— Ты что же, собираешься на вечеринку? — Леонида критически оглядела Сергея. — Тебе же нельзя.

— Кто тебе сказал? — Сергей браво расправил плечи и тут же сморщился от боли.

— Ладно, я помогу тебе спуститься. В конце концов, полежать можно и на пляже. Только сначала переоденься.

— Где мой костюм?

— У меня в номере.

Леонида сбегала в комнату напротив, принесла турецкие одежды и набросила их на Сергея. С пластырями на лице и в феске узнать его было совершенно невозможно.

— Умница! Я же знаю, что не ошибся в тебе! — посмотрев на себя в зеркало, воскликнул Сергей.

Великолепное действо разыгрывалось на берегу залива Анталья. Яхты и катера, увешанные разноцветными лампочками, бороздили море. В небе лопались и рассыпались ракеты, факелы парашютистов прочерчивали сияющие зигзаги. На пляже было шумно от музыки, тесно от вдруг заполонивших берег празднично одетых «турок». Столы, ломящиеся от яств, шашлыки, вино, фрукты, сладости навевали воспоминания о пирах, которые закатывали здесь в далекие времена персы и римляне. Погонщики верблюдов гоняли «корабли пустыни» по пляжу, катая всех желающих и пританцовывая под бодрые ритмы рока и попсы, сменяющие протяжные национальные мотивы.

Леонида с Сергеем появились на пляже в самый разгар вечеринки. Их появление было встречено радостными криками и аплодисментами, опоздавшим вручили по бокалу вина и по шампуру шашлыка. Никто не удивился, что они пришли в обнимку — поначалу все решили, что спутник женщины — Аркадий.

И лишь потом до окружающих дошло, кто сидит на циновке рядом с Леонидой.

— Ты посмотри! — всплеснула руками Ира. — Ты только погляди, с кем она там милуется!

— А? Что? — Инна в этот момент пила на брудершафт с бас-гитаристом «Мужиков и баб». — Ты о ком это?

— Да о нашей убойной невесте! Ты глянь, кого она на этот раз заарканила! Это же Сергей, ты что, не узнаешь? Неужели он успел выписаться из больницы?

Новость распространилась по пляжу со скоростью эпидемии. На время оказались забыты прочие турецкие развлечения: Леонида была популярной фигурой, за ее «свадебными» историями пристально следило полпобережья, и не бескорыстно. Леонида сменила не только кавалера, но и конъюнктуру — шансы тех, кто ставил на ее свадьбу с Аркадием, сильно упали.

— Ну, я просто не знаю! — кипятилась Инна, позабыв про бас-гитариста. — Может, она гипнотизерша? И всех их просто зомбирует?

— Ой, да ладно! Расслабься, — Ирина в этом тотализаторе не участвовала.

«Жареную» новость перебило только появление на пляже соседей-нудистов. Эти ребята не забивали себе головы условностями: их карнавальными костюмами стали самые настоящие фиговые листочки. Веселье перешло в новую стадию — сбросив турецкие одежды, народ полез в воду.

Время шло, Аркадия все не было. Леонида то и дело посматривала на часы, но жених так и не появился. Леонида не знала, что и думать. «Ненадолго задержусь!» — это как? На всю ночь, что ли? Прошло полчаса, час, все вокруг беззаботно развлекались, одна она нервничала и не находила себе места.

— Не суетись, — посоветовал ей Сергей. — Это твоя последняя ночь на этом берегу, что ты себя изводишь? Плюнь. Давай лучше выпьем! — он протянул соседке бокал с шампанским.

Он был прав. Почему она должна портить себе последнюю ночь в этом сказочном месте?

Леонида почти залпом выпила шампанское, голова закружилась, и оказалось, что и без Аркадия тут можно прекрасно провести время.

И вновь события отпечатались в памяти Леониды отдельными блоками, словно выхваченные из темноты кадры.

Вот она, подхваченная вихрем всеобщего безумия, сбрасывает турецкие одежды и голышом лезет в теплое соленое море. И ей совсем не стыдно, наоборот — она чувствует себя словно заново родившейся, Евой, еще не покинувшей рай. Вместе с толпой прочих Ев и Адамов она плещется в море, плывет по лунной дорожке, превращаясь в русалку.

А вот, освеженная, она вылезает из воды, направляется в шатер и снова облачается в свой карнавальный костюм, а потом возвращается к Сергею, он о чем-то шушукается с детьми, они весело смеются, и опять все начинается сначала — шампанское, фрукты, купание… Аркадия все еще нет, да он уже и не нужен ей.

К Сергею подбегает парнишка — водитель катера, он что-то говорит, возбужденно размахивая руками. Потом Сергей, морщась от боли, поднимается и ковыляет вместе с ним куда-то в темноту… И вскоре возвращается. Глаза его при этом победно блестят.

Вот народ, накупавшись, утомленно заваливается на циновки перед сценой, где начинается представление.

Исмаил произносит прощальную речь.

— Я вас всех очень полюбил, — слова его в вольном переводе Анвара разносятся по всему пляжу. — Никогда еще у меня не было такой хорошей компании! У меня тут недалеко строится четырехзвездочный отель, всех вас приглашаю на будущий год в гости!

Речь эта вызывает вопли, аплодисменты и новый всплеск веселья.

Вот «Мужики и бабы», уже изрядно поддатые, лезут на сцену, берут инструменты и пытаются их подключить, в результате что-то где-то трещит, дымит и взрывается, после чего в шатре, где народ переодевается после купания, гаснет свет, там становится еще веселее, а солист «Мужиков и баб» на губной гармошке исполняет «Турецкий марш», после чего весь ансамбль принимается петь хором вместе с народом.

Вот Артем и Маша выходят на сцену и под взрывы смеха объявляют о своей помолвке.

— Мужики, вот на кого надо было ставить!

— Может, и нам пойти кого-нибудь окольцевать? Девочки, вы как?

Вот немка Карен в костюме звездочета начинает показывать фокусы, у нее тоже не все ладится, ее ассистент Бюлент все время роняет аксессуары, шарики лопаются, ленты рвутся, животные — кролики и черепахи — разбегаются, зрители с криками и возней ловят их, и это веселее, интереснее всяких фокусов.

Но самый большой сюрприз был приготовлен к концу представления.

Когда все уже немного подустали и факелы, освещающие сцену, начали чадить, а огонь всеобщего веселья — потихоньку затухать, на сцене появилась еще одна фигура.

В накинутой на лицо шали и расписном халате она, неузнанная, несколько минут молча стояла в колеблющемся свете. Разговоры понемногу стихли, загадочная личность на сцене приковала к себе все взгляды.

А дальше произошло нечто совершенно невероятное. Широким театральным жестом шаль была откинута с лица, и потрясенным взглядам заинтригованной публики предстала Инесса Казимировна! Улыбаясь и кивая, она послала зрителям воздушный поцелуй.

Ее появление было встречено всеобщим вздохом изумления. А потом те, кто знал певицу и те, кому рассказали о ней, бросились на сцену, обступили ее, затормошили, забросали ее вопросами…

Рассказ воскресшей был похож на сюжет приключенческого фильма. Удобно устроившись на услужливо подсунутых ей подушках, певица поведала об ужасном шторме, о том, как ее смыло за борт, как она боролась с волнами, как ее унесло течением и она начала тонуть, как ее спас самоотверженный местный рыбак. И как она, едва оправившись, поспешила в отель.