непреодолимое желание сбежать, слиться с местностью- да хоть в окно прыгнуть, лишь бы не встречаться с мужем. Нужно было ждать его дома. Как он и просил!

— Лена, машины готовы? — поинтересовался голос Коли Ефремова, зама мужа.

— Да, конечно. Ожидают внизу, все как просили — заметно нервничая, забегала взлядом девчонка-секретарь.

— Отлично, отлично. Господа, смею вам сообщить, мы едем кутить. Дамы ждут. Переведи- радостный голос Ефремова утонул в потоке немецкой речи.

" Дамы ждут?!" — Юля знала, как делается бизнес. Не раз в речи мужа проскальзывало подобное, либо не особо бдительный партнер позволял себе сболтнуть лишка, когда Дмитрий говорил по громкой связи. Но всегда она была уверена в муже, всегда. Он никогда не давал поводов для ревности, на все эти посиделки ездили его замы, руководители подразделений. А сейчас? Боже, как же хочется сбежать! Лишь бы не услышать, не узнать того, что может разрушить их брак.

— Юлия Александровна, вы здесь — растерянно остановился на полпути Ефремов, сразу же подрастерявший весь налет веселья.

— Юля? — муж шагнул вперед, с усталой улыбкой.

— Я тут…мимо проезжала….хотела…я хотела… водителя отпустила, думала, вдвоем домой поедем — такое жалобное блеяние раздражало в этот момент дажу её саму. Машинально поглаживая уже заметно округлившийся живот рукой, опустила взгляд.

— Хорошо, сейчас скажу водителю. Пойдем? — он подошел к дивану, помогая ей подняться- всё, до послезавтра.

Не дослушав ответные прощания, увел ее за собой к лифту:

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, хорошо.

— Чем занималась сегодня?

— Да так… проехалась по магазинам… — Юля отвечала машинально, почти первое, что пришло в голову, зная, что Забельский проверять, контролировать вряд ли будет. Такой уж он тип- едва ты влюбляешься, растворяешься в нем и заботах семейной жизни, становясь его тенью, как он сразу ставит заметку- " своя", и перестает уделять ту дозу внимания и заботы, которой почти душил на первых порах знакомства, волноваться и даже хоть немного ревновать.

Всю дорогу домой из головы не выходили мысли- а отправился бы муж в сауну, не приедь она?

****

— Ты не пришёл! Не пришёл! — давясь горькими слезами, Юля отвернулась к окну- я там была одна, как дура. Все с мужьями! Все!

— Юль, я тоже не в игрушки играл! Я зарабатывал деньги! — бесился Забельский, искренне не понимая причину такой трагедии. Подумаешь — не смог прийти на очередное занятие по планированию беременности и подготовке к родам. Ну, в следующий раз придет. Будто арабы часто предлагают такие фантастически масштабные сделки, что удалось провернуть сегодня. Его компания шла к этой сделке почти полгода- арабы то молчали, то высылали свои условия, которые нужно было проверить, разбавив своими при необходимости, то вобще — заявляли, что у них поступило еще несколько предложений о сотрудничестве из других стран, поэтому они берут паузу в их переговорах, чтобы уделить внимание и тем предложениям. Понятное дело, что набивали себе цену и мурыжили, но нервы по итогу потрепали знатно. И стало уже делом принципа- завершить эту хренову сделку- между прочим, на тебя, на ребенка, на наше будущее- мужчина искренне не понимал странных приоритетов жены. " Один визит на псевдотренинги, созданные лишь для выкачивания денег из богатых и мнительных дамочек" и " сделка, что обеспечит им безбедное существование на долгие годы"

— Ты же обещал! — всхлипывая, оттолкнула его руку Юля.

— Обещал! — взорвался он- а ты обещала больше не истерить по любому поводу! Чего тебе не хватает? Я работал, Юля! РА-БО-ТАЛ! Тебе лучше было бы, сиди я дома перед телевизором с бутылкой пива?! Чтобы мы жили в нищете?!

Но жена лишь отвернулась к окну, застыв мраморной статуей… Привычно обхватив живот руками, она молча давилась слезами. Щемящее чувство жалости прокралось в самую глубину сердца- так одиноко ее тоненькая фигурка смотрелась на фоне огромного панорамного окна.

— Юль, прости меня, — хрипло прошептал, обнимая — прости- уткнувшись в волосы, вдыхал ее запах.

— Уйди- вдруг стала вырываться она- уйди, пожалуйста! Уйди! — почти срываясь на визг, забилась в его руках.

— Хорошо, хорошо- Забельский почти выбежал из гостиной, по пути набирая доктора. Опять истерика. Твою ж мать! Надо будет и вправду взять неделю — две отдыха, провести их с женой. Иначе он сам себе не простит, если ребенок родится с отклонениями — потому что мать всё время нервничала и истерила.

****

Похитители

Элеонора:

— Слышь, а если она того…? — как сквозь толщу воды доносились до меня мужские голоса.

— П…здец нам тогда, чё. Живой нужна была, второй раз облажаемся- и все за ней следом пойдем.

С трудом разлепив сонные веки, прищурилась, обводя помещение глазами — я лежала на старенькой железной кровати, в комнате, похожей на одну из комнатенок в старой избе. Рядом с кроватью была низенькая облезлая табуретка, на которой стоял такой притягательный стакан с водой. Но я не решалась не то, что подняться за ним, а даже пошевелиться- этим я дам знать своим похитителям, что пришла в себя.

— А вообще, че с ней делать? Осмотреть, может?

— Ты врачом заделался, Серый? (Кто-то хриплым голосом вставил " гинекологом"- и засмеялся, довольный своей шуткой) Какого х…я лезешь с осмотрами своими? Знаю я тебя…

— Ага. Для него баба если не остыла- значит, минут 10 ещё сойдёт.

Грохнул дружный смех, а мне стало до дрожи холодно, несмотря на теплое пуховое одеяло, которым была укрыта- где я? Кто эти люди? Что они со мной сделают? Ответ приходил лишь один- ничего хорошего.

— Так, вон, Малой пускай глянет её. Мы к шефу, заодно жрачки возьмем- нет них…ра в доме. Жалко, доставку не заказать прям сюда. Жратвы и баб. — и опять смех.

Голоса удалялись, а потом хлопнула дверь. Я едва не вскочила с кровати, но тут вспомнила — Малой. Какой-то Малой оставлен здесь, со мной, стеречь. А, понимая любовь подобного контингента к издевательским прозвищам, вряд ли эта кличка была потому, что мой тюремщик мал ростом.

Некоторое время лежала, почти не дыша. Прислушивалась. Слышалась только тихая