только рукопись, что-то в интернете… Фантастика, правда?.. – Полина глотнула вина. – Но, понимаете, Сережа, у вас уже роль писателя, не связанного с журналами. Вы – писатель, начавший с книги. У вас другая роль. И вот они ждут теперь выход книги, чтоб хоть критические статьи напечатать, оценить ее… Уже знаю, скажут, согласятся: да, Толокнов – открытие, но в целом – обругают.

– За что?

Полина изумленно выгнула брови:

– А вас не за что ругать, дорогой?! Разнесли в пух и прах смысл жизни нынешних сорокалетних людей, последних советских романтиков, к коим, кстати сказать, и я себя отношу, свое поколение вон каким показали… Да и вообще какую-то невозможность жизни… – И она почти искренне раздраженно хмыкнула.

– М-да… – Сергей покрутил в руке пустой бокал. – Пойду еще налью. Или водки… Можно?

– Теперь можно. Только сильно, пожалуйста, не напивайтесь, дорогой.

– Да я как-то не склонен…

– Шучу! – засмеялась Полина. – Мне тоже возьмите красненького. Там вон специальный столик с напитками…

Как только Сергей ушел, от частокола отделился невысокий сухощавый мужчина в водолазке и кожаном жилете поверх нее. Сделал несколько петель по свободному пространству зала и оказался возле Полины:

– Здоровчик, моя дорогая!

– Салют, Гриша! – растянула она губы в улыбке. – А я всё смотрю, как ты на меня глазами своими пронзительными стреляешь, думаю: подойдет али нет. И вот – сбылось!

– Н-ну, как я мог?! Стеснялся просто-напросто: ведь ты ж, – потянулся к ее уху, – ты не одна… Поздравить хочу с таким приобретением. Всколыхнули вы болотце на славу!..

– Спасибо. Но, скажу по секрету, это еще самое начало проекта.

Гриша испуганно отшатнулся:

– Да что ты! Что ж дальше-то будет?!

– Увидишь…

– М-м… Я-асненько… – Он заметил приближающегося Сергея и заторопился: – Ладно, я тебя покидаю, не буду утомлять. Успехов! Счастья по всем статьям!

– Вы очень любезны, Григорий Владимирович. Надеюсь, скоро увидимся.

– Да как иначе-то?! Узок наш круг, как говорится… – И, так же петляя, Гриша вернулся к столу.

– О, чудесно! – приняла Полина бокал.

– Давайте выпьем скорее.

– С удовольствием. За что?

– Давайте… – Сергей задумался, а потом мотнул головой: – Да просто так.

– Что ж…

Они молча чокнулись и выпили. Полина вино, Сергей – водку из винного бокала.

– Все-таки как-то здесь тяжело, – закусив, сказал он. – Вроде бы ничего, а вот как-то… Как на уроке у доски.

– Привыкайте, Сережа, закаляйтесь.

– Уху… это – да… А кто это сейчас подходил?

– Так, – на секунду Полина сделала брезгливую гримасу и тут же обаятельно улыбнулась. – Так сказать, представитель конкурирующей стороны.

– В смысле?

– Литературный агент. Поздравил с удачным приобретением, то есть – что вас нашла. Завидует. Что же, – приподняла бокал, – надеюсь, не напрасно. Пьем, Сережа, за первый блин! – Чокнулись. – Уверяю вас – он не комом.

Выпили. Прожевав канапе, Сергей, глядя на стоящих у стола, произнес:

– Полина Максимовна, я спросить хотел.

– Всё что угодно, мой дорогой.

– А вон что за парень там? Вон тот.

– Какой? – прищурилась Полина.

– Ну вон, в черном свитере. Стоит сбоку. Сумка на плече…

– А, этот… Это Венин. Прозаик. Начал, кстати, очень ярко, чуть не во всех журналах напечатался, потом книга за книгой, премии… Он тоже откуда-то почти из ваших краев… Талантливый автор. – Полина облизнула губы. – Но, видите ли, Сережа… Как бы это объяснить?.. Пишет он по-прежнему много, печатают практически всё, что дает, а результат… Таких очень много сейчас, да, пожалуй, девять десятых. Раз в год в двух-трех толстых журналах рассказы, повестушки, еще по мелочам, книга, а резонанс – практически нулевой. И этот, Венин, теперь такой же. Стабильный писатель, коротко говоря.

