Алена замолчала, задышала громко и часто, чтобы не заплакать.

Я не могла поверить ее словам. Мне тоже не верилось, что Олег способен на такое предательство. Что-то Алена не договаривала.

– А что случилось с твоей мамой? – спросила я, ненавидя себя за этот вопрос.

Его нужно было задать Олегу, но я точно не решилась бы. Даже смелая Маша еще не настолько смела.

– Она в аварию попала. Чудом живая осталась. Ее долго держали в коме. Врачи ничего не говорили определенного. Но шансы были. Она боролась каждую минуту, пока он развлекался в Калифорнии. Никогда его не прощу. Это чистой воды предательство.

Я снова молчала. Что на такое скажешь? У меня в голове не укладывалось, что Олег может так поступить. Даже очень молодой Олег. Даже очень глупый и эгоистичный Олег.

Все мы иногда выбираем неправильно и потом платим за свои решения. Но мой Олег как будто весь был соткан из света и совести. Он был внимательным, щедрым, благородным. Нет, я не могла поверить, что он испугался и сбежал.

Что-то Алена упустила, не договорила. Она вообще очень мало сказала, без подробностей и я не собиралась выпытывать их. И так было ощущение, что я полезла читать чужие письма, ворошить грязное белье.

– Ладно. Чего я тебя гружу. Сначала Антоха, теперь батя. Хрен с ними с обоими. Козлы. Не забивай голову, Маш. Давай спать.

Я, конечно, согласилась с ней и даже закрыла глаза. Заснуть не вышло. Половину ночи я запрещала себя додумывать историю Олега и матери Алены. Вторую половину – спала урывками, вскакивала от дурных снов, которые не могла вспомнить. Только под утро, самый последний сон я запомнила. Мне снился мой отец. Я была в больнице, среди врачей, просила позвать папу. Но никто не хотел мне помочь. Я поняла, что они не могут его позвать, потому что он меня бросил. И проснулась.

Алена сидела на кровати напротив меня, расчесывала свои шикарные светлые волосы. Я взглянула на часы. Будильник прозвонит через пару минут. Пора вставать, начинать новый день и забыть все, что нечаянно узнала ночью.

Глава 17. Лучшая версия себя

– Ты скоро? Я умираю от тоски, – жаловался Олег мне в трубку, пока я ехала к нему на такси.

– Скоро-скоро, – посмеивалась я. – Минут десять осталось. Проехали МКАД.

– Ты ведь надела платье?

– Ты меня заставил.

– Я не заставлял, а очень попросил. У меня день рождения, малыш.

– Тогда почему ты не наденешь платье сам? – подразнивала я его. – Это нечестно.

– Что поделать. Жизнь вообще часто нечестная.

Я засмеялась. В теплом салоне бизнес-такси, в простом, но слишком смелом для меня, платье и туфельках на скале я совсем не чувствовала нечестность жизни. Просто наряд и обстоятельства были очень непривычными. Вот я и капризничала немного.

Олег сделал себе подарок заранее и очень оригинально. Как только тату зажила, он отвел меня в магазин и, можно сказать, обновил мой гардероб.

Я сначала сопротивлялась, но Олег уверял, что покупает все для себя. Он действительно выбрал такие вещи, на которые я никогда не осмелилась бы даже посмотреть. Они были открытые.

Я привыкла застегиваться до горла, носить водолазки и футболки с высоким воротником. Но Олег заставил меня примерить то, что не прикрывало мои шрамы. Эта одежда не была вульгарной или нарочито сексуальной. Но такие вырезы были неприемлемы. Раньше.

Угрозы, что я не буду это носить, не сработали. Олег не собирался меня заставлять одеваться иначе. Он хотел, чтобы эти майки, кофточки и рубашки я носила у него. Спорить с ним я бросила. Хотя даже в примерочной чувствовала себя неловко и старалась не показываться перед консультантом. Нам достался очень тактичный парень. Но мне все равно казалось, что он смотрит все время на мои шрамы.

Как оказалось потом, не казалось. Когда Олег расплачивался, парень не постеснялся заметить, глядя именно на меня:

– Красивая татушка.

Я схватилась за рубашку, которая расстегнулась, открывая мои шрамы. Олег улыбнулся и поймал мою руку, заставляя прекратить прикрываться. Он поцеловать тыльную сторону ладони и похвастался:

– Я сам ее делал.

– Восхищение мастеру. Визитку оставите?

– Конечно.

Олег вынул карточку салона.

– Сам редко теперь практикую, но девочек обучал лично. Все гениальные.

– Спасибо. Сегодня кстати скидки на верхнюю одежду.

Олег поблагодарил его в ответ и выбрал для нас две одинаковые куртки. Разного размера, конечно.

Я пыталась отказаться, но он начал меня целовать прямо посреди магазина. Это было еще более смущающе, чем подарки. Пришлось принять и куртку. Она была классной, и ее я носила не только у Олега.

Теперь в его доме у меня был отдельный гардероб. Я привыкла открывать больше кожи при Олеге. Это была занятная терапия. Я спокойнее стала относиться к шрамам и однажды уехала от Олега в универ, не натянув на себя свитер с горлом. Просто забыла, потому что мы оба опаздывали. Я не сразу поняла, почему на паре все по очереди меня пялятся. Зато после нее только ленивый не подошел спросить про тату.

Я краснела бледнела, готовилась умереть со стыда, но не умерла. Удивительным и шокирующем даже, было то, что никто как будто и не видел дефектов на моей коже. Всех интересовала картинка и мастер, который ее делал.

Казалось неожиданно приятно быть в центре внимания. В тот день я не ходила, а летала. В тот же день Олег прислал мне платье в общагу и попросил надеть в день его рождения.

Алена конечно не пропустила такое событие. Олег, слава богу, не прикладывал к платью никаких записок про день рождения. Иначе его дочь точно начала бы подозревать. Она и так проявляла много интереса к моему тайному мужчине. От соседок я знала, что Алена считает меня любовницей женатого богатого дядьки. Мне в лицо она такого не говорила, конечно, но нос совала во все, что могла.

Правда, при всем своем любопытстве Алена