— А я когда-нибудь шутил? — делаю шаг вперед и наклоняюсь к её лицу, вглядываясь в глаза и стараясь там увидеть милую девушку, на которой когда-то женился.

Не-а, ничего. Нет её больше.

Не знаю, о чем она думает, но, закрыв глаза, подается ко мне ближе, подставляя губы для поцелуя.

— А моя невеста права. Туалетная вода, и правда, не очень. Лучше смени, — говорю ей на ухо и, развернувшись, ухожу без оглядки.

Лера

— Может, вина? — предлагает Шубер, когда возвращаемся в зал. — Нервишки успокоишь, расслабишься?

— Пфф-ф, нет, клубники хочу и воды без газов, — мотаю головой.

— Пять минут, сейчас организуем, — Павел поднимает руку, привлекая официанта и, что-то шепнув ему на ухо, кивает, отпуская. — Пойдем за стол?

— С удовольствием.

— На Полякову пожаловаться не хочешь, душу излить? — улыбается, но как-то тепло, не обидно. — Готов предоставить бесплатные уши и чистую жилетку для слёз.

— А знаешь? Нет, — прислушиваюсь к себе и качаю головой. — Спасибо Игнату, но теперь я чувствую себя увереннее с незнакомыми. Так что, всё хорошо. Не переживай.

— Я очень рад, Лер. От души, — кивает мой собеседник и хитро щурится. — Но обрадуюсь еще больше, когда ты согласишься быть не просто невестой, а женой Майского.

— Хм, — улыбаюсь в ответ, — Паш, а вам с Игнатом еще никто не говорил, что вы с ним хуже бабок на лавочке. Когда только всё-всё обсудить успеваете?!

— Секрет фирмы, — подмигивает собеседник и откидывается на стуле. — А вот и твой десерт.

Когда передо мной ставят большую пиалу отборной клубники, а рядом тарелочку со взбитыми сливками, сглатываю слюну.

— Вот теперь мне вообще отлично! — расплываюсь в счастливой улыбке и отправляю первую ягоду в рот.

— Выгодная ты невеста, Весенняя, — комментирует Шубер, — даже ювелирку и курорт посещать не надо, чтобы тебя порадовать.

— Что поделаешь, если украшения я не люблю, а жару не выношу, — картинно вздыхаю, поддерживая разговор ни о чем.

Легкая и непринужденная беседа вкупе с вкусняшкой отвлекают и снимают остатки напряжения. Конечно, на адреналине сразу не заметила и большую, чем обычно, раскованность, и некоторую дерзость в разговоре с руководством.

— А вот и твой дракон летит, — Шубер отпивает из бокала и растягивает губы в ухмылке, смотря мне за спину.

— Почему дракон? — удивляюсь такому определению.

- Потому что над своим сокровищем чахнет и сожрать любого готов, кто к тебе ближе, чем на пять метров подойдет.

— Да? Не замечала.

— На то и расчет был, — подмигивает шеф номер один.

— Всё в порядке? — присаживается Игнат на соседний стул, придвигая его впритык к моему, и кладет руку на спинку стула, закрывая ото всех.

— И точно дракон, — хмыкаю Шуберу и, уткнувшись носом в шею Майского, делаю глубокий вдох.

Мой антистресс.

— Теперь в порядке. Спасибо, — улыбаюсь серьезному жениху.

— За что? — зарывается он ладонью в причёску, без сомнения её портя. Но мне всё равно, главное, рядом.

— Что пахнешь собой.

— Дурочка моя, — приподнимает за подбородок и целует в губы. Нежно и сладко. — Какая ты вкусная!

— Это не я, — улыбаюсь, когда Игнат меня отпускает, — а клубника.

Показываю глазами на тарелку, где половины ягод уже нет.

— Захотелось? — приподнимает одну бровь и растягивает губы в улыбке. Скорее забавляясь, чем удивляясь.

— Ага.

— К врачу поедем?

— Зачем? — не понимаю связи между ягодами и докторами.

— Ну-у, — тянет, показательно глядя то на мой живот, то на клубнику, — таблетки могли не подействовать.

- М-да, — соглашаюсь, — только я их и не ела.

— Что? — метаморфозы на лице Майского поражают: только что расслабленный, а через секунду — серьезный и сконцентрированный на интересующем вопросе.

— Я не успела их начать принимать, а потом… Потом передумала.

Пытаюсь просчитать дни, но не выходит ничего путного.

— Нет, Игнат, не может этого быть. Вспомни про период, который совсем недавно закончился. Ну… когда мы не могли быть вместе. Это просто организм дурит из-за активной половой жизни.

— А она у нас точно активная? Что-то я подзабыл, — приподнимает краешек губ и ведет по колену ладонью вверх.

Хорошо, что края скатерти большие, и никто не может видеть этого безобразия. Зато красные щеки меня точно выдают.

— Прекрати, — перехватываю наглую конечность у кромки чулок.

Но поздно, почувствовал.

— Отпусти на секундочку, — просит, а у самого глаза огнем горят.

— Хулиганить не будешь?

— Нет, конечно, — и глаза честные-честные, только не верю.

Отпускаю руку и ощущаю, как шершавые кончики пальцев скользят вдоль ажурной резинки и, нырнув чуть дальше, нежно поглаживают голую кожу бедра.

— Хватит, — шиплю и ёрзаю, — ну, пожалуйста.

— А что мне за это будет?

Вот хитрец, не упустит своего.

— Все, что захочешь, только остановись. Люди же смотрят.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Твоя идея мне нравится. Запомню и ночью обсудим.

— Хулиган.

— Зато твой.

— Майский, а поехали домой? Что-то я устала.

— Поехали, — кивает и сразу встает, — только Пашке «пока» скажем.

***

— Валерия Викторовна, добрый день! Клиника «Время». Мы получили результаты Ваших анализов. В среду сможете к нам подъехать?

— Да, только после обеда.

— Тогда на 15.30 я Вас записываю?

— Хорошо.

— Замечательно. Ждём.

***

- Доброе утро, соня, — целует Игнат в плечо, стягивая одеяло.

— Хм, уже не Ёжик? — приоткрываю один глаз, разглядывая неприлично бодрого мужчину.