в подобных вещах? – спросила она резко, обратившись напрямую к Адрику.

Адрик пожал плечами. Черт побери, мне захотелось схватить с полки самую толстую книгу и стукнуть его по макушке. Он по-прежнему сохранял полную невозмутимость.

– Сначала я не понял, что происходит, – равнодушно отозвался он. – И это правда.

Лорис ждала, что он добавит еще что-нибудь, я ждала, что он добавит еще что-нибудь, но он явно не собирался развивать свою мысль. Лорис снова вздохнула, решая, что с нами делать. Занервничав, я сжалась в комок на своем месте.

– Я поставлю вам минимальные баллы, – сказала она через минуту, показавшуюся мне вечностью.

Мир рухнул.

– Как? – ахнула я с ужасом и растерянностью. – Вы же сказали, что если я покажу видео, вы дадите…

– Я не могу предоставить вам отсрочку, – отрезала она. – Если бы оказалось, что у вас получилась неудачная запись, вероятно, я дала бы вам больше времени, но то, что я увидела, никуда не годится.

Естественно, я не была бы Джуд Дерри, если бы согласилась с таким вердиктом. Я снова попыталась переубедить ее. Я пустила в ход все возможные аргументы, но они не сработали. Лорис сказала, что мы должны поблагодарить ее за то, что она ставит нам удовлетворительную оценку вместо плохой. В конце концов я выскочила из библиотеки, расталкивая на своем пути всех, не глядя на лица. Я злилась на себя, на профессора и на весь этот поганый мир.

– Джуд!

Адрик поймал меня в одном из коридоров.

– Что? – огрызнулась я и, повернувшись, посмотрела на него пылавшими от гнева глазами.

Он нахмурился и ответил мне удивленным взглядом. Не хватало только, чтобы он произнес сакраментальную фразу: «Эй, расслабься, детка».

– Из-за чего ты так взбесилась? Она же нас не завалила, – справедливо заметил он.

И вот из-за того, что он сказал, как он сказал и когда он сказал, я едва не захлебнулась от затопившей меня неудержимой ярости.

– Она нас не завалила? – процедила я по слогам сквозь зубы. В каждом сказанном слове сквозили затаенная злость и угроза, как отзвуки приближавшейся бури. – Какого черта ты вытворяешь? Опоздал и даже не попытался уговорить ее дать нам второй шанс. Я знаю, что тебе на все наплевать, а мне вот нет. Ты был не один на том видео, я тоже там предстала далеко не в лучшем свете.

Адрик как будто смутился.

– Но ты ведь хотела только, чтобы нам не влепили неуд, не так ли? – растерянно спросил он.

Я разозлилась еще больше, когда он недоуменно почесал в затылке.

– Ты, видимо, считаешь большой удачей, что нам поставили самый низкий проходной балл? – возмутилась я.

– Нет, конечно, но это все же не ноль.

Я шагнула вперед и ткнула в него пальцем. Он с удивлением взглянул на выставленный вперед палец, а затем уставился на меня с тенью тревоги. Да, я была ниже него ростом, но в тот момент чувствовала себя великаншей, способной справиться с ним во всех отношениях.

– Позволь кое-что объяснить тебе, Адрик Кэш, – заговорила я сурово и напористо. – В твоем мире оценка «удовлетворительно» не значит ровным счетом ничего. Все твои проблемы решаются легко. Если тебе захочется, ты исправишь низкий балл на более высокий, но даже если ты этого не сделаешь, все двери для тебя по-прежнему остаются открытыми. А в моем поганом мире плохая оценка является приговором, поэтому я не могу позволить себе получать плохие оценки. И знаешь почему? Я не ношу фамилию, которая гарантирует мне, что я не умру от голода.

Мгновение спустя я резко развернулась и пошла прочь по коридору.

