Толик кивнул.

– Я хотел спрятать деньги, отсидеться пару дней и потом вернуться. Я зашил пачки с купюрами в гроб, но вышло так, что гроб внезапно купили, и я не знал, где его искать.

– Но ты ведь сразу стал раскапывать могилы. По какому принципу ты это делал?

– Я нашел у дядьки тетрадку, в которой он записывал, кому он продал свои изделия. В его писанине было непросто разобраться, но кое-что я смог прочесть. Он записывал примерный рост и габариты мертвецов, для того чтобы знать, какие нужны размеры гроба.

– В тетрадке ты нашел данные о Шубине и Гордиенко, так?

– Так.

– Но, откопав двух покойников, ты ничего не нашел?

Хруст снова кивнул.

– И как же ты узнал про остальных? – спросил Зверев.

– От нее! – указав на сидевшую на диване Дину, пробормотал Хруст. – Разрыв могилы первых двоих, я не знал, что мне дальше делать. В этот момент появилась Динка. Она сказала, меня ищет милиция и бандиты. После этого она снова потребовала от меня половину денег и сказала, что поможет мне укрыться. Когда я сказал, что профукал денежки, Динка сказала, что знает, что нужно делать, – Хруст закашлялся и умолк.

– Хорошо! Пожалуй, о том, что произошло дальше, я расскажу сам, – заявил Зверев. – Как мы теперь уже знаем, наша Дина увлекается археологией. Поэтому наверняка побывала в разных местах, так или иначе связанных с какими-нибудь историческими событиями. Поэтому Дина отвела Анатолия на развалины пантелеймоновского монастыря. Она притащила нашему беглецу постельное белье, которое стащила у отца. Она же обеспечивала Анатолия провизией и параллельно с этим занималась поисками подходящих захоронений. Когда Мотя выследил Дину и пошел к монастырю, она застрелила его!

– А откуда у нее оружие? – вмешался в повествование Зверева Корнев.

– Она украла у отца трофейный пистолет, который тот хранил на чердаке. Там же он прятал и ворованные из части продукты, форму и постельные принадлежности.

– Все ясно, продолжай!

– Когда я приходил к Дине, она рассказала мне лишь часть правды, не упомянув о том, что Хруст, Валька и Мякиш украли деньги у бандитов. Когда я сказал, что Валька и Хлебников мертвы, Дина потеряла сознание. При нашей следующей встрече наша юная преступница объяснила свой обморок тем, что она страдает от артериальной гипотонии.

– Кстати, по словам Орловой, никакой гипотонии у нашей Диночки нет, – поспешил вмешаться в разговор Веня. – Здоровье у нее отменное.

– Совершенно верно, Дина водила меня за нос, но в конце концов мы вывели этих двоих на чистую воду.

– Хорошо, я все понял, – вступил в диалог Корнев. – Значит, после того как Дина застрелила Мотю, она подыскала для Хрусталева новое убежище. Уже там их нашел Куцый. Когда они вырыли третий гроб и Дина ранила Луковицкого и Куцего, Хруст снова был вынужден искать себе новое убежище.

– Все так! – продолжил рассказывать Зверев. – После этого я нашел Луковицкого, и он перед тем, как покончить с собой, мне кое-что поведал. Как я уже говорил, Веня выяснил, где находится четвертая могила, и устроил там засаду.

– А что это за фокусы с мишенью? Зачем Веня ее притащил?

Зверев негромко рассмеялся:

– Когда мы выследили наших копателей, я решил не искушать судьбу и не повторять ошибку, которую допустили Куцый и Луковицкий. К тому же, в отличие от них, я знал, что имею дело с отменным стрелком…

– И вместо того чтобы взять людей, оцепить кладбище и не рисковать, вы сунулись туда вдвоем?

– Вот именно! Я же не знал, когда они явятся, а разве ты бы дал мне в помощь целый взвод автоматчиков, чтобы они сидели долгое время в засаде? К тому же, если бы мы действовали большими силами, мы бы наверняка спугнули наших ребятишек.

– Все ясно, – буркнул Корнев. – Так, а что по поводу фанеры?

– Ложная цель. Обычная уловка, которую используют снайперы, – Зверев подошел и взял стоявшую у стены мишень. – Когда наши копатели явились, Толик стал выкапывать гроб, а Дина принялась наблюдать за местностью. Мы с Веней встали с двух сторон. Приблизившись, я свистнул в милицейский свисток, после этого Веня, укрывшись за стволом толстого тополя, воткнул в землю колышек с мишенью из фанеры, снова укрылся за деревом и тоже принялся свистеть. Услышав свист и увидев фанерную мишень, Дина приняла ее за человека и открыла стрельбу.

– И, разумеется, не промахнулась.

– Так и есть! Смотрите, как точно и кучно легли обе пули, – Зверев засунул в одно из отверстий палец, после чего поставил мишень на место и подошел к дивану. – После того как Дина прострелила нашего фанерного приятеля, мы сделали несколько выстрелов в воздух, и после недолгих переговоров наши копатели решили сдаться. Вот и вся история! – Зверев склонился над сидевшим на диване Анатолием Хрусталевым и спросил: – Так что скажешь, дружок, я в чем-то ошибся?

– Ни в чем не ошибся, – уныло пробурчал Хруст.

– Все именно так и было, – все так же глядя в окно, шепотом подтвердила Дина Алексеева.

Вместо эпилога

В это воскресенье на Мироносицком кладбище Зверев не увидел ни одной вороны, зато в небе, купаясь в солнечных лучах, неустанно вились неугомонные стрижи. Народу на кладбище было немного: лишь пара старушек и женщина с грудным ребенком на руках суетились возле свежей могилы, расположенной как раз возле того самого тополя, за которым несколько дней назад прятался Веня Костин. Зверев стоял возле могил Георгия Кулемина и его супруги, держа в руках полдюжины красных гвоздик. Некогда раскуроченная могила Кулемина теперь была приведена в порядок. Холмик был выровнен, обрамление могилы прополото, обработано граблями, мусор убран. Рядом со Зверевым стоял, опершись на грабли, местный сторож Федот Барашкин и с довольным видом жевал свою чадящую самокрутку.

– Ну что, Пал Василич, нормально все? – поинтересовался Барашкин, который с недавних пор стал обращаться к Звереву исключительно на «вы» и по имени-отчеству.

– Да, все хорошо, Федот! Спасибо! Уверен, что уж теперь-то прах нашего усопшего солдата никто не потревожит.

– Ну, я тогда пойду, что ли?

– Да, ступай, я еще немного постою у могилы.

Барашкин еще раз прошелся по земле вокруг холмика граблями, подхватил стоявший рядом с ним мешок с травой и ветками и потихоньку пошел к своей сторожке.

Накануне Зверев встретился с непосредственным начальником Федота Петром Алексеевичем Жбановым и лично попросил поощрить сторожа, оказавшего содействие в поиске и задержании двух опасных преступников. Жбанов был ошарашен подобными известиями, но принял информацию к сведению и клятвенно пообещал