litbaza книги онлайнВоенныеДесантура-1942. В ледяном аду - Алексей Ивакин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 74
Перейти на страницу:

Но фрицы повели себя странно. После первого же отпора подались обратно. А обычно давили и давили.

«Струсили, что ли?» – разочарованно подумал Ванька Фадин, решив, по мальчишеской жадности, что две зарубки это мало.

«Ну, слава тебе господи! Сбёгли!» – облегченно вытер лоб дядька Мирон.

А Полкман решил, что немцы сейчас перегруппируются и снова полезут. И озабоченно думал о десантниках, которые сейчас ползли за проводником по мокрым снегам Гладкого Мха.

А Маша Шувалова ни о чем не думала, перевязывая плечо раненого товарища, и ворковала извечное женское:

– Потерпи, милый, потерпи, все хорошо будет…

«Милый» же ругался на березу:

– Хушь ты и русское дерево, но зачем пулю-то немецкую в меня срикошетила? Обратно б послала… Ушшшш…

– Тише, голубчик, тише, – бинтовала его Маша.

Голубчик Маше в отцы годился. Впрочем, раненый мужик для женщины всегда в ребенка превращается.

Маша осторожно затянула узел и помогла надеть сначала кофту, а потом ватник.

И побежала дальше.

По бедру ее била граната, которую она всегда носила в кармане. «На всякий случай», – невесело шутила она. Навидалась уже в оккупации разного. О чем и вспоминать-то не хочется. Не то что говорить.

И надо же было так случиться…

Какая-то дурная пуля, прилетевшая из глубины леса, когда бой уже и затихал одиночными выстрелами, ударила именно в этот карман.

Маша погибла мгновенно, разорванная взрывом пополам. Единственная погибшая у партизан в этом бою. Бывает такое на войне.

Хоронили ее на следующий день. Без гроба. Не было времени на гроб. Вырыли яму на партизанском кладбище. Сложили куски ее тела на дерюгу. Завернули. Положили в яму. Закопали. Рядом с деревом. На деревце вырезали ножом: «Мария Шувалова. 1922–1942».

Потом выстроились отрядом перед могилой. Речей не говорили. Больше плакали. Ваня только не плакал. Разучился, что ли? Или еще не научился… Полкман вышел из строя. Снял ушанку. Постоял молча. Потом поднял пистолет вверх. Отряд передернул затворами винтовок и карабинов.

Залп! Залп! Залп!

Во время третьего залпа случилось странное. Командир вдруг сделал шаг вперед, покачнулся и упал лицом вперед, прямо на могилу Маши.

И умер.

Как оказалось, от выстрела в спину. Пуля перебила позвоночник, отрикошетила от костей и, разорвав легкие, пробила сердце.

Под грохот салюта Полкмана убил, как выяснилось позже, лазутчик, назвавшийся сбежавшим из плена красноармейцем. Впрочем, он и был бывшим красноармейцем, перешедшим на службу к врагу. Имя его история не сохранила, что, впрочем, и хорошо. Остается только предполагать, как его казнили партизаны, души не чаявшие в грозном медведе Мартыне Полкмане.

Все же паскудная эта штука – война.

27

– Да, кстати, герр подполковник, вы упомянули о том, что к концу операции практически лишились командного состава бригады. Так? – продолжал фон Вальдерзее.

– Так. Погибли практически все командиры батальонов. Кроме командира первого батальона капитана Жука. Батальонами командовали комиссары. Погиб начальник штаба, был ранен комиссар Мачихин. Потери среди командиров рот и командиров взводов были еще больше. Некоторыми взводами, а то и ротами командовали сержанты.

– Двести четвертой кто командовал после эвакуации Гринёва?

– Эвакуации… – горько ответил Тарасов. – Бегства с поля боя. Так вернее.

– Пусть так, – согласился с ним обер-лейтенант. – Так кто командовал?

– Комиссар Никитин.

– И как он в деле?

– Лучше Гринёва. Однозначно лучше. Умнее и храбрее.

– А что с координаторами из штаба фронта?

– Степанчиков погиб. Как погиб, я не знаю. Не видел. Доложили, что это работа кукушки.

– Кукушки? – наморщил лоб обер-лейтенант. – Ах да, вы так называете снайперов. Потому что они сидят на деревьях, так?

– Так, – согласился Тарасов.

– Я вам приоткрою секрет, герр подполковник. Мы не такие дураки, чтобы снайперов сажать на деревья. Снайпер должен быть мобилен и менять позиции после каждого удачного выстрела, – стал читать обер-лейтенант лекцию подполковнику. – А позиция на дереве сводит мобильность на нет, что равнозначно самоубийству. Понимаете?

Тарасов молча согласился. Впрочем, это согласие не отменяло того факта, что десантники время от времени сбивали «кукушек» с этих самых самоубийственных позиций. О чем Тарасов и сказал обер-лейтенанту.

– Наблюдатели и корректоры, герр подполковник. А что с Латыповым?

– На момент прорыва был жив, далее – не знаю. В силу объективных причин. Сами понимаете, каких.

– Вот тогда давайте и поговорим о вашем прорыве.

* * *

Попытка прорыва через шоссе не удалась. Немцы были готовы к атаке, бросив на трассу практически все свои свободные силы, перекрыв возможные пути отхода. Антипартизанская группа оберфюрера СС Симона, полевые батальоны «люфтваффе», артиллеристов, пехотные части, подкрепления, только что прибывшие на самолетах, даже взвод охраны и шум-батальоны.

Ярость и мужество десантников, перехлестнувшие сверхчеловеческие пределы, не смогли преодолеть пятикратное превосходство противника. Измученные парни смогли преодолеть трехметровый снеговой вал, рычащий пулеметами, они смогли переколоть немецкую пехоту в траншеях, они уже стали отжимать фрицев, расширяя коридор прорыва, и некоторые уже вырвались на другую сторону дороги.

Но удара танкового батальона они выдержать уже не могли. А за танками шли лыжники врага. Контратака немцев была настолько мощна, что бригада покатилась обратно, огрызаясь огнем.

Немцы разрезали бригаду почти пополам, а затем дробили и дробили ее на все более маленькие группы. В лучших традициях немецкого блицкрига. К средине дня – атака началась ранним утром – поле было усеяно трупами десантников.

Но оставшиеся в живых продолжали биться, продираясь сквозь немецкие заслоны. Бой развалился на многочисленные стычки, когда в ход шли уже не только винтовки и ножи, а порой даже и кулаки.

Тарасов с группой штабных нарвался на немцев неожиданно. Выскочили навстречу друг другу и бросились враг на врага молча, без криков «Ура!» или «Хох!». С рыком, словно две стаи волков, с хрипом, словно две смерти. Ожесточенность драки была такова, что ни та, ни другая сторона даже не вспомнили про огнестрельное оружие, выхватив ножи и лопатки.

Подполковник поднырнул под удар дюжего немца и без промедления, на одних рефлексах ударил его финкой в бедро, а когда тот споткнулся, той же финкой махнул ему по лицу. И тут же забыл об этом немце, прыгнув на спину другому, душившему нашего бойца. И только успел резануть того по кадыку, как получил удар по голове. Но ушанка смягчила удар, прошедшийся вскользь, и Тарасов не потерял сознание, лишь свалился, перекувыркнувшись, в снег.

1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?