– Понятно…

– Ему лет тридцать, ходит вот по фуршетам, в жюри приглашают, на ток-шоу поболтать. В обойме товарищ.

– А это плохо?

Полина пожала плечами:

– Может быть, ему и очень хорошо, а с точки зрения имени… – Она пригляделась. – И брюшко уже нагулял… Понимаете, Сережа, настоящий писатель должен, просто обязан быть бунтарем. Провокатором, если хотите. Всем симпатичных писателей не бывает. Они всегда всех раздражают, колят, обижают, даже друзей не должны щадить… У Синявского хорошо про это написано, кстати. Не читали?

– Да нет вроде бы… – Сергей подумал и повторил: – Нет, Синявского не читал. – И допил остававшуюся в бокале водку. – Ху-ух-х…

– Я найду, покажу. Вам должно понравиться. Полезно, по крайней мере… – Заметив, что Сергей помрачнел, Полина толкнула его локтем. – Да вы не задумывайтесь пока! Хотя имидж советую уже сегодня начать вырабатывать.

– Имидж, – усмехнулся Сергей, но тут же стал серьезен. – А какой?

– Н-ну, лучше всего нынешний сохранять. Может, еще чуть грубей казаться, неотесанней. Здешним господам представители народных толщ нравятся. Только нельзя переигрывать – поймут, что играете, и отвернутся. Или же наоборот, провинциальным интеллигентом быть, таким – первобытным, из заповедной глуши.

– Хм…

– Что ж, – вздохнула Полина, – среди людей жить нелегко, а лицо иметь – это вообще проблема.

Подошел высокий мужчина лет шестидесяти. Седые прядями, длинные волосы гладко зачесаны назад и собраны в хвост, на шее – фотоаппарат, в руке – бокал белого вина.

– О, Гутман! – моментально переменилась, обрадовалась Полина, – дорогой мой! А я ведь замечала, как вы всё на нас своим профессиональным взглядом смотрите! Весь вечер. Когда же, гадала, все-таки подойдет, поцелует. И вот – чудо! – дождалась.

– Вы заставляете меня покраснеть, очаровательная! – слишком отчетливо выговаривая слова, пробасил мужчина и наклонился к Полине. Они троекратно поцеловались.

– Сразу познакомьтесь, – указала Полина на Сергея. – Сергей Толокнов, юный писатель с БАМа.

– Весьма рад!

– Гутман Отс, – теперь она указывала на мужчину, – без преувеличения лучший отстрельщик пишущей братии.

– Здравствуйте! – кивнул с приветливой улыбкой Сергей.

Они пожали друг другу руки.

– Сегодня отстрелял три пленки, – сообщил Гутман, – и большая часть – на вас.

Сергей снова улыбнулся:

– Очень приятно. Спасибо.

– Буду считать за честь соединить стекло, – поднял Гутман бокал.

– С радостью! – поддержала Полина, но Сергей перевернул свой бокал вверх дном:

– У меня, извините…

– Сходите… И мне тоже красного, – сунула ему Полина бокал. – Только, пожалуйста, в темпе. Пока пыл не пропал.

Сергей быстро ушел.

– Ну-с, Гутман, как ваши дела? – спросила Полина и тут же сама стала рассказывать: – Всюду вижу ваши произведения. Что ни фото писателя, обязательно сбоку – «Гутман Отс». Вы прямо нарасхват, дорогой мой…

– Потихоньку двигаюсь…

– Гу-утман! Что это за «потихоньку»?! Вы что-то совсем у нас тут орусячились. Потихоньку!..

Гутман, улыбаясь, объяснил:

– Боюсь сглазить.

– О-ё-ёй! Гутман-Гутман… бедненький… А вот Сергей… – Как раз подошел Сергей с полными бокалами. – Сергей вот скоро станет известен и в вашей родной Германии.

– Да-а? – Фотограф сделал вид, что не поверил.

– Еще бы! Параллельно с русской выходит книга и там. В Кельне.

– У-у!