в Дублине, который они совсем недавно купили, о президенте Громове, который был его хорошим другом. Я все время сидела с открытым ртом, забыв про мясо, вино и даже немного про Олега. Такой простой и открытый Верден совсем не был похож на акулу бизнеса. Он больше походил темпераментом на Олега, который не гнался за большими деньгами, но занимался любимым делом и получал за него хорошее материальное вознаграждение.

Саша взглянул на часы и стал собираться.

– Я больше не буду извиняться, – сообщил он уже у двери. – Очень рад, что обнаглел и приехал к вам испортить праздник. Классно посидели.

Я стояла у двери, вежливо улыбаясь. В очередной раз взгляд Саши скользнул по моей груди.

– Прекращай на нее пялиться, Верден, – рявкнул Олег, игнорируя все вежливости гостя. – Или я прямо сейчас приму решение начистить тебе лицо. И хрен с ней с работой.

Я снова покраснела до корней волос. Значит, мне не казалось.

Саша сморщился и поспешил объяснить:

– Я не могу перестать, Олег. Ее татуировка скрыта, ни черта не понятно, что там дальше. Ты же понимаешь, что меня интересует рисунок, а не грудь. Вернее, грудь тоже интересует, но в более абстрактном смысле. Как гетеросексуального мужчину. В более частном случае я предпочитаю грудь моей жены.

Олег прищелкнул языком и выдохнул раздражено.

– Тот случай, когда нечем крыть. Я слишком красиво набил эту татушку.

– Сам? – уточнил Верден.

– Да, – решила я вклиниться, обнимая Олега, чтобы он немного остыл. – Мы так и познакомились. Я пришла сделать тату, а мой мастер не смогла. Администратору пришлось вызвать Олега.

– Чертовски мило, ребят. Маш, прости, ради бога, что глазею.

– Ничего, – помиловала я его кокетливо. – Мне даже приятно.

– Серьёзно? – фыркнул Олег возмущенно. – Тебя больше не смущает повышенное внимание?

– Немного. Знаешь, только ленивый одногруппник не подошел рассмотреть мою тату в универе. Всем она нравится.

Олег надулся и продолжил ворчать:

– Начинаю жалеть о своей гениальности.

Саша топтался у двери, хотя машина уже приехала за ним и ждала у ворот.

– Ну я, наверно…

– Там эльфийские руны, Верден. На синдарине написано «любовь».

– Да, спасибо, Олег. Теперь я смогу поспать в самолете, не думая о груди Маши.

– Конченый ты козел, – засмеялся Олег, протягивая гостю руку и хлопая ее тепло по плечу.

Я же неожиданно для самой себя пожала Саше руку тоже, но в добавок сделала шаг вперед и поцеловала в щеку.

– Доброго пути. Было очень приятно познакомиться.

– Спасибо. Увидимся еще. Я уверен.

Верден подмигну мне и вышел во двор. Олег проводил его глазами и только, когда закрылась калитка, повернулся ко мне.

– И что это за провокационные разговорчики? – зарычал он, наползая на меня, как грозовая туча.

– Он спросил про тату. Я ответила. Вроде вопрос был безобидным, – объяснила я, едва сдерживая хихиканье.

Суровый тон и вид Олега почему-то не внушали страха, скорее веселили и возбуждали немного. Он толкнул меня к стене и встал близко-близко, заставляя трепетать.

– Безобидный вопрос, безобидный флирт и, видимо, ты забыла рассказать про безобидный интерес твоих одногруппников. Как так вышло, что они увидели твою грудь?

Олег склонился и куснул меня за шею. Быстро и не больно, но я вскрикнула от неожиданности.

– Ты всем показывала свою грудь вместо пары по рекламе? – напомнил Олег предмет разговора.

– Нет, я опаздывала и не заехала домой переодеться после выходных у тебя. Ты же сам накупил для меня этих рубашек и блуз с глубоким декольте.

– Начинаю жалеть об этом.

Олег снова покусывал мою шею, спуская по плечу к верхней бабочке. Я стонала, но не забыла, что мы продолжаем разговор.

– Серьезно? Жалеешь?

– Не знаю. Было что-то в единоличном праве смотреть на тебя. Но одновременно меня адски возбуждает, что Сашка смотрел и другие.

Я прерывисто втянула носом воздух, сгребая в кулак волосы у Олега на затылке.

– Они только смотрели, – вступилась я за всех, кто видел мое декольте.

– Пожалуй, это меня устроит. Смотреть можно, а трогать только мне разрешено.

В подтверждение он сжал мою грудь через платье. Я всхлипнула.

– Только тебе.

Олег смахнул с моего плеча платье. Широкий рукав упал до локтя, оголилась грудь, и Олег наконец увидел то, что было спрятано. Кожаные ремешки, имитирующие белье. Они обрисовывали контур, подчеркивая, но ничего не скрывая.

– Гребаный ад, – выругался Олег, глазея на мою грудь. – Что это такое?

– Ты уже спрашивал, – усмехнулась я.

– Если бы ты мне ответила и показала, я бы послал Вердена на… в аэропорт без заезда в гости.

– Я так и подумала, поэтому промолчала.

– Коварная ведьма. Я сейчас все сниму с тебя и…

– Сними уже.

Я подняла руки, и Олега скорее избавил меня от прекрасного, но уже изрядно надоевшего платья.

Он бросил его на кресло. Я все еще прижималась к стене, надеясь, что выгляжу достаточной сексуально и горячо в полном комплекте.

– Святой Иисус на костылях и все его апостолы, – проговорил Олег, глядя на меня не моргая, склонив голову. – Ты все это время была без трусиков?

– Мне показалось, они все испортят, когда ты меня разденешь.

– Обожаю твое чувство вкуса, малыш. Это невероятно.

Он все еще не касался меня. Видимо, оттягивал момент, держался из последних сил.

– Это называется стрепы. Я нечаянно увидела в каталоге и не могла не купить в подарок тебе, – закончила я описывать свой вид. – Я не так много могу тебе подарить на день рождения.

– Ты даешь мне слишком много каждый день, Маша. Я люблю тебя.

Я зажмурилась, запретила себе плакать, но глаза все равно стали влажными.

– И я тебя люблю. С днем рождения.

Руки Олега вернулись и снова ласкали мое тело. Но теперь он еще трогал ремешки и оттягивал их. Мог отпустить нежно, а мог и щелкнуть, чуть обжигая.