Когда ветер начал стихать, мы вышли наконец на маршрут и начали с нетерпением вглядываться в горизонт. Погода была не очень, остатки циклона давали о себе знать, но долгий простой существенно понизил наш порог погодной чувствительности, поэтому, когда на горизонте вспыхнули пушистые фонтанчики плавунов, мы бросились в бой, как школьники, впервые попавшие на морскую экскурсию.

Плавуны, как обычно, нашего энтузиазма не разделяли. В первый раз они занырнули, когда мы были метрах в трехстах от них. В следующий выход, минут десять спустя, мы едва заметили фонтаны на горизонте, рванули к ним – и снова они оставили нас в дураках, не подпустив даже, чтобы сделать фото. Так продолжалось довольно долго, прежде чем мы уловили некую закономерность – плавуны выныривали как-то слишком часто и все время то в одной, то в другой стороне, как будто постоянно перемещаясь между этими точками. До нас дошло, что это две разные группы, которые выходят попеременно, а мы мечемся между ними, не успевая доехать ни до одной. Когда мы сосредоточились на одной группе, дело пошло бодрее. Киты медленно смещались в одном направлении, траектория их движения была довольно предсказуемой, так что мы смогли их довольно хорошо отснять. И вот в очередной перерыв, когда плавуны были под водой, мы вдруг увидели далеко на горизонте прыжок кита. Какого именно, понять было сложно, так что мы решили подъехать и посмотреть. Пока ехали, кит прыгал снова и снова, и становилось все более очевидно, что это тоже плавун. Похоже, мы попали в большое разрозненное скопление из нескольких групп, которые ходили туда-сюда, общались и демонстрировали элементы социального поведения. Что значат эти прыжки – сказать сложно, но чаще всего их можно наблюдать в больших активных группах, включающих и самцов, и самок, так что, возможно, они как-то связаны с общением полов и демонстративным соперничеством самцов.

Яхтсмены, которых мы давно потеряли из виду, впоследствии рассказали нам, что мимо них тоже прошло несколько групп плавунов, причем одна совсем рядом с яхтой. Мы же устремились за той группой, в которой кто-то активно прыгал. Они вели себя не так, как обычно, – не заныривали надолго, а быстро шли вперед, периодически выпрыгивая и долбя друг друга хвостами. Это было нам очень на руку – довольно быстро мы смогли их не только отснять, но и взять биопсию – киты были слишком заняты друг другом, чтобы обращать на нас внимание.

По мере того как мы отходили от мыса, волна становилась все выше, и многочасовая тряска постепенно остудила наш пыл. Пора было возвращаться, сливать на жесткий диск фотографии, разбирать биопсии и двигаться дальше. Мы отметили себе этот район как потенциальное место будущей работы с плавунами, но так пока и не реализовали эту затею.

Двигаясь дальше на юг, мы периодически встречали пары горбачей, но больших скоплений не попадалось. На юге Камчатского залива мы спустили лодку, чтобы поработать с ними напоследок. Киты оказались недружелюбными – они постоянно уходили, надолго заныривая и проходя под водой большое расстояние, а также каким-то образом договорились с парой финвалов, чтобы те выныривали в самый неподходящий момент и отвлекали внимание на себя. Начал моросить дождь, и все скрылось в легкой дымке; мы пытались найти горбачей по выдохам, но все время натыкались на финвалов. В какой-то момент, когда мы двигались на полном ходу, финвал вышел прямо перед лодкой – Ванюха едва успел затормозить, чтобы не врезаться в этот огромный, бесконечно длинный бок, который все тянулся и тянулся из моря, как змей Ёрмунганд, пока наконец не показался невысокий скошенный спинной плавник и не исчез в волнах.

Мы вернулись на «Эмму», повесили «мустанги» сушиться, но не прошло и часа, как вдалеке сквозь дымку показались черные треугольнички, а буквально три минуты спустя рядом с ними вышла группа плавунов. Чертыхаясь и ругая бестолковых китов, которые то не приходят вообще, то приходят сразу всем скопом, мы спустились в лодку и рванули в ту сторону. Выбор между косатками и плавунами был не из легких – это на Командорах мы всегда предпочитаем плавунов, а здесь, на новом месте, могли быть какие-то интересные косатки, и упускать их тоже не хотелось. В итоге мы решили поснимать косаток, пока плавуны под водой, – они занырнули как раз, когда мы подъезжали. На наше счастье, косатки были сговорчивыми и легко дали себя снять. Встреча и впрямь оказалась интересной – это была часть семьи AV2, которую мы уже несколько лет не видели в Авачинском заливе. Куда делась вторая ее половина, мы так и не выяснили – возможно, за эти годы AV2 разделилась надвое, но не исключено, что другие члены семьи просто ходили где-то неподалеку, в нескольких километрах, а мы не заметили их за завесой дождя.

Оставив отснятых косаток, мы заторопились к плавунам. Работать с ними в дождь – сплошное наказание: с другими китами в пылу погони как-то отвлекаешься от стекающих за шиворот струек воды, а вот когда долго стоишь под дождем посреди бескрайнего серого моря, чувствуешь, как одежда постепенно пропитывается водой, и плавуны все не выныривают – моральный дух команды начинает давать сбой. Тем не менее мы отработали несколько выныров, даже смогли что-то снять издалека и совсем уже было собрались сдаться и ехать на яхту сушиться, как вдруг киты вышли прямо за лодкой, буквально в сотне метров от нас. Мы успели подскочить в самом начале продышивания, и они, как по заказу, совсем не испугались нас и прекрасно дали себя отснять, а под конец мы подошли достаточно близко для выстрела, я прицелилась в ближнего кита, и стрела образцово-показательно тюкнула его в бок и отскочила с пробой.

Это был успех, и с чувством выполненного долга мы решительно двинулись на юг. Когда яхта проходила мыс Козлова, в просвете тумана неожиданно вынырнуло сразу несколько горбачей. Покрутившись немного и отсняв всех, кого смогли, мы двинулись дальше, в туман. Чуть погодя он снова сменился обложным дождем, который шел непрерывно два дня, пока мы проходили Кроноцкий залив. Потом к нему добавился еще и ветер, и в Петропавловск мы вернулись уже по начинающемуся шторму.

Однажды к нам в экспедицию приехала очередная девочка-студентка. Она была романтична, как многие в ее возрасте, и свое желание поучаствовать в нашей работе объяснила тем, что хочет «посмотреть в глаза косатке». Девочке удалось реализовать эту мечту, но мы так и не узнали, увидела ли она в глазах косатки то, что искала. Скорее всего, нет, потому что больше она к нам не приезжала.

На самом деле в глазах косатки, да и других китообразных действительно можно увидеть массу интересного, если посмотреть повнимательней. Ведь их глаза удивительным образом приспособились к тому, чтобы видеть и под водой, и в воздухе. Вспомните, каким мутным все выглядит под водой, если нырнуть без маски. А косатке нужно четко видеть и в своей морской стихии, и вне ее – они нередко высовывают голову из воды и осматриваются, чтобы оценить обстановку, ведь в воздухе видно гораздо дальше.