так настроена Катя, сразу в лоб спрашивает меня, очень по-деловому звучат ее слова.

— За двадцать договорился, — я не вижу смысла что-то скрывать.

— И подешевле можно найти, — опять Катя демонстрирует свое знание этой стороны жизни, видно, что серьезная девушка.

— Можно, только в коммуналке, со страшными ванной и туалетом. Еще и с постоянной очередью в них. И жильцами криминальными через одного. Нет, мне тут отлично живется, почти отдельная квартира со всеми удобствами. Да и работа совсем рядом, на другую сторону улицы перейти только. Расслабился я уже здесь, теперь путь в общагу мне по ночам снится, просыпаюсь в ужасе и крещусь левой ногой.

Девушки грустно улыбаются, им сейчас совсем туго приходится, добираться с Энергетиков, объезжая по пути ремонтирующийся мост.

— А в магазине сколько выходит?

Похоже, что более продвинутая по жизни Катя взялась вывести меня на чистую воду, чтобы симпатичная подруга не связалась с малолеткой.

И помогла своей внешностью самой подруге устроиться по жизни в большом городе.

— Ну, я пока на подмене, — задумчиво говорю я, — Вот, дождусь паспорта, тогда официально и неофициально будет рублей сто двадцать.

— Немного совсем, на такую зарплату семью не прокормишь. Да и жилье не получишь никак, — зажимает меня в угол настойчивая девушка, а сама победно посматривает на молчащую Свету.

В этих утверждениях она права, работа такая, когда уже ничего не ждешь и ничего не добился по жизни.

Ага, хочет доказать ей, что я совсем бесперспективен. Значит, Света задумывается, хоть немного, насчет такого уверенного парня, прикидывает, стоит ли попробовать подружить.

— Да зарплату можно тут вообще не получать, — говорю я и гляжу на удивленные лица подружек, — Шутка, конечно. Денег заработать получается нормально, тут не место главное, а то, какие оно перспективы дает смышленому и шустрому парню.

— И какие же перспективы оно дает? — не верит мне Катя.

— Ну, я знаю почти всех директоров магазинов, столов заказов и кафе в районе, — просто говорю я.

Намекаю на свою приближенность к торговым делам, однако, простые девчонки из провинции может и понимают, что директора магазинов живут гораздо лучше простых советских трудящихся, однако, не понимают, где там мое место в этой системе.

— И я их знаю, и что самое важное, они меня знают. А я еще и двух месяцев здесь не отработал, сами подумайте, что будет, когда я тут пару лет покручусь.

— И что будет? — Катя настойчива в своих вопросах.

— Ну, не знаю. Наверно, кооперативную квартиру куплю, автомобиль шестерку, костюм с отливом и в Ялту махну, — перефразирую я классика.

— На какие шиши? — сердится девушка, перестав нацеливаться на второй кусок тортика.

— Да есть возможность заработать помимо магазина, — нехотя отвечаю я, показывая, что не во все темы можно нос совать и посторонним про них рассказывать.

Наступает неловкое молчание, поэтому я предлагаю девушкам:

— Как насчет прогулять пару дней в училище?

— Зачем это? — недоверчиво спрашивает наконец интересующая меня Света.

— Скатаемся в Таллин, погуляем по Старому городу красиво, попьем глинтвейна, кофе там еще с круассанами очень вкусный…

Захожу, в общем, с козырей, какая же советская девушка откажется от такой поездки в здравом уме…

Глава 21

Девчонки, конечно, от такого интересного предложения, да еще сказанного таким небрежным тоном, от удивления открыли рты. Не часто девятиклассники предлагают такое путешествие своим сверстницам.

А уж тем, кто старше себя — точно никогда.

Чтобы у них еще и деньги нашлись хотя бы за себя заплатить.

Это предложение говорит о моей недюжинной в себе уверенности и с ходу побивает все ехидные расспросы милой девушки Кати.

Типа, что я могу предложить красотке Свете в будущей жизни, где у меня эта стабильная работа и, хотя бы, двести рублей зарплаты, где эта очередь на жилье, в которой придется простоять лет двадцать-двадцать пять, проживая лучшие годы жизни в замурзанной общаге.

Зато, потом тебя ждет отдельная, благоустроенная квартира на исходе жизни где-нибудь в Купчино или Веселом Поселке.

Пока совсем не состаришься на тяжелой работе, не разочаруешься в своей жизни и ее спутнике. Который не смог или не захотел сделать ее яркой и легкой, как дуновение весеннего ветерка.

Очередь жилищная теперь, когда мы на нее через три года в лучшем случае встанем, если поженимся и успеем ребенка заделать, совсем ничего стоить не будет, осталось ей жизни всего десять лет.

Даже уже меньше, хотя, точно я не помню, сколько еще времени очередники получали бесплатное жилье от пропавшего Советского Союза.

Так что, нет никакого смысла рассчитывать на социалистическое государство, теперь расчет только на себя и свою смекалку.

Ну, для меня еще и на свою память, да не покинет она меня в самый неподходящий момент.

Только, разговоры эти все о том, что станет с нами через три года, точно в пользу бедных, главное, что я сейчас предлагаю интересную всем поездку.

Здесь и сейчас! А не когда то, через двадцать лет ожидания в очереди!

— А сколько она обойдется, поездка эта? — все же осторожно спросила Катя.

— Да немного совсем. Не дороже денег. Билеты на хороший, фирменный поезд в купе — шестнадцать рублей туда-обратно, если ученические наши не сработают.

— Не сработают, чтобы проехать бесплатно, требуют из училища документы предъявить в кассе, — сказала Света.

— Ну и там рублей пять на поесть, сувениры всякие еще пятерка. Хотя, с самого утра до позднего вечера гулять устанешь — еще пару билетов в кино нужно будет купить, чтобы отдохнуть. Или на дневном поезде можно уехать обратно, совсем не таком крутом, только он к двенадцати ночи в Ленинград вернется. Поэтому, лучше все же на фирменном возвращаться обратно утром, сразу же с вокзала в училище удобнее выходит добраться. С Варшавского до училища пять минут идти всего.

— Так можно и не отпрашиваться? Если поехать в субботу и вернуться в понедельник? — быстро соображает Света.

— Да, никаких проблем. Народу только много будет по Старому городу гулять, от Толстой Марты до Длинного Томаса, — щеголяю я знанием города, — В отели нам все равно не попасть, в рестораны тоже, наше дело столовки и кафе-мороженное. Ну, пива местного я найду кого попросить, чтобы купили.

— Мы пиво не пьем! — сурово бросила мне Катя.

Это что, она