– Хорошо, ваша светлость, – откликнулся Леонардо да Винчи.

– Господа, чего же вы остановились? – бодро воскликнул Сфорца. – Веселье продолжается. Музыка!

Музыканты, стоявшие на хорах, слаженно заиграли на струнных инструментах, и гости, разбившись на пары, продолжили прерванный танец.

Беатриче в сопровождении нескольких фрейлин вышла из зала.

– Вы здесь, Леонардо? – приостановилась герцогиня.

– Да, ваша светлость, – подался вперед Леонардо, отметив, что на выпуклом лбу Беатриче выступили капельки пота.

– Мне совсем плохо, я не могу идти. Мне трудно дышать.

Подхватив на руки герцогиню, уже терявшую сознание, Леонардо заторопился по коридору в комнату:

– Откройте дверь! – крикнул он швейцарцам, стоявшим у входа.

– Проходите, – распахнул капитан дверь.

Он осторожно положил бесчувственную Беатриче на кровать, – на мгновение герцогиня открыла глаза, потом смежила их вновь.

– Что с герцогиней?! – ворвался в комнату молодой граф, фаворит Беатриче. – Вы может мне сказать? Я хочу ее увидеть!

– Уведите его! – выкрикнул Леонардо, развязывая на груди Беатриче платье. – Отойдите все в сторону!

– Мне надо к герцогине!

– Вытолкайте его взашей! – в ярости вскричал Леонардо. – Иначе это сделаю я! А еще лучше – подержите его под замком!

– Хорошо, господин Леонардо, – проговорил капитан швейцарской стражи. – Мы сделаем, как вы сказали.

Потеснив сбившихся в пугливую стайку фрейлин, швейцарцы вытолкали из покоев протестующего графа. Через открывшуюся дверь в спальную комнату беззастенчиво ворвались звуки волынки, заглушившие стоны герцогини.

– Закройте дверь! – вскричал Леонардо. – Я не могу этого слышать!

– Мне больно, – очнулась Беатриче, – внизу живота…

Герцогиня тяжело дышала. Лицо ее посинело.

– Сейчас, потерпите немного… Принесите мне воды! Немедленно! И позовите сюда лейб-медика! – крикнул Леонардо растерянным фрейлинам. – Где же он, наконец?!

Пальцы Леонардо прошлись по выпуклому животу герцогини, прощупывая плод. Лежавший поперек, он не желал выходить, принося женщине страдания.

– Я умру? – просто спросила герцогиня, стиснув руки Леонардо.

– Что вы, герцогиня! – обливаясь потом стал ласково успокаивать Леонардо. – Все будет хорошо. Дайте мне наконец воды! – выкрикнул он, глядя на окровавленные ноги герцогини.

– Возьмите, – расплескивая из кувшина воду, подскочила к Леонардо одна из фрейлин.

– Мне нужно много воды! Еще! – кричал Леонардо, увидев, как лицо герцогини покрывается синевой. – А теперь тужьтесь, герцогиня. Я вам помогу…

Комнату разодрал истошный женский крик, заставив присутствующих болезненно поморщиться.

– Герцогиня родила мальчика… Он мертв, – объявил Леонардо, держа плод. – Унесите его, – передал он ребенка одной из фрейлин. – У герцогини кровотечение, я не могу ничего сделать! – в отчаянии воскликнул Леонардо, взирая на Беатриче, истекающую кровью.

Герцогиня вдруг закатила глаза и, набрав в легкие воздуха, как если бы хотела чего-то поведать, так и не выдохнула, застыв с полной грудью.

– Что у вас там происходит? – вошел встревоженный лейб-медик. – Где Беатриче? Она что-нибудь говорит?

– Уже нет, – глухо отозвался Леонардо, отвернувшись.

Лейб-медик подошел к постели герцогини, поправил окровавленное платье, затем поднял руку за тонкое запястье и, растерянно посмотрев на Леонардо, объявил:

– Герцогиня мертва… Боже!

Не сказав ни слова, Леонардо да Винчи вышел из спальной комнаты и, едва переступая враз отяжелевшими ногами, направился в сторону зала, откуда поминальной музыкой звучала волынка, все более наполняя душу тоской.

Распахнув дверь, Леонардо вошел в переполненный зал, в самом дальнем конце которого, в обществе Лукреции Кривели, заметил веселящегося Сфорца. «Бедный, он еще не подозревает о том, какое счастье у него было в руках», – с тоской подумал Леонардо. Герцог выглядел веселым, беспечным и, кажется, не думал останавливаться в своих развлечениях. Жизнь представлялась для него несмолкаемым бесконечным праздником. Леонардо вдруг понял, что сегодняшний день будет переломным в судьбе герцога и к прежней беспечной жизни он вряд ли когда-нибудь вернется.

Музыканты в этот день играли особенно вдохновенно, не подозревая о том, что самые веселые аккорды были реквиемом по почившей герцогине Беатриче.

– Господа, – негромко прохрипел Леонардо, сглотнув слезы, текущие по щекам.

Музыка вдруг умолкла, как если бы ее не было вовсе. Взгляды всех присутствующих были обращены к маэстро. Леонардо да Винчи вдруг осознал, что прошел в центр зала через расступившиеся перед ним танцующие пары. Герцог взирал на Леонардо с откровенным изумлением. Молодой граф – с ужасом. Что же такое написано на его лице, если он так всех перепугал? Только сейчас мастер обратил внимание на то, что его руки были перепачканы кровью.

– Что вы хотите нам сказать, Леонардо? – беспечно поинтересовался Сфорца.

– Ваша светлость, – отвечал Леонардо, не узнавая собственного голоса. – Беатриче… умерла.

В здании Министерства внутренних дел через неделю должен был состояться съезд чинов сыскных отделений России. Хотя, надо признать, совещание будет смешанным и на него приглашены также чины прокурорского надзора и следственной части.

Совещание посвящалось улучшению деятельности сыскных отделений, и действительный статский советник Владимир Гаврилович Филиппов намеревался выступить с докладом о создании группы, специализирующейся на раскрытии преступлений в области искусства. В последние годы таких правонарушений становилось все больше. Злоумышленники потрошили провинциальные музеи, являвшиеся наиболее незащищенными, вынося из них все самое ценное: серебряную посуду, украшения, а кто побойчее и порасторопнее, разорял московские и столичные музеи. Месяца не проходило, чтобы с витрин не уносили какую-то значимую вещицу. А через короткое время экспонаты оказывались у какого-нибудь коллекционера, который никоим образом не желал расставаться с ворованной вещью.

Год назад в Ростове-на-Дону был взломан местный краеведческий музей, откуда выгребли все скифское золото, найденное за последние десятилетия. Причем половина артефактов была обнаружена уже через полгода в антикварных магазинах Берлина. А с месяц назад в Москве и в Санкт-Петербурге стали появляться фигурки божков древних ацтеков, изготовленные из нефрита, на каждом из которых стояли музейные номера. Желающих приобрести заморские музейные экспонаты отыскивалось немало: наверняка они сейчас находятся в коллекциях Морозовых да Рябушинских. Две недели назад был ограблен особняк известнейшего собирателя старины – Николая Семеновича Мосолова. Причем была вынесена редчайшая графическая коллекция, представленная ведущими европейскими школами: итальянской, голландской, французской, английской. Нетрудно предположить, что через какое-то непродолжительное время похищенные ценности всплывут где-нибудь в Париже или в Риме.