Она погладила его белокурые волосы и покачала головой.

— Нет. Даже не говори так. Ты мне нужен живой. И я хочу, чтобы ты был счастлив. Жил в мире с самим собой, не казнил себя за прошлое, которого нельзя изменить, и, конечно, не боялся потерять мою любовь. Чтобы разрушить то, что у нас есть, нужен кто-нибудь более могущественный, чем леди Кампьон. — Она подняла голову с его плеча, заглянула в глаза Алека. — Ты хороший человек, и я люблю тебя.

При этих простых словах в комнате повисла странная тишина.

За окном шумел океан.

Алек выглядел как человек, которого внезапно сбросили с лошади.

— Ты меня любишь? — Вопрос прозвучал очень тихо. Синие глаза смотрели с такой грустью, — что у Бекки снова покатились слезы. Она взяла в ладони его лицо.

— Больше, чем могу выразить словами, дорогой.

Он не отрываясь смотрел ей в глаза, явно стараясь найти ответные слова.

Бекки мягко улыбнулась сквозь слезы и покачала головой.

— Все хорошо, дорогой, все хорошо, — грустно проговорила она, убирая руку от его лица. — Ты не должен ничего говорить в ответ, пока не будешь готов к этому.

— Прости.

— Нет, тебе не за что просить прощения. — Она отбросила волосы с его лица. — Любовь заставила тебя пройти через многие испытания. Все, чего я прошу, это лишь разрешения самой говорить эти слова. Ты можешь жить с этим?

Алек вглядывался в ее лицо со слабым проблеском улыбки. Он явно был в недоумении.

— Э-э-э… Хорошо.

— Ну и ладно. Хочешь услышать это еще раз?

— Э-э-э… Я не уверен…

— Давай попробуем и посмотрим, что получится. — Бекки придвинулась ближе и поцеловала его в лоб. — Я люблю тебя, мой дорогой. — Она осыпала поцелуями его лоб, глаза, щеки, нос. — Я люблю тебя, Александр Найт.

Дыхание Алека участилось, он медленно приподнял веки и посмотрел ей в глаза.

— Докажи, — прошептал он в темноте. — Как?

Его взгляд опустился на губы Бекки.

Бекки ласкала его и мечтала о том, чтобы своей любовью защитить его от всех несчастий.

— Ты очень благородная девушка.

Она мягко улыбнулась на его грустное замечание, но ничего не сказала.

Алек положил ладонь ей на живот и задумался. Через минуту он приподнял голову, заглянул ей в глаза и спросил:

— Ты все еще собираешься выйти за меня замуж?

— А ты все еще зовешь меня?

Его брови удивленно поползли вверх, он сел на кровати и с изумлением уставился на Бекки.

— Зову тебя? Господи, Бекки, ты единственная женщина из всех, кого я встречал, которая способна держать меня в узде.

Бекки улыбнулась уголком губ, но в глазах мелькнул веселый огонек.

— Это не так уж трудно. Конечно, ты упрям, но оно того стоит.

Он одарил ее озорной белозубой улыбкой и посадил себе на колени. Она обняла его за шею и с улыбкой посмотрела ему в глаза.

— Конечно, я все еще хочу выйти за тебя замуж. Ты единственный человек, с которым я могу быть по-настоящему счастлива.

— Я? — прошептал он с нарождающейся верой и надеждой, которые лишь сейчас появились в его душе.

Бекки провела пальцем по его щеке.

— Да, любимый, ты.

Он мягко поцеловал ее в губы.

— Больше между нами не будет тайн, Алек. Обещай мне это, — чуть отстраняясь, попросила Бекки. — Я знаю, если ты дашь слово, то ни за что его не нарушишь.

— Моя драгоценная жена, я ни в чем не могу тебе отказать.

Бекки улыбнулась и порозовела от этого нового проявления нежности. Конечно, это еще неофициально, они еще не сказали своего сакраментального «да» перед аналоем, но теперь это лишь вопрос времени.

— Я обещаю, — прошептал Алек и еще раз поцеловал ее. — Больше никаких тайн, никогда.

«Она сказала, что любит меня».

Алек все никак не мог надивиться такому чуду. Его прежние любовницы часто произносили эти предательские слова, надеясь привязать его, но Алек не верил ни одной из них.

А Бекки он верил.

Никто и никогда не был к нему так самоотверженно добр. Так терпелив с ним. Так принимал его со всеми недостатками и слабостями. Никто так не верил в него, и меньше всего — он сам.

Прошлой ночью он перешел с ней ту границу, к которой еще никогда не приближался, границу, откуда уже нельзя повернуть назад. Он шел по своей воле, пренебрегая застарелыми страхами. Бекки выманила его из привычного темного мира в эту странную, новую, сияющую страну. Алек словно проснулся в ином мире.

Он давно хотел изменить свою жизнь, однако впервые за долгое время у него появились силы действительно это сделать. Он поверил, что сумеет противостоять жизненным обстоятельствам. Ему больше нет нужды подчиняться указаниям Роберта и других братьев. Ему нет дела до богини удачи или леди Кампьон. Он не будет рабом своих пороков. Теперь бразды правления в его собственных руках.

Бекки каким-то таинственным образом возвратила его к себе самому..

Алек вдруг задумался, как сегодня отнесется Бекки к его неспособности повторить следом за ней эти три опасных слова. Больше всего на свете он не хотел бы причинить ей боль. Когда он что-то бормотал ей вчера ночью, то все время боялся, что она обидится, рассердится, но Бекки только нежно улыбалась.

Алек и сам не знал, почему ему так трудно произнести эти слова. У него словно бы отнимался голос, как будто он один знал, что в них заключена черная магия, и тот, кто произнесет их, вызовет Мефистофеля.

Очевидно, никакая дьявольщина не могла испугать Бекки Уорд. Алек уже и сам не знал, что вообще способно ее напугать. Она снова и снова поражала его своей силой.

Сегодня утром он с удивлением и благоговением смотрел на Бекки, пока она спала, смотрел и пытался понять, что делает ее такой красивой, такой смелой. Алек, когда делал свое признание, видел в глазах Бекки боль и видел, что она с нею справилась. Смелая, неустрашимая женщина. Она вдохновляет его.

Может быть, это горячее, обжигающее беспокойство в груди и есть та самая любовь? Но Алек всегда верил поэтам, когда они говорили, что любовь — это сладкие дуновения и нежные журчания ручейков. И всегда считал это самым скучным делом на свете.

К Бекки он испытывал совсем иное чувство. Оно больше походило на лютый пожар, который способен спалить весь мир, если этот мир вздумает угрожать Бекки. Любовь, которую воспевали поэты, имела мало общего с яростным восторгом, волной поднимавшимся в его сердце при виде этой девушки.

Алек вспоминал, как она убеждала его простить себя за прежние ошибки. Что же, хорошая идея, только это легче сказать, чем сделать. Может быть, когда он завершит свое дело, вернет Бекки в Толбот-Холл и будет знать, что она теперь в полной безопасности, может быть, тогда он сумеет последовать ее совету.