, что одновременно с властью исполнительного комитета Государственной думы в Петрограде в последних числах февраля возникла новая параллельная власть — Совета рабочих и солдатских депутатов.

Начала она свою деятельность следующим объявлением:

«Старая власть довела страну до полного развала, а народ до голодания. Терпеть дольше стало невозможно: население Петрограда вышло на улицу, чтобы заявить о своем недовольстве. Его встретили залпами; вместо хлеба царское правительство дало народу свинец. Но солдаты не захотели идти против народа и восстали против правительства. Вместе с народом они захватили оружие, военные склады и ряд важных правительственных учреждений. Борьба продолжается. Она должна быть доведена до конца. Старая власть должна быть окончательно низвергнута и уступить место народному правлению. В этом спасение России. Для успешного завершения борьбы в интересах демократии народ должен создать свою собственную народную организацию.

Вчера, 27 февраля, в столице образовался Совет рабочих и солдатских депутатов из выборных представителей заводов и фабрик, восставших воинских частей, а также демократических и социалистических представительств и групп. Совет рабочих и солдатских депутатов, заседающий в Государственной думе, ставит своей задачей организацию народных сил и борьбу за окончательное упрочение политической свободы и народного правления в России. Совет назначил районных комиссаров для установления народной власти в районе Петрограда. Приглашаем все население столицы немедленно сплотиться вокруг Советов, образовать местные комитеты из рабочих и взять в свои руки управление всеми местными делами. Все вместе, общими силами будем бороться за полное устранение старого правительства и созыв Учредительного собрания, избранного на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права.

Совет рабочих депутатов».

А перед тем Совет рабочих депутатов обратился к населению со следующим воззванием:

«Граждане, заседающие в Государственной думе, представители рабочих, солдат и населения Петрограда объявляют, что первое заседание их представителей состоится сегодня в 7 час. вечера в помещении Государственной думы.

Всем перешедшим на сторону народа войскам немедленно избрать своих представителей по одному на каждую роту, заводам избрать своих депутатов по одному на каждую тысячу; заводы, имеющие менее тысячи рабочих, избирают по одному депутату.

Временный исполнительный комитет Совета рабочих депутатов».

Временное правительство, образованное с согласия Совета рабочих и солдатских депутатов, было объявлено исполнительным комитетом Государственной думы в следующем составе: князь Львов — председатель и министр внутренних дел; Милюков — министр иностранных дел; Керенский — министр юстиции; Некрасов — министр путей сообщения; Коновалов — министр торговли; Мануйлов — министр народного просвещения; Гучков — министр военный и морской; Шингарев — министр земледелия; Терещенко — министр финансов; Годнее — государственный контролер; Львов — обер-прокурор Святейшего Синода.

Чтобы понравиться подонкам общества, представители которых заседали в Совете рабочих и солдатских депутатов, Временное правительство с первых же шагов своей деятельности обнародовало 1 марта за подписью члена Думы Энгельгардта, революционного начальника петроградского гарнизона, следующее воззвание:

«Сего 1 марта среди солдат петроградского гарнизона распространились слухи, будто бы офицеры в полках отбирают оружие у солдат. Слухи эти были проверены в двух полках и оказались ложными. Как председатель временной комиссии временного комитета Государственной думы, я заявляю, что будут приняты самые решительные меры к недопущению подобных действий со стороны офицеров, вплоть до расстрела виновных».

Последние слова воззвания, будучи горячо восприняты теми солдатами, которые поняли свободу в смысле отсутствия подчинения, дали в результате известные всем случаи зверской расправы нижних чинов с офицерами. Автором этого воззвания был бывший воспитанник Пажеского Его Императорского Величества корпуса, офицер лейб-гвардии Уланского Его Величества полка и, как окончивший Николаевскую академию, носитель мундира генерального штаба.

2

Отречение императора Михаила от престола * Декларация Временного правительства

Самым крупным событием, последовавшим за актом 2 марта, было отречение императора Михаила от престола.

По получении Временным правительством из рук Гучкова и Шульгина акта об отречении государя Николая II состоялось 3 марта в 10 часов утра продолжительное заседание совета самозваных министров; после него к императору Михаилу, в пользу которого отрекся от престола державный его брат, прибыли все члены Временного правительства во главе с князем Львовым, председатель Государственной думы Родзянко и члены исполнительного комитета Шульгин и Караулов. У императора Михаила состоялось совещание.

Жил он в это время на Миллионной, в частной квартире князя П. П. Путятина. По имевшимся у меня сведениям, Михаил Александрович до революции вел частное знакомство с Родзянко, Львовым и другими работавшими в оппозиции общественными деятелями.

Михаил Александрович после обмена мнениями с присутствовавшими выразил желание побеседовать отдельно с Родзянко и князем Львовым, на что Родзянко возразил: «Мы все представляем одно целое, и частных разговоров никто из нас вести не может». Керенский с этим не согласился. «Наш нравственный долг, — заметил он, — предоставить великому князю все возможности для правильного решения вопроса. Мы не должны возражать против частной беседы, при том, однако, условии, чтобы на решение великого князя не было произведено никакого влияния со стороны, чтобы не были допущены никакие телефонные переговоры».

Удалившись с Родзянко и князем Львовым в соседнюю комнату на короткую беседу, император Михаил спустя некоторое время вышел и заявил, что не считает для себя возможным принять престол без одобрения народа. Решение это было встречено молча. Лишь Керенский заявил: «Ваше Высочество, ваш поступок оценит история… ибо он дышит благородством. Он высоко патриотичен и обнаруживает великую любовь к Родине».

Император Михаил спокойно подписал акт отречения и вручил его Родзянке.

Манифест этот гласил:

«Тяжелое бремя возложено на меня волею брата моего, передавшего мне императорский всероссийский престол в годину беспримерной войны и волнений народа.

Одушевленный единой со всем народом мыслью, что выше всего благо Родины нашей, принял я твердое решение в том лишь случае восприять верховную власть, если такова будет воля