Легко двинув рукой, Маэстро бросил тяжелый пакетик в подъезд. Зажмурился. Даже сквозь сомкнутые веки почувствовал ярчайшую вспышку.

Увидел спину двинувшегося вперед Котина, он схватил первую пулю, как Маэстро и рассчитывал: должен же быть у этих черненьких хоть один боевой профи! Маэстро шагнул к Котину вплотную, рука с зажатым стволом поднята над плечом живого щита; одиночные выстрелы грохотали один за другим, «глушак» на крупнокалиберную «беретту» Маэстро не прикрепил намеренно: в гулком подъезде грохот выстрелов вызывал нужную ему реакцию у нападавших: растерянность. Ребята — профессионалы, это без сомнения, но вот опыта, настоящего боевого опыта встречного боя с группой, подобной их группе, нет совсем. Даже «щит» не выставили, привыкли вязать отморозков и уголовников — вот и результат!

— Двинулись! — приказал Маэстро. — Счел пошел!

Крас и Котин двинули вниз, попеременно поливая очередями лестницу и площадки.

Маэстро вернулся в квартиру, два выстрела: один в компьютер, другой, прицельно, в процессор. Монитор просто свалил со стола, и тот грохнул тысячами осколков.

Чисто.

Подошел к окну в крайней, угловой комнате. Закрепил трос за подоконник, подвинул болтающийся труп нападавшего, бросил взгляд вниз: никого — и шагнул за окно.

Маэстро скользил по тросу, держась одной рукой; в другой был зажат «кедр», мужчина контролировал крышу. Но никто так и не появился: бойцы сыпанули в подъезд! Кто их теперь обучает?! Или действительно: работа с «моделями», на полигоне — пять баллов, боевой опыт — в минусе? Миролюбивая и независимая теперь бывшая республика ни с кем не воюет, в отличие от империи штабы НАТО захватывать не собирается: партнерство во имя мира… Вот и подготовочка спецов соответственная. В этом говенном мире если и бывает партнерство, то только в противостоянии. Миролюбивая и независимая… «Съесть-то он все это съест, да кто ж ему все это даст?» Древние были мудрее: «Хочешь мира — готовься к войне!»

Все эти мысли промелькнули быстрее вспышки, на уровне ощущений.

Маэстро опустился на асфальт. Броском перебежал за чахлые кусты, выглянул из-за угла. Ну точно, спецназ не милицейский: вместо омоновской машины — два вполне цивильных фургончика; значит, штатная группа, «десяточка», два водителя, связист, надо думать, зовет подмогу, и командарм всей этой порнографии. Итого — четырнадцать.

Еще одна, легковая «тойота» — чуть в сторонке ветошью прикинулась. В ней кто?

Сейчас видно будет!

— Тридцать восемь, тридцать девять, сорок… — Все это время Маэстро продолжал считать, как и его напарники.

Полыхнуло так, будто в квартире был склад бензина. Крас и Котин вынырнули из подъезда и открыли шквальный огонь по автомобилям. Как и следовало ожидать, бронелист. Но нервишки у кого-то сдали: дверца приоткрылась, Маэстро всадил пулю в замок и бросился к фургончику. Парень только поднимал ствол навстречу: он потерял время, пытаясь захлопнуть дверь. Теряешь время — теряешь жизнь! Аксиома в бою, да и не в бою тоже!

Маэстро расстрелял водителя и связиста за пару секунд и нырнул под фургончик.

Вовремя: у «тойоты» опустилось стекло, загрохотала нескончаемая автоматная очередь. Машина тронулась. Пули пистолетов-пулеметов — Крас и Котин огня не прекращали — безвредно чирикали по стеклам легковушки. Уйдет!

Второй фургончик двинулся следом, прикрывая.

— На земле весь род людской… — прошептал Маэстро и спустил курок собранного под машиной мини-арбалета. Стрела, снабженная плаксидом и детонатором вместо наконечника, ударила в бронированный фургон, будто снаряд гаубицы: рваная пробоина, столб огня, фургон завалился набок и примял желавшую удрать «тойоту».

Маэстро сделал напарникам знак рукой; берем! Крас и Котин ринулись перебежками к «тойоте», оттуда рявкнула очередь, Котин запнулся, упал. Крас махнул рукой — в придавленную бибику полетела «молния». Невероятно белая вспышка, Маэстро рывком бросился к авто, выдернул хлипкую дверцу, глянул мельком и тремя выстрелами успокоил навсегда троих. Четвертого, раненого и ослепленного, выволок из «тойоты», бросил на руку Красу:

— В мою машину! Живо!

Сам вернулся к Котину. Тот ковылял едва-едва, припадая на раненую ногу. Поднял лицо, встретился глазами с Маэстро, успел выговорить тихо:

— Нет…

Пуля попала точно между глаз. Маэстро догнал Краса, вдвоем они затащили захваченного в стоявший через два дома «жигуленок». Маэстро сам сел за руль и выехал на шоссе. Вовремя. Навстречу мчались еще два фургона-близнеца и поодаль плелись на полусогнутых несколько милицейских патрульных машин: спешить под пули им совсем не хотелось. На испуганно прижавшийся к обочине старенький «жигуленок» никто внимания не обратил.

— Зачем завалил Котина, Маэстро?

— Тебе что, жалко? — усмехнулся он. Крас оскалился:

— У нас работы еще… И лишние руки…

— Мы чего, ямы роем, Красавчик? Не беспокойся, в четыре руки мы с тобой такую мелодию сыграем… А Котик… Ему просто не повезло. Балласт. Таскать с собой — потеря темпа. Нет? . — Да.

— Ну тогда и болтать не о чем. Обыщи лучше этого командарма.

— Ты уверен, что это и есть…

— Слушай, Крас! За двадцать лет войнушки только оч-ч-чень ленивый не отличит командира от бойца.

— Тогда почему он был в легковушке? Это не по правилам.

— Да они все делали по-дурному, нам что, сетовать на это? Считай, повезло: с полупрофессионалом расправиться куда легче, чем с чистым любителем — того не просчитать, а этот работает такими же стереотипами, что и мы, только куда медленнее: школа не та!

Маэстро свернул с шоссе, заехал в небольшую рощицу, стоящую посреди нового микрорайона.

— Приехали, — ткнул он в бок раненого. Тот открыл глаза, ослепление прошло.

— Кто вы?

— Ну ты спросил! — искренне расхохотался Маэстро. — Тебе что, полную биографию рассказать или обойдешься «объективкой»?

— Вы ответите…

— Заткнись! Ты или дурак, или еще не вполне отошел от шока! Я хотел бы надеяться, что второе, но мотивированно предполагаю, что первое!

Крас умело обыскал раненого, передал Маэстро запечатанную в пластик книжечку и извлеченный из наплечной кобуры пистолет.

Маэстро раскрыл удостоверение, резюмировал:

— Точно. Дурак. И пробы негде ставить. Закурил, внимательно осмотрел документ, убедился в подлинности, весело подмигнул Красу:

— Знаешь, кто этот пенек? Енерал, мля! Местной службы безопасности! — Повернул лицо к раненому:

— Шикуешь, дядько? С такой роскошной ксивой можно только за водкой, ну уж никак не на задание! Или задание это ты себе сам установил?

Молчишь? Ну помолчи пока…

Лицо Маэстро вдруг погрустнело, он стал похож на Пьеро, от которого ушла Мальвина.