— Вы верите в честность? — поинтересовался Джек. — А я-то думал, что вы верите только в Санта-Клауса и волшебную зубную щетку. Вы считаете, что честность существует сама по себе? Ничего подобного. Хотите ее — так сами и ведите себя соответственно.

Кейт посмотрела на Джека, удивившись его внезапной горячности. Что это с ним такое? Но Филдинг, похоже, понял.

— Я по-прежнему говорю, что вашей подруге лучше надеяться на меня, — сказал он, кивнув. — Я первым это начал и буду продолжать. Если я подвергнусь осуждению за случившееся заражение, то постараюсь восстановить к себе доверие, поняв, как справляться с ним. Увидите. Прежде чем ЦКЗ начнет раскручиваться, я найду для вас решение.

Кейт подумала, что он слишком оптимистичен, но ей не хотелось обескураживать его.

— Спасибо, — поблагодарила она.

— А если бы я мог получить образчик крови Жаннет, — продолжил Филдинг, — то это конечно же ускорило бы процесс.

— Посмотрим, что мы сможем сделать, — сказал ему Джек.

После того как они покинули кабинет Филдинга, Кейт спросила:

— Как, по-твоему, мы сможем взять у Жаннет кровь на анализ?

Он пожал плечами:

— Ты бы удивилась, знай, сколько есть способов получить кровь.

Кейт вздохнула. Пусть все идет своим чередом. По крайней мере, теперь делом занялись специалисты. Она знала, что, хотя центр недавно стал известен во всем мире, он не всесилен и не безупречен. Но у него есть связи с лучшими вирусологами мира. Она почувствовала уверенность, что решение уже на подходе.

Но так же, как она почувствовала подъем духа, он и упал. Не нужно ли лечение и ей самой? Хотя она никак не могла быть уверенной, да и не хотела в это верить, Кейт подозревала, что Жаннет заразила ее этим отбившимся от рук вирусом.

Но зачем? Зачем Жаннет было нужно так поступать с ней? Она передернулась при мысли о неопознанном организме, который обосновался в ее теле, вторгается в ее клетки и размножается. Что он с ней сделает?

Стэн расплатился с таксистом и на углу присоединился к Джою.

— Как ты думаешь, что они там делают, в этом медицинском центре? — спросил Джой.

— Чтоб я знал.

Они проводили своего парня и его женщину до Истсайда, поболтались по Первой авеню — им показалось, что прошло несколько часов, — а затем вернулись вместе с ними к точке старта.

— Думаешь, у него рак или что-то такое?

Стэн не помнил, была ли на здании вывеска, упоминавшая о раке. Что делается у Джоя в голове?

— Откуда мне знать? Да и какая нам разница?

— Потому что, если у него крупный рачок, может, нам не стоит сразу же убирать его. Может, мы подождем и посмотрим, как он несколько месяцев будет гнить, — и лишь потом сделаем его.

Они стояли в укромном месте рядом с Шестой авеню, откуда открывался прекрасный вид на фасад многоквартирного здания. Их парень еще не вошел в дом, а торчал у парадных дверей, разговаривая со своей дамой.

— Не думаешь, что его стоит пожалеть? Джой неотрывно смотрел на жертву.

— Может быть, но я не хочу, чтобы какая-то паршивая опухоль увела его от меня. Мы вот что сделаем. Именно мы и подпишем ему свидетельство о смерти. Что, не так?

Стэн прикинул, не имел ли Джой в виду «смертный приговор», но спрашивать не стал, потому что Джой неожиданно схватил его за руку.

— Дьявольщина! Что они делают? Они расходятся! Их парень притянул свою подругу к себе, и этот жест смахивал на прощальное объятие.

— Шевелись! — приказал Стэн. — Марш на другую сторону улицы! И следи за ним, куда бы он ни пошел.

Хотя он беспокоился, не потеряет ли Джой самообладание во время слежки, он не мог рисковать, самому взяв на себя эту обязанность. Стэн выглядел почти точно так же, как два года назад. Если парень увидит его, то опознает. У Джоя, прибавившего сорок фунтов, обросшего клочковатой бородой, было больше шансов остаться неузнанным.

Джой уже был готов пуститься в дорогу.

— А что ты собираешься делать? — спросил он из-за плеча.

— Пройду за ней внутрь. Посмотрю, где она живет.

— Великолепно!

Конечно же пара рассталась, и парень пошел своим путем. Когда женщина направилась к дверям здания, Стэн быстро перебежал улицу, лавируя между припаркованными автомобилями. Она открыла ключом замок и, заходя в вестибюль, придержала дверь. Стэн прыгнул на тротуар и успел к дверям, удержав их в дюйме от защелки.

Когда он зашел в вестибюль, то заметил в дальнем конце лифт, но тот был пуст. Что за чертовщина?..

Справа от себя он увидел, как закрывается дверь с надписью «лестница», и услышал эхо шагов. Держась как минимум на расстоянии одного пролета, Стэн проследовал за женщиной до третьего этажа. Когда она зашла в холл, то повернула налево. Стэн повернул направо и неторопливо двинулся в противоположном направлении. Порывшись в кармане, он выудил ключи и уронил их на ковровое покрытие. Нагибаясь за ними, он краем глаза заметил, как она исчезла за дверью.

Когда дверь окончательно закрылась, он развернулся и заторопился к ней.

Довольный, Стэн пошел обратно к лестнице. Теперь мы знаем, где живет она. Будем надеяться, что он тоже живет здесь.

Снова это ощущение.

Джек неторопливо повернулся и внимательно рассмотрел всех, кто толпился на небольшой запруженной платформе станции подземки на Двадцать восьмой улице.

Кто-то за ним наблюдает. Он это чувствует. Беда в том, что в пятницу после обеда уже начался час пик и он стоял в гуще толпы возможных подозреваемых.

Вопрос был в том, кто он такой. Возможно, кто-то из членов секты Холдстока. Жаннет и Холдстока он бы узнал без промедления, не исключено, что и пару других. Но не всех. Вполне вероятно, что один из них стоит рядом… или за спиной…

Эта возможность заставила Джека отойти от края платформы.

Почему за мной следят?

Проверяют? Или хотят обнаружить квартиру?

Эта мысль неприятно поразила его. Именно туда он сейчас и направлялся: сделать дома кое-какие дела, а попозже на машине вернуться к Кейт — на тот случай, если ей понадобится еще раз съездить в Бронкс.

На станцию с грохотом влетел поезд, и толпа рванулась вперед. Джек оставался на месте, стараясь заметить малейший признак интереса к себе со стороны пассажиров, которые обтекали его.

Ничего.

Но ощущение слежки не уходило.

Пристроившись в самом конце толпы, Джек вместе с остальными продвигался к ближайшей открытой двери. Он втиснулся одним из последних, и его ступни оставались на линии дверей. Как только их створки стали сдвигаться, он выскочил на платформу и, повернувшись, осмотрел поезд с закрытыми дверями по всей длине, надеясь увидеть кого-то, кто тоже выскочил в последний момент. Но сдвинувшиеся двери не выпустили никого из пассажиров.