– Как большинство заклинаний – успех или провал зависитот того, насколько сильна воля вызывающего магию. Тобин сказал:

– Но ведь она воспримет… сущность демона. Не зависит лиуспех от того, насколько сильна воля демона? – Зависит.

– Не делай этого, Келейос, – сказал Тобин. –Что-нибудь я должна сделать. После суккубов в камеру нагрянут твари похуже илибудут обнаружены тела убитых демонов – это только вопрос времени.

– А что, если Алхарзор подчинит тебя себе? –спросил Эроар. У неё под ложечкой похолодело. – Тогда ты должен меня убитьи сделать все, что можешь, для спасения чёрного принца. – Нет,Келейос! – запротестовал Тобин. – Тобин, если случится худшее, немешай мастеру Эроару. Если меч подчинит меня себе, я пропала и лучше мнеумереть. Он кивнул в знак согласия, но сморщился. Она сделала глубокий вдох, иусталость куда-то исчезла. – Приди ко мне, поражающий демонов. Мечпульсировал в её руке, гоня из себя силу, как кровь. В её мозгу, обжигая,вспыхнул гнев Алхарзора. Его магия ревела, как пролетающий сквозь её теловетер. На мгновение она ощутила себя, Алхарзора и меч слившимися воедино. Потоммеча не стало, и была лишь она и демон.

Поти, шипя и фыркая, попятилась, ощущая силу Келейос, бившуючерез неё и из неё. Алхарзор был твёрдо намерен победить, подчинить себе. Онсражался за её тело, а она – за его душу.

Келейос приняла в себя демона, как две руки в одну перчатку,но это её разум двигал этой рукой. Глаза её широко раскрылись, и дыханиезамедлилось, становясь глубже. С помощью меча она включила демона в себя. Онавытягивала силу из меча, давая ей сочиться по капле, пока вся она не перетеклак ней. – Прячься, Грогх. – Да, госпожа. Эроар поглядел на неё, и онасказала: – Коснись меня и быстро изучи. Он подошёл и положил ей руку на плечо,поймав её взгляд. Магия дракона прошла по ней и сквозь неё, как весеннийветер. – Ты это сделала, и сейчас ты правишь. – Я должна заколдоватьвас обоих, чтобы вы казались пленниками.

Это было не то, чего им бы хотелось, но и сражаться с нейони не собирались. Глаза их застыли, лица обессмыслились.

– Идите за мной, – велела она, и они пошли.Келейос вышла в коридор, держа руку на рукояти меча, и мужчины послушноследовали за ней. Она велела им ждать в начале коридора, они повиновались. Онаостановилась у двери открытой камеры. Полуэльф лежал под кучей демонов, и темахали крыльями, как бабочки над лужей после дождя.

Келейос выпустила из-под контроля часть Алхарзора, дала ейтечь через себя. И ухмыльнулась суккубам: – Брысь от него.

Суккубы в гневе оглянулись и уставились на приказывающее имот двери тело. Одна встала и пошла к Келейос: – А ты кто такая, чтобы намприказывать? – Ах-ха, Филия, посмотри разок чем-нибудь, кроме глаз.

К ним подошла вторая, третья, потом остальные. Стало видноЛотора. Самая низенькая спросила: – Алхарзор, как ты достал это тело? –Подарок нашей госпожи колдуньи. – Но я думала, что у неё на это тело своипланы. – Это первый раз, когда она их меняет? Демоница хихикнула: – Данет, я думаю.

Все суккубы, кроме двух, подошли потрогать новоетело. – Неплохо, оно какое-то время продержится.

Из тела Келейос раздался глубокий смех: – Ох-хо, не привашей, конечно, скорости, но при моей.

Лотор лежал нагой. Запястья и лодыжки были скованы цепями.Все тело было цвета слоновой кости. Безукоризненная кожа была испещренацарапинами и укусами. Это были скорее знаки страсти, чем боли. Вокруг негообернулся рыжий суккуб. Демоница гладила его волосы и время от времениприжималась к нему лицом. Серебряные глаза были закрыты, лицо отвёрнуто всторону. Келейос подумала, уцелел ли его разум.

Она смотрела, и суккубы это заметили. Высокая иогненноволосая тронула её руку: – А она все ещё здесь?

– Ах-ха, конечно. Я думал, ей будет приятно увидетьсвоих друзей.

По комнате пронеслись звоночки девичьего смеха, и посыпалисьсолёные замечания:

– Мы можем показать ей, на что он способен, или пустьприсоединяется к нам. Предложение встретило неподдельный энтузиазм. –Ах-ха, девочки, к сожалению, Харкия немедленно требует их всех наверх. –Начался хор протестов и скулёж. – Я даже через какое-то время должен будуотдать это тело обратно.

Рыжая неохотно оставила Лотора, продолжая трогать егоруками.

– Мы ведь его ещё не сломали, – сказалаона. – Стыд и позор, мы ведь должны пробиться через его самообладание.

– Понимаю, девочки, но времени нет. У колдуньи на нихкое-какие интересные планы. – Ой, расскажи нам! – Ах-ха,одержимость. – Это не смешно.

– Зависит от того, куда она их пошлёт и что заставитделать. Они обиженно возразили: – И все равно не смешно. – На островПерлит.

Они переглянулись. Одна присела возле закованного в цепиЛотора и провела рукой по его бледному телу.

– И все равно стыд и позор, что мы не доберёмся доэтого ещё раз.

Из воспоминаний Алхарзора Келейос знала, что остров Перлит –это то место, куда не залетали суккубы. Слишком опасен был полубог острова.Мужчина, слишком опасный для суккуба – тут было о чем подумать.

Келейос склонилась возле Лотора. Провела пальцами по егощеке, и Лотор открыл глаза. Они смотрели на неё, разум был не нарушен. Насекунду в глазах мелькнула надежда, но тут же погасла. Она встала. – Одетьего, только сначала вымыть.

Высокая рыжая спросила: – А она расстроена, видя еготаким? – Ах-ха, и очень.

– Спорить могу, они любовники, – сказала другая.

– Нет, Бетия, просто друзья. Суккубы ухмыльнулись.Келейос пожала плечами и встала у двери камеры. Влетел суккуб с ведромводы. – Ты как? Алхарзор фыркнул:

– Ей неловко, неловко видеть ледяного эльфа голым.

Суккуб засмеялся протяжным глубоким смехом: – Она его хочет,правда? – Ах-ха, и ещё как. – Слушай, давай их положим вместе. Он,казалось, минуту подумал, похабно усмехнулся, потом вздохнул: – Времени нет.

Келейос отошла к двери, и суккуб хлопнул её по заду.

– Какая жалость, – вздохнул демон и понёс воду кЛотору. Келейос подобрала его топор: – Я его понесу, полуэльф. Тебе он непонадобится.

Басистый смех Алхарзора подхватили визжащие голоса суккубов.Неприятно улыбаясь, Келейос вышла в коридор. Из камеры донеслись взрывы хохота,когда суккубы стали освобождать и отмывать пленника. Келейос стояла в коридоре,и воспоминания Алхарзора рвались сквозь неё. Глаза девушки были прикованы ккамере в конце коридора. Там её держали, когда она была здесь пленницей. Тамбыло достаточно места, но сыро и угрюмо – клетка из клеток.

Кто-то прошептал её имя, кто-то, стоявший возле решётки этойклетки. Золотистые волосы и кожа этого человека сияли даже сквозь грязь. Бородабыла густая и сверкающая, как пламя. Она подошла ближе и, заглянув взолотисто-карие глаза, узнала этого человека.