Ну да, поняла, что не сможет помочь, и сбежала. Побоялась гнева Сульгеды.

Опустила Сульгеда голову.

Черно у нее на душе.

Бахыт уже не стонет – видно, совсем близко смерть подошла, в душу его смотрит.

Вдруг зашевелилась высокая трава сбоку от кибитки, расступилась – и снова появилась из травы та некрасивая девушка, ловко запрыгнула в кибитку. В руке у нее – пучок травы. Бледные лепестки, голубые цветочки. Улыбается некрасивая девушка, показывает свою траву, словно сокровище нашла.

Показала Сульгеде на жаровню, что на полу кибитки стояла. Сульгеда поняла – просит разжечь жаровню, нагреть воды. Сделала, как велела ей девушка.

Та заварила свою траву в горячей воде, намочила в настое тряпицу, обтерла той тряпицей лицо и шею маленького Бахыта, потом дала ему немного попить той воды. Потом села рядом с ним и стала какие-то странные слова бормотать:

– Череметь – кереметь, бронза, золото и медь… конский топот, страшный опыт, черный шепот… кровь черна, спит луна! Нечисть течет, мечет нечет!

Словно ветром степным потянуло в кибитке.

Сульгеда испугалась…

А чего ей бояться? Самое страшное – если маленький Бахыт умрет, а он и так уже в глаза смерти смотрит…

Бормочет некрасивая девушка свои странные слова, а Бахыт как будто их слушает. Дышит ровнее, спокойнее, и личико его понемногу розовеет.

Бормочет некрасивая девушка – и вот открыл глаза маленький Бахыт, нашел глазами Сульгеду и проговорил:

– Кушать!

Рассмеялась Сульгеда, подала Бахыту мех с кобыльим молоком, поддержала его голову, чтобы удобнее пить.

Бахыт пил, а некрасивая девушка сидела рядом, смотрела на него, довольная.

Сульгеда вспомнила о ней, повернулась, сказала:

– Спасибо тебе, девушка! – И спохватилась, что не знает ее имени, спросила: – Как тебя зовут?

Показала на себя – Сульгеда!

Та себя ткнула в плоскую, впалую грудь – Кривуша!

– Спасибо тебе, Кривуша! Сульгеда – твоя раба до конца своих дней! Твоя верная раба! Скажи, что я могу тебе сделать? Что могу подарить?

– Позволь мне ехать с тобой, в твоей кибитке, позволь мне греться у твоего костра. Позволь иногда съесть кусок хлеба и сушеной конины, чтобы не умереть с голоду.

– Ты для меня такое сделала, что я этого никогда не забуду. Теперь мы с тобой – сестры. Живи со мной сколько пожелаешь. Моя кибитка теперь – твоя кибитка, мой костер – твой костер.

Вечером подъехал на коне Кочей, заглянул в кибитку.

Спит маленький Бахыт на кошме, сидит рядом с ней Сульгеда, а рядом с Сульгедой – незнакомая девушка, некрасивая девушка, худая, как степной стервятник. На спине у нее горб, один глаз глядит на Кочея, другой – в сторону.

– Кто ты такая? – спросил Кочей сердито и взялся за свою плетку-камчу.

Молчит некрасивая девушка. Молчит, словно немая.

– Это сестра моя! – ответила за незнакомку Сульгеда и закрыла ее своим телом. – Она потерялась много лет назад, а теперь нашлась. Она будет жить в нашей кибитке.

Не нравится Кочею чужая некрасивая девушка. Не верит он, что она – сестра Сульгеды. Не хочет делить с ней свою кибитку. Но Сульгеда закрывает ее своим телом и глядит так, как глядит волчица, защищающая своих волчат.

А тут и маленький Бахыт проснулся, заулыбался, протянул к Кочею ручки. Свернул Кочей свою камчу, смирился. Сказал Сульгеде:

– Пускай живет!

Едет Кривуша в печенежской кибитке.

Куда-то приедет она степными тропами?

Знает Кривуша: не даст ее Сульгеда в обиду. А коли так – сбережет Кривуша княгинин крест. Сколько бы ни пришлось ей ждать. Если даже умрет в степи Кривуша – передаст перед смертью крест верному человеку, чтобы дальше его берег…

Выйдя из дома, Лена почувствовала, что очень хочет кофе.

Конечно, можно дотерпеть до офиса, там Маргарита сварит ей чашку. Но прямо на пути у нее было небольшое кафе. В конце концов, почему бы не зайти?

Лена вошла в кафе, села за свободный столик.

Приветливая официантка принесла ей чашку капучино – пышная пенка, шоколадный цветок поверху.

Лена выпила кофе, полезла в сумочку за кошельком – и тут на стол выпал какой-то картонный прямоугольник. Перевернула – и увидела цифры. Телефонный номер.

Не сразу вспомнила, откуда у нее эта карточка. Из гостиницы «Старый Заборск», нашла ее Лена под ковром в номере Олега…

Что же это за номер?

Тогда, в Заборске, она его набирала – но никто ей не ответил.

Может, сейчас еще раз попробовать?

Достала телефон, набрала номер – и почти не удивилась, когда в трубке раздался приветливый женский голос:

– Здравствуй, Лена!

– Кто вы? Откуда вы меня знаете?

– Знаешь, долго рассказывать! А можно, я к тебе за стол подсяду?

– Что? – переспросила Лена удивленно. – Так вы здесь?

Подняла голову, удивленно огляделась – и увидела, что от двери кафе идет к ней женщина. Вроде не старая, но и не молодая, красивая зрелой, мудрой красотой, какая бывает у святых на старинных иконах. Одета просто, но красиво, во все белое. Золотистые волосы светятся вокруг головы, как нимб.

Подошла, села за стол, улыбнулась.

– Кто вы? – снова спросила Лена. – Чего вы от меня хотите?

– Пришло время, – ответила незнакомка.

– Время? – удивленно переспросила Лена. – Какое время?

– Время отдать крест. Ты получила его, когда тебе была очень нужна помощь. Крест помог тебе?

– Помог, – ответила Лена, вспомнив все те случаи, когда теплая сила, исходящая от креста, уберегла ее от несчастья или помогла справиться с врагами.

– Хорошо, – улыбнулась незнакомка. – Теперь время передать его кому-то другому, кому он нужен больше.

И она протянула руку.

Лена ни секунды не колебалась: она сняла шнурок с крестом с шеи и положила его в руку незнакомки.

Незнакомка улыбнулась. И тут же Ленино сердце наполнил удивительный покой. Впервые после смерти Олега.

– Спасибо! – проговорила она – и подняла глаза.

Никого за ее столиком не было, она сидела одна.