Лицо нещадно опалило жаром, огненная стена, выросшая на пути, не давала различить, что же там впереди, что ждет за ревущим пламенем. Влад невольно отшатнулся назад, тело, подстегнутое властной командой инстинкта самосохранения не дожидаясь приказов мозга, уже стремилось оказаться как можно дальше от разбушевавшейся огненной стихии. Но это была лишь секундная слабость. Следовало любой ценой пробиваться вперед. Он поискал глазами какой-нибудь обходной путь. Тщетно. Кирпичные полуобвалившиеся стены зажимали его в узкий коридор в конце которого полыхал, переливаясь оранжевым светом, исходя клубами едкого насыщенного резким химическим запахом дыма, огненный поток. Возвращаться назад было нельзя. Влад с надеждой оглянулся на стены и лишь протяжно вздохнул, абсолютно гладкая кирпичная поверхность не давала никаких шансов. Значит только вперед, туда, через огонь.

Плотнее натянув на голову сползший на затылок капюшон комбинезона, прикрыв руками лицо, Влад метнулся вперед. Тело обожгло жаром, даже сквозь плотную ткань комбеза он ощутил тысячи острых иголок впившихся в кожу, наливавшихся невыносимой болью, достававших кажется до самого сердца, простреливавших его насквозь. Из перехваченного спазмом горла вырвался отчаянный рев, пришпоренные болью, до предела накаченные адреналином, невероятно взбухшие от притока крови мышцы швырнули его вперед. "Только не поскользнуться, не упасть, не выронить оружие…", — навязчиво стучали в голове прыгающие разорванные мысли. Он даже не понял, когда все закончилось. Накалившаяся одежда не дала почувствовать, что горящий участок уже пройден, и он продолжал все так же бежать, согнувшись в три погибели, закрывая лицо рукавом, прижимая к груди автомат. Продолжал бежать до тех пор, пока не получил жестокий удар ногой под дых, мгновенно выбивший воздух из натруженных легких.

В голове будто взорвалась бомба, на какие-то мгновения Влад просто выпал из окружающего мира и блаженно поплыл в холодной пронизанной яркими звездами черноте полного забытья. Жаль, что продолжалось это не долго. Возвращение обратно оказалось безрадостным, он открыл глаза именно в тот момент, когда ему на лицо с приличной скоростью опускалась подкованная подошва десантного ботинка. Влад даже не успел еще сообразить, что происходит, тренированное тело сработало само, абсолютно без его участия. Резкий рывок головы в сторону, и ботинок врага тяжело приземлился рядом. Конкретно так шлепнул о землю, вовсе без дураков, не увернись он вовремя, точно не обошлось бы без переломов. За что же ты меня, гад, так не любишь-то? Влад с непередаваемым чувством внутреннего удовольствия врезал, противнику под колени, прямо по связкам, если хорошо попасть и правильно подобрать угол, можно надолго обездвижить нападающего. В этот раз все вышло как надо. Тяжелое тело, матерно всхлипнув, осело на подломившуюся ногу. Впрочем, сам Влад засек это лишь краем глаза, к этому времени, он, уже откатившись в сторону и пружинисто развернувшись, поднимался на колени. Справа возник еще один, ловкая поджарая фигура, затянутая в черный комбинезон, очень быстро перемещается, размазываясь в воздухе от скорости, глаз еле успел уловить смертоносное движение. Опять с размаху летящий прямо в лицо ботинок. Без дешевых изысков, тупо и просто, по-футбольному, влет по чуть приподнявшемуся с земли мячу-голове… Влет получается сильно и больно, уж Владу ли не знать, несколько лет золотого детства отданы местному футбольному клубу. Когда-то маленький Влад подавал весьма значительные надежды на спортивную карьеру. Не вышло… Потому что дурак! Сейчас бы бегал себе по полю за мячиком, а не изображал его своей башкой. Вот ведь занесло дурня! В привычно растянувшемся времени удар теряет всю свою стремительность, становится вязким, медленным, жаль только, что собственное тело тоже подчиняется командам бешено просчитывающего варианты спасения мозга с той же вялой неторопливостью. Не успеть! Ничего не успеть: ни увернуться, уйдя с линии атаки, ни даже просто закрыться руками, подставляя под удар предплечья. Слишком поздно заметил угрозу, слишком беспечно попытался встать, не разорвав достаточно дистанцию с нападающими. Можно лишь чуть-чуть ослабить контакт, откинуться всем телом, складывая вектора движений, превращая пинок из встречного в настигающий. Не велика разница, но все же… Корпус отчаянно медленно идет назад, прогибаясь в пояснице… Четко, как на цифровом снимке видна подошва летящего в лицо ботинка, можно даже сосчитать золотистые шляпки гвоздей, которыми она подбита. Вот сейчас жесткая прессованная резина коснется его, круша на своем пути кости и разрывая кожу…

