что проявляются за спиной магестов, накрывая меня их тенью, прожег яркой желтизной пытливых глаз, вызывая воспоминание о первой встрече с Лестусом Иврийским.

- Ты - наследница королевской крови, последняя из рода Иврийских, - прокаркал обратившийся венец власти. - Поэтому я стерплю то, что ты потеряла своего проводника, позволила ему уйти с тропы раньше тебя, и только, если ты сможешь сама выбраться из замирья! Но знай, когда ты примешь меня, каждое твое решение, каждое действие должны быть взвешенными, выверенными. Власть - тяжелое бремя, и я буду напоминать тебе об этом собственной тяжестью, которая станет давить на твои плечи, если принятые тобой решения будут недальновидными, глупыми, опрометчивыми или продиктованными тчеславием, гордыней, злостью. 

Эти слова обрушивались на меня, как удары молота. Я вся сжалась, пыталась отвести взгляд от желтых глаз ворона, но не могла. Со мной говорила сама судьба. Моя судьба, которой мне предначертано правление. Да, я управляла графством, тем самым распоряжаясь судьбами людей, но кто сказал, что я хотела этого? Кто сказал, что стремилась к власти? Не было такого. Никогда! Меня вынуждали обстоятельства! И вот сейчас снова, сама не желая того, я должна принять на себя тяжелое бремя. Уверена, брось по Иврии клич, что разыскиваются желающие занять трон, у дворца за секунды выстроилась бы огромная очередь из претендентов. Но меня бы в ней не было.

Ворон взмахнул крыльями, сильный поток воздуха ударил, чуть не сбив с ног. Тело птицы, его крылья и огненные глаза резко рассыпались миллиардами мельчайших песчинок. Все они закружились безумным вихрем, заплелись тугими жгутами спеленывая меня, обволакивая, кутая, закрывая от окружающей действительности. Я понимала, что что-то происходит, какое-то магическое действо, новый перенос, но видеть ничего не могла. Это длилось недолго, минуту, не больше. Но все это время мне дышалось так легко и сладко, как когда-то в детстве, теплым весенним утром после грозы. 

Песчинки осыпались так же внезапно, как и появились, опали на землю, моментально собравшись в покрытый рунами металлический обруч - венец власти. Он лежал передо мной, а я сидела на тропе между карстовой воронкой, к которой бросилась, намереваясь спасти тонущего ребенка, и аркой перехода, где раньше мерцал портал, которым ушли маркиза Грюг со своей проводницей, прихватив и графа Давара. Сейчас арка была пуста, даже намека на сознание перехода в ней не было. 

Я тяжело вздохнула и аккуратно взяла в руки венец власти. Его гладкая поверхность необычайно холодила пальцы, пульсировала магической, манящей силой. Первым порывом было надеть этот предмет себе на голову, принимая принадлежащий мне по праву рождения титул, легким движением руки становясь новой правительницей Иврии. Но я сдержалась, понимая, что с правами придут и обязанности. Не верила, что достойна, что смогу справиться с управлением целым государством. Быть королевой - это не только вальсировать на балах в красивых платьях, это гораздо больше, сложнее, ответственней. Нужно ли мне это? Я и от управления графством стремилась отстраниться, но не могла… Не могла бросить на произвол судьбы живших на моих землях людей, переживала за них, болела душой и сердцем. 

Подумалось, что, возможно, мне стоит отказаться от трона, добровольно передав и его, и венец кому-то достойному, готовому к такой тяжелой работе. Быть может, это был бы выход. Вот только для начала надо было выбраться из замирья, вернуться с тропы ушедших. А я не представляла, как это сделать.

Сжимая похолодевшими пальцами обруч, поднялась на ноги и огляделась. Со всех сторон, сжимая кольцо, стелясь по земле живыми густыми клубами, ко мне медленно, но верно полз серый туман. Прислушавшись смогла различить тишайший шепот.

“Время уходит… Слишком долго здесь… Скоро станешь одной из нас…” - шелестели голоса.

Одной из них? Получается, что прямо сейчас, в этот самый момент я умираю, растрачивая последние мгновения жизни на сомнения и бездействия? Эта мысль подстегнула, заставила шевелиться. Сперва я бросилась к арке перехода. Осмотрела ее внимательно, со всех сторон, надеясь найти хоть что-то, что поможет активировать портал. Но безрезультатно. Обычно к подобным колдовским объектам прилагается заряженный магией камень, который и заставляет его работать. Но здесь такого не было. Даже места для его установки найти не удалось. 

Я грязно, ужасно неподобающе молодой графине (и уж тем более принцессе!), выругалась, отмечая, что туман значительно сжал кольцо вокруг меня. Было очевидно, что как только его клубы коснуться ног, я растворюсь, сама становясь частью этого необъяснимого явления. 

- Думай, Цини, думай! - произнесла я вслух, подгоняя себя.

Бросилась к карстовой воронке, вспоминая, что и из пещеры в это странное место мы попали через подобную, и венец власти перенес меня в какую-то темную загадочную местность тоже через нее. Вот только всегда меня кто-то вел. Сперва верховный маг своим ритуалом, потом нормундский символ власти, могущественный артефакт. Похоже, обратно через эту воронку мог бы вывести мой проводник. Но графа Давар со мной уже не было. 

Упала на колени у самой кромки воды, сунула в нее руку.

- Граф! Граф Давара! Вы меня слышите? Я здесь! Я жива! - закричала я, стараясь вместе со словами отправить в воду и магический поток, но моя сила по-прежнему не отзывалась и проявлять себя не хотела. - Кто-нибудь! Эй!

Вода в каменной воронке оставалась темной и почти неподвижной. Великие стихии, как же глупо, как глупо! Разве кто-то может меня услышать? Нет, конечно нет! Меня - нет. 

А великий артефакт, созданный могущественными магами прошлого?

Сунула в воду венец власти, крепко сжимая его в руке. 

- Я - Цинтия Иврийская, наследница правящего рода требую! - голос мой был тверд, хотя внутри и дрожала натянутая струна сомнения. - Призови мне на помощь любого, кто может услышать!

Вода в воронке пошла рябью, забурлила, словно бы закипая, хотя горячее не стала, заклокотала, отзываясь во мне странным щемящим чувством опустошения. Я ждала, смотря на вздымающиеся и лопающиеся пузыри, надеялась, верила… Кипение все нарастало, нарастало и неожиданно прекратилось, моментально возвращая воде прежнюю зеркальную гладь.

Я тяжело выдохнула, утирая со лба выступивший пот. Чувство было такое, будто с рассвета до заката махала тяпкой в огороде в летний зной. Отвела взгляд от воды всего на мгновение, а когда посмотрела снова обомлела. Из-под воды на меня глядели два страшных алых глаза.

Удивительно, но никакого ужаса или паники я не ощутила. Похоже, лимит вздрагиваний и замираний был исчерпан. Внутренний резервуар с эмоциями оказался пуст, осушен всеми теми испытаниями и откровениями, которые выпали на мою