Я вышла из здания и остановилась у автомата с протеиновыми батончиками. Обшарив карманы, я нашла горстку мелочи. Опустила монетки в автомат, однако он отказался выдать мне положенный батончик. Я несколько раз слегка стукнула по нему, а затем меня как прорвало, и я принялась колотить машину руками и ногами, вымещая гнев из-за произошедшего, а также возмущение, что проклятая машина украла у меня деньги.

В конце концов я затихла, прижавшись лбом к автомату. Закрыв глаза, я с досадой испустила шумный вздох.

– И ты еще спрашиваешь, в чем разница между тобой и тираннозавром рексом, – сказал Адрик у меня за спиной.

– Не надо меня сейчас ни с кем сравнивать, ты в любом случае окажешься прав, – фыркнула я, не поворачиваясь и не открывая глаз, испытывая при этом горячее желание провалиться сквозь землю.

Я услышала, как он устало вздохнул.

– Послушай, это всего лишь факультатив. – Не дождавшись ответа, он обреченно добавил: – Если хочешь, я завтра еще раз поговорю с преподавателем и попрошу дать нам вторую попытку.

– У тебя ничего не получится, – пробормотала я печально.

– Серьезно? А я уверен, что мне надо только повздыхать у нее над ухом, и дело в шляпе, – спокойно возразил он.

– Что? Ты готов продаться за оценку? – нахмурилась я.

– А не ты ли устроила скандал, – сказал он как человек, взваливший на себя непосильную ношу, и добавил, изобразив меня для пущего эффекта, – заявив, что твое будущее зависит от этой оценки и все такое… Ты вынуждаешь меня принять радикальные меры.

Я была немного польщена, но не успокоилась и с сомнением и тревогой пинала несуществующий камушек.

– Думаешь, сработает? – пробормотала я.

Он кивнул и, откровенно говоря, сумел передать мне часть своей уверенности. У Адрика Кэша действительно хорошо получалось делать вид, что многие вещи не стоят тревог и волнений. Рядом с ним жизнь воспринималась более простой и легкой.

– Я уверен в этом так же, как и в том, что однажды на экзамене профессор вручила мне записку: «Могу давать тебе индивидуальные уроки». – Затем он добавил доверительным шепотом: – А мы оба знаем, что она преподает не математику.

Я не могла удержаться от смеха. И также не могла отделаться от подозрения, что причина столь резкой перемены настроения Лорис была в том, что ей нравился Адрик и сцена с поцелуем вызвала у нее ревность. Я не удивилась. Она странно смотрела на него, когда никто (кроме меня) этого не видел.

– Ладно, я предоставлю тебе решать эту проблему.

Адрик скупо улыбнулся.

– Тебе следовало бы хоть немного мне доверять, Джуд.

В следующий момент он размахнулся и хлопнул автомат сбоку, прицелившись в определенное место. И проклятая машина выплюнула протеиновый батончик, который я хотела купить.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, забрав батончик, и, откашлявшись и сделав над собой усилие, добавила: – То, что я тебе наговорила раньше… Это было немного некрасиво.

Адрик небрежно отмахнулся. Он как будто даже не расстроился, хотя я тогда чуть ли не кинулась на него с кулаками.

– Ничего страшного, тем более что это правда, – признал он, спокойно пожимая плечами. – Благодаря фамилии я мог бы получить пропуск даже в секретные архивы Ватикана, если бы захотел.

Мы пошли по тротуару. Я возвращалась домой, чтобы сделать сегодняшние задания. Я не знала, куда направлялся Адрик, и тем более не знала, почему он не поехал на своей машине, однако мы шли вместе.

Я надорвала обертку батончика и откусила кусок. В тот момент мне хотелось не разговаривать, а только лишь жевать. Но внезапно я почувствовала себя неловко, вспомнив наш поцелуй. Я не впервые целовалась с парнем, но впервые ощущала после поцелуя нечто подобное. Я сомневалась, стоит ли делать вид, будто ничего не произошло. И это было очень странно. Обычно в таких ситуациях я вела себя