Время опять обретает свою привычную резвость. Удар! Каблук ботинка врубается в прижатый к груди подбородок, рифленый протектор от души проезжается по лицу. Есть! Теперь чтобы приложиться еще раз, ему надо будет преодолеть инерцию и вернуть ударную ногу на землю, делая ее опорной. Это время… Немного, десятые доли секунды, но его хватит… Распрямившись сжатой пружиной, выстреливая все тело будто пушечный снаряд, Влад головой врезается противнику в напряженный живот. Тот, охнув, обвисает, пытается зацепиться за ворот комбеза, царапает скрюченными пальцами спину. Влад с усилием отбрасывает врага в сторону, без всяких изысков, просто отпихивая, и не глядя, наступает ногой куда-то в район его горла, сдавленный полувсхлип, полувздох свидетельствует о том, что попал нормально, туда, куда следовало. Из разбитых губ обильно течет кровь, правый глаз стремительно заплывает, а все вокруг видится в мутно-багровом тумане. Ерунда! Зато теперь он на ногах, это уже дорогого стоит.

Из колышашегося перед лицом непроницаемой завесой марева возникают еще двое, оба в черных вражеских комбинезонах, оба уже видели его в бою и потому не спешат, уже по четким экономным движениям в фигурах читается отточенная пластика мастеров рукопашного боя. Опытны. Опасны. Расходятся далеко в стороны чтобы не мешать друг другу, чтобы не оставить ему шансов прикрыться телом одного от атаки другого. Хитрые. Но сейчас это ничего не значит. Он должен нейтрализовать обоих, других вариантов не предусмотрено. Это также как с огнем, дороги назад и в обход нет. Поэтому он должен пройти сквозь них, также как прошел сквозь пламя. Чего бы это ни стоило. Тот, что заходит справа заметно подволакивает ногу. А, старый знакомый! Выходит, это ты меня встретил первым. Извини, старик, сразу не добил, не получалось по ситуации, но я сейчас исправлюсь, будь уверен. Ого! У второго нож. Случайно засек мелькнувшее из-за рукава зачерненное лезвие. Никаких дешевых фокусов, игр с клинком, перебросов из руки в руку и перемен хватов. Профессионал. Нож, это преимущество. А преимущество от противника следует скрывать до последнего, до тех пор, пока не получится нанести решающий удар. Вот он и скрывает, лезвие лишь краешком высунулось прикрытое широким рукавом комбеза. Ладно, сути дела открывшееся обстоятельство не меняет, придется быть внимательнее и осторожнее, но и только.

Чуть отдышавшись, Влад приготовился к броску. В бою с несколькими противниками важнее всего скорость. Если сейчас позволить им перехватить инициативу, навязать свой рисунок схватки, то они его просто затопчут. Нет, шалите, ребятишки! Я собираюсь бить, а вовсе не отбиваться! Нет такого понятия, как численное превосходство противника, есть только недостаток скорости и неумение маневрировать. Так, кажется, говаривал товарищ Суворов, легко громивший вдесятеро превосходящих его по численности турок. Или не Суворов, а еще какой-то военный теоретик? Да, пожалуй, для Александра Васильевича мысль выражена слишком витиевато, он умел говорить более лапидарно, коротко и хлестко, как выстрел в упор… Черт, что за бред в голову лезет?!