Ордаэн скривился пуще прежнего. Он медленно поднялся на ноги, окинул взглядом целую кипу бумаг с расчётами и неохотно махнул рукой. Сказал повелительно:

— Ждите. Я постараюсь вернуться побыстрей.

Все кивнули, а я жалобно хлюпнула носом.

— Не грусти, чудовище, — фыркнул Дэн. — Расколдуем.

Наверное, предполагалась шутка, но я обиделась, только Денис моих надутых серых губ не заметил. Сделав глубокий вздох, он шагнул к двери и исчез в коридоре.

— Что, действительно не получается? — спросил Карвил.

— Никак, — разбил остатки моих надежд Ларн.

Я опять хлюпнула носом, а мишка постановил:

— Тогда заканчивайте! Займёмся чем-нибудь более продуктивным.

— Например? — уточнил Датс, который отношения к мозговому штурму вообще не имел и устать не мог в принципе.

— Например, пообедаем, — ответил Вилли.

— Я обед готовить не буду! — тут же вскинулся белобрысый нимбоносец. Видимо, предыдущее чаепитие и обязанности официанта вспомнил.

— А я думаю, что эльфийская кухня самая вкусная и сбалансированная, — протянул оборотень льстиво, но не без угрозы.

— Я тоже не буду, — встрял Иллукар.

— Ага-ага.

* * *

Я говорила, что ненавижу эльфов? Так вот — ничего подобного, я их обожаю! Вернее, заобожала временно, на те полчаса, в течение которых мы уплетали эльфийскую стряпню.

Это было… как в ресторане, только лучше. Печёные овощи на шпажках, морепродукты в сливочном соусе, три овощных салата с какими-то невероятными заправками и сахарные цветы в качестве декора. Причём цветы выглядели абсолютно натурально, словно Ларн с Иллу распотрошили свежесорванный букет.

Учитывая повадки сладкой парочки, пробовать поданные блюда было поначалу страшно. Я сидела и ковыряла вилкой, с подозрением рассматривая каждый лежащий на тарелке кусок.

Зато оборотни в добропорядочности поваров не сомневались, сразу приступили к уничтожению обеда. Глядя на то, как у Датса даже уши от удовольствия шевелятся, я всё-таки решилась. А прожевав первый печёный овощ, поняла — вот у кого надо было еду воровать!

— Мм-м! — прокомментировал Вил.

— И-и-и! — вторил старшему родственнику Датс.

— У-у-м! — поддерживал мнение сотрапезников Фил.

Я нечленораздельных звуков не издавала, вела себя культурно.

Эльфы тоже кушали молча, но смотрели так, будто мы над ними надругались — мы вчетвером над ними двумя.

Причём мне доставалось больше всех — словно именно я, лично, поставила парочку к плите. В какой-то момент я не выдержала и озвучила эту мысль, чтобы услышать злобное:

— А перед кем он, по-твоему, — кивок на Карвила, — так выделывается?

— В смысле? — откликнулась недоумённо.

Ларн и Иллу зыркнули, как две змеи подколодные, и я предпочла закрыть тему, хотя намёк был понятен. Какая разница, какие чувства испытывают ко мне эти лопоухие недоучки? Главное, я живая, почти сытая и в тепле.

После еды накатила закономерная сонливость. Сразу вспомнилось, что поспать прошлой ночью не удалось, и голова с утроенной силой потянулась к земле.

Вернее, не к земле, а к подушке, ибо она была ближе — я снова заняла привычное место на карвиловской кровати. Подавив с дюжину зевков, даже начала прикидывать, как бы незаметно лечь и покемарить, но мечте не суждено было сбыться. Эльфы, которые, кроме прочего, «добровольно» вызвались убрать со стола, вернулись с новостью, что народ очнулся и жаждет встречи.

Карвил, выслушав сообщение, задумался, а потом сказал полуутвердительно:

— Маша, ты ведь не против?

Я сделала большие глаза и промолчала, а мишка…

— Уйди в ванную на пару минут, ладно? А когда будешь выходить, делай это медленно. Парни ещё не в курсе, как ты выглядишь, могут ненароком убить.

Всю сонливость тут же сдуло. Вот, значит, как? Ладно-ладно…

Кстати, кто там только что намекал, будто Вилли пытается произвести на меня впечатление? Полагаю этот намёк нужно запихнуть кое-куда.

Насупившись, я слезла с кровати и послушно утопала в указанном направлении. Едва закрыла дверь, рядом проявился Терри с печальной физиономией и протянул со вздохом:

— Эх, Мария…

— Что-то случилось? — вмиг напряглась я. — Что-то ещё?

— Нет. Просто выражаю сочувствие.

Я поджала губы и, отступив, присела на край ванны. Терри, помедлив, присел рядом и издал новый тяжкий вздох.

Так и сидели — чудовище с серой кожей и резиновыми иголками вместо волос и замученный студентами препод. А там, снаружи, происходила движуха, смысл которой не доставлял никакого удовольствия — народ собирался на цирковое представление, гвоздём которого была я.

Когда обозначенная «пара минут» прошла, я не шелохнулась. Следующие «пару минут» тоже сидела, и ту, которая наступила за ними, и вообще.

— Ты выходить-то собираешься? — не выдержал слышавший распоряжение Карвила призрак.

— Угу, — ответила я, оставаясь на месте.

Спустя ещё минуту, в дверь постучали, и Вилли позвал нарочито-ласковым голосом:

— Мариэллочка, счастье моё, все ждут.

Вот теперь встала и, махнув тающему призраку, шагнула к двери. Вышла в комнату, бросила взгляд исподлобья и тут же услышала:

— Ох ты ж кошмар…

А дальше — тишина, и только мёртвых с косами не хватает. Народ, а толпа собралась внушительная, — собственно, вся та компания, которую наблюдала прошлым вечером в комнатах рыжего Косиара, — потрясённо молчал.

Первым очнулся Риз, который воскликнул:

— Но ты же разбило… лась!

— Колючку тебе на язык, — ответил на это «жених».

Риз открыл и закрыл рот, а Кося подался вперёд, таращась как на новые ворота, и выдохнул:

— Ну ничего себе!

— А-а-а… — вклинился кто-то мне незнакомый. Вернее, лицо помнила, но имени по-прежнему не знала.

— Так я же сам видел труп! — всё же не пожелал отступить Риз.

— Да инсценировка это была, — вмешался в диалог Фил. — Я же вам потом говорил, что как-то мутно всё. Какое-то странное чудовище появилось внезапно, из ниоткуда, а потом столь же внезапно убилось, да так, что и следов в итоге не осталось.

Народ снова застыл, переваривая сказанное, ну а после этого началось.

Всего пару часов назад я так радовалась отсутствию неудобных вопросов, зато теперь они посыпались, как подарки из дырявого мешка Деда Мороза. Причём на память студенты Шерриведского Института не жаловались, припомнили даже потайные тоннели, в которые им удалось пролезть и вход в которые потом исчез.