на грани- я выплачу тебе выходное за год, но смотри — если я узнаю, что ты пыталась встретиться с Варей или ещё как-то влезть в наш дом — ты меня знаешь…

— Дима, прости, прости меня… — сам ее голос раздражал до безумия. Где сейчас Эля? Вдруг с ней что-то произойдет, пока я найду ее? Да ещё и сейчас, как назло!

— Я всё сказал, деньги сегодня же будут на твоей карте, Семену я скажу — он отвезет тебя. Я вернусь к девяти, надеюсь…

— Я поняла тебя… — глухо ответила Ольга, отвернувшись. Спина ее мелко дрожала. Но эти крокодильи слезы меня совершенно не трогали.

Бросившись звонить безопасникам, тут же сбросил. Мои парни иногда проявляли невероятную твердолобость- вот и сейчас, когда они упустили Элю…Ее тоненькую фигурку у ворот я не спутал бы ни с чьей в мире, а охрана…идиотов провел долбаный капюшон?!

И она тоже хороша — уйти в никуда, оставив деньги, все вещи. Психанула? Беременные закидоны?

Что нужно этим женщинам? Юля вечно жаловалась на недостаток внимания, Эля же жалуется, что душу им. Так недалеко и в геи податься…Реально, они, женщины, с другой планеты.

Так, спокойно. Выдохнул, собрался, успокоился. Нужно найти Варе няню и быстро, благо, агенств по подбору хорошего дорогого персонала много. Набрать Тихаеву, а ещё все же узнать, что за фрукт этот старый показушник Эмиль- тоже странно крутился вокруг Эли, со своей благотворительностью. Если узнаю, что имел виды- закроется его бизнес. В России уж точно.

С телефоном в руках вышел, направившись к лестнице. Ноги стали будто ватными, да и самого слегка покачивало. "Таблетки, бл…"- выругался сквозь зубы. Забыл принять эти чёртовы таблетки!

— Здравствуй, Дима, — раздался в трубке голос Тихаева. Но ответить я не успел- с удивлением и шоком наблюдал, как приближается пол, а не в силах пошевелиться, чтобы этому помешать.

Элеонора:

Хорошо, что в сумке, которую захватила с собой, нашлась кое-какая мелочь- ею расплатилась в небольшом магазинчике напротив, теперь с удовольствием взгрызаясь в спелую мякоть яблока. Запасов едва хватило на день, но брать карту я не решилась- по ней Забельский найдет меня в два счёта.

Мой беременный мозг наотрез отказывался что-либо предпринимать, тупо глазея в телевизор я провела почти весь день. Даже телефон отключила, чтобы не вычислили. Поиронизировав над собой, что совсем заигралась в Джеймса Бонда.

На улице люди спешили домой. Многие- парочками, взявшись за руки. Семейные пары вели детей из садиков, мужья несли пакеты с продуктами. Даже снежок — и тот падал весело и душевно, словно весь мир- один большой хрустальный шар без забот и хлопот.

Слезы потекли сами собой. Что я здесь делаю? Денег я отдала за два дня, а что дальше? Даже на еду завтра нет денег. Что преследую? Повыпендривалась, показала себя- и хватит. Только гордость или чувство стыда удерживают меня здесь? Вот оно, долгожданное одиночество. Но стало ли легче?

Поток слез усилился от мыслей о том, что Варюшка сейчас ищет меня, недоумевая, что происходит. Конечно, Дмитрий и Ольга что-то наспех выдумают, обязательно. Вот только Варя это сразу же почувствует.

Обхватив колени, я беззвучно плакала, не заметив, как погрузилась в сон.

Я понимала, что сплю, когда шла по звеняще-кристалльной поверхности огромного озера. Деревья вокруг были покрыты инеем, огромные еловые лапы тихо подрагивали в такт моим шагам. С удивлением я оглядела себя- на мне был костюм одной из фей, Мокси. Длинные сапожки до колен, украшенные голубыми стразами, блестящее переливающееся серебром платье и легкая белая шубка поверх него.

Осторожно ступая по льду, я шла вперед, заворожённая призрачно- белым свечением откуда-то издалека. Оно словно звало меня.

Поднявшись на небольшой пригорок, я ахнула- огромный, словно у Снежной Королевы, ледяной дворец, подсвечиваемый небесным северным сиянием, раскинулся перед моими глазами. Огромные ледяные колонны, резные башенки, витражи, окна- словно гигантская ледяная скульптура, созданная рукой волшебного мастера, гордо возвышался он над снежными холмами. Большие двери, искрясь на солнце, распахнулись передо мной, приглашая войти.

Огляделась — вокруг ни души, но это ведь сон. Уверенно шагнув вперед, тут же увязла в снегу. Холод совсем не ощущался, а вот идти становилось всё тяжелее и тяжелее. Последние несколько метров преодолела на чистом упрямстве и постоянном напоминании себе, что это- только сон, и я вольна проснуться в любой момент.

Внутри дворец был пуст. Огромные залы с тяжёлыми хрустальными (или ледяными) люстрами, длинные коридоры, змеившиеся вдоль покрытых изморозью стен. Но, как ни странно, я сама нашла дорогу в огромный тронный зал. На нем восседала…Юлия. Когда — то у Вари я увидела фото мамы, в шкатулке с её сокровищами, что малышка хранила как зеницу ока, изредка доставая, чтобы полюбоваться. В один из таких моментов я и вошла к ней, забыв, что даже у маленьких девочек могут быть свои секреты, а стучаться нужно научиться мне, большой.

Опешив, я замерла, оглядывая ее- белое до реши в глазах платье, отдаленно напоминающее свадебное, венец из льдинок и застывших капель на лбу и темные длинные волосы.

Лицо Юлии было безмятежно красиво, но красок жизни на нем не было — будто прекрасная ледяная царица восседала она передо мной. Лишь печальная улыбка озаряла её черты.

— Нагляделась? — она молчала, но тихий голос её звучал у меня в голове.

— Да, здравствуйте. — смутившись, ответила я, осознав как нелепо это прозвучало. Нужно проснуться! Просыпайся, Эля!

— Не спеши, ты не проснешься. Пока не проснёшься… Ты должна помочь…

Где лето слилОсь воедино с зимой,

И купол хрустальный сверкает-

Найди то, что скрыто за светом и тьмой -

И правды вмиг свет засияет

— замогильным голосом, монотонно, зазвучали в моем мозгу странные строки.

Мне было страшно посмотреть ей в глаза, пылающие морозным огнем, от которого бросало в дрожь. Что она хочет от меня? Это сон! Это- всего лишь страшный сон!

Как в далёком детстве, когда снился кошмар, я начала шептать себе " проснись", " проснись", " да проснись же, наконец!". Мне стало по-настоящему жутко, когда осознала, что детские трюки не работают- я все еще