"Вот дьявол, словно вакуумный заряд…"

– Двенадцать человек, господин президент! Она появилась ниоткуда и начала хохотать. А когда хлопцы ее обступили с оружием, превратилась в тучу!

– Нет, не в тучу, а в ураган… И взорвалась. Вот что от нее осталось, бумага с колдовскими письменами! Мы спаслись за мраморным столом…

"Так не бывает, - думал Артур, разглядывая размашистые строчки арабской вязи. - Скорее всего, здесь не разгадка, а угроза…"

Листочек не обуглился, даже не потемнел.

По осколкам он обошел дымящуюся воронку и выглянул в окно. На набережной суетились солдаты с факелами, спешно выстраивая оцепление. Вокруг двух больших костров сгрудились гражданские. Люди всё прибывали, многие показывали пальцами наверх. Судя по всему, выбило не меньше десятка окон вместе с решетками и массивными деревянными рамами. Обломки вылетели за парапет, усеяв прибрежный лед в радиусе трех десятков метров.

В большой столовой стонали двое раненых, придавленные упавшим на них дубовым шкафом. Прочая ценная мебель посольских покоев превратилась в груду щепок.

– Коменданта ко мне! Ты - срочно беги в интернат, выводите наружу детей! Ты - галопом в госпиталь, лекарей сюда и носилки! Начальник караула?!

– Я здесь, господин!

– Вскрыть склад, раздать людям фонари.

– Уже сделано! Прочесываем!

– Отлично! На чердаке, начиная…

Договорить он не успел. Послышался нарастающий вой, пол затрясся, и грянул третий взрыв, на этот раз со стороны Эрмитажного театра. В ответ тут же раздался хор женских визгливых голосов. Гвардейцы инстинктивно присели.

– Мама родная! - прошептал лейтенант. - Там же детский сад…

Президент сбежал вниз, прыгая через четыре ступеньки, врезался в толпу, хаотично кружащую на перекрестке. Телохранители с трудом пробивали дорогу; навстречу бегом тащили носилки с ранеными, клерки спасали сейфы с бумагами, кто-то кричал о пожаре… На парадной лестнице Коваль заметил рыжую шевелюру Христофора. Сын Красной луны держал в руке такой же скатанный в трубку листок и что-то кричал, но в общем гомоне расслышать было невозможно.

Детский сад и интернат Качальщиков почти не пострадали, но стало очевидно, что третья ведьма стремилась именно туда. Нашлись очевидцы, видевшие, как женщина в капюшоне вышла из подвала. Потом там обнаружили открытый канализационный люк, хотя имелось строжайшее указание заварить все технологические отверстия. Тетку пытались догнать, но смогли окружить только на подступах к детской игровой площадке. Убедившись, что скрыться не удастся, ведьма превратилась в смерч и унесла с собой жизни восьмерых взрослых. Еще десять взрослых из обслуги буфетов и шестеро детей были ранены в соседних комнатах. По соседству, в прачечной, сохли перины; теперь из всех щелей летели перья и оседали у солдат на волосах. А когда упала перекосившаяся дверь, началась настоящая пуховая метель. От игровой площадки осталась куча мусора. На куче лежало свернутое письмо на арабском языке… Появился старший Рубенс и мгновенно включился в работу. Артур был ему очень благодарен: губернатор взял на себя спасение высокопоставленных гостей и отправку раненых в госпиталь. Рубенс оперативно провел дознание, и не успел президент добраться до интерната, как уже стало известно об измене. Внизу, на уровне водозаборов, оказались перепилены решетки, а двое караульных, охранявших коллектор, были найдены с перерезанными глотками.

"Вот тебе и колдовство! Элементарный подкуп! - зло рассуждал Артур. - Пригрели змей! Чем только Тайный трибунал занимается? Разгоню всех к чертовой матери…"

Маленькие Качальщики уже давно проснулись. В спальнях особой паники не наблюдалось, хотя упало всё, что могло упасть, взрывной волной вышибло несколько дверей и прорвало трубу отопления. Теперь столовая и учебные классы тонули в клубах пара, горячая вода стояла по щиколотку: в ней плавали обувь, одежда и мокли с таким трудом отпечатанные учебники. В находящемся по соседству круглосуточном детском саду ситуация была не лучше. Как раз недавно там приютили несколько десятков детей офицеров, ушедших на фронт. Многие поранили ноги о стеклянную крошку, кто-то серьезно ошпарился - искореженные батареи фонтанировали кипятком. Вода попала на электрощит; в результате короткого замыкания вспыхнули обои и занялись дрова, заготовленные на случай аварии котельной. Заслонки каминных труб оказались перекрыты, и дым начал заполнять спальни…

Рубенс послал вестового в гараж с приказом срочно подогнать на Миллионную три бронированных фургона. Дошкольников и младших кадетов из верхней казармы выводили по лестницам. Их следовало погрузить и отправить в Мариинский или в Лавру под присмотр патриарха. К счастью, далеко не все чиновники поддались панике и покинули дворец. Не дожидаясь указаний, мужчины и женщины скидывали обувь, выстраивались в цепочку по щиколотку в воде и на руках передавали малышей наружу, на лестничную клетку.

– Господин Кузнец! - К президенту протолкался запыхавшийся Христофор. - Надо быстро, но быстро нельзя…

– Почему нельзя?

– Они здесь, я слышу…

– Да кто "они"?!

– Пустотелые, господин. Озерное колдовство, я слышу… Остались еще две, прячутся внизу.

– Как их остановить? - Рубенс тряхнул Христофора за грудки. - Говори же, черт тебя подрал!

Дети уже спускались по двум параллельным лестницам. Многие не успели одеться и шли, завернувшись в одеяла. Впереди под охраной солдат няньки несли на руках самых маленьких. Сержанты надрывали глотки, но из-за многоголосого плача не могли докричаться до своих подчиненных. Помимо двух десятков Качальщиков, здесь было почти сорок малышей из детского сада, все дети и внуки сановников. На верхней площадке строились заспанные десятилетние кадеты, сыновья погибших при исполнении офицеров.

Коваль с ужасом подумал, что будет, если ведьма взорвет бомбу в нижнем холле, прямо возле ворот.

– Все назад! - Он разглядел над толпой мощный торс Карапуза. - Митя, бери своих котов - и вниз!

– Назад! Назад!

Толпа заволновалась, задние давили на передних. Из спальни, по колено в горячей воде, выскочил комендант. На майора было страшно смотреть.

– Господин президент, многие уже выбежали вниз через черный ход! Вы же сами приказали!

– Так останови их! А вы что стоите? - набросился Коваль на собственную охрану. - Живо за ним! Всех ребят вернуть сюда! Где связисты? Телефон мне, живо! Почему связист не на месте?!

"Вот так всегда… Молодцы мы на войне, а случись что дома - так полный бардак!.."

– Кадетам - команду "разойдись!" Всем рассеяться!

Сквозь разбитые окна в искалеченную игровую залу врывались клубы морозного пара. Никем не остановленный огонь сожрал дрова и с бешеной скоростью расползался по учебным классам. С площади доносилось низкое гудение. На обледенелом расчищенном пятачке разворачивались паровики, один за другим вспыхивали фонари. Завыла пожарная сирена. От парадного входа отъезжали кареты с ранеными, а навстречу им уже спешили десятки разбуженных горожан и автомобили депутатов съезда.