К моему горлу подступила тошнота.

– Я не хочу об этом говорить, – прошептала я.

– Неудивительно. Эту женщину, конечно, не воскресить. Но еще есть время исправить ситуацию, в которой ты сейчас оказалась. Все, что тебе нужно сделать, это сказать своему Джоку, что доктор порекомендовала ему пройти обследование. Ему это не понравится. Но придется. Даже если у него ничего не найдут, вероятно, призадумается и впредь будет вести себя осторожнее в своих загулах. А еще можешь ему напомнить, что, если о его похождениях станет известно всем, это плохо отразится на его репутации.

Я и не подозревала, что моя мать может быть настолько расчетливой. Но, наверное, она опиралась на собственный опыт в подобных вопросах.

Впервые я почувствовала, что баланс сил в моем браке изменился. В тот вечер я приготовила на ужин одно из любимых блюд Джока – свиные отбивные с жареным картофелем. Я уложила Стюарта в постель до того, как вернулся его отец. И то и другое было маминым предложением.

После того как Джок покончил с едой, он, казалось, пребывал в лучшем настроении, чем за последние несколько недель. Я набрала в грудь побольше воздуха.

– Сегодня я была в клинике, – сообщила я мужу.

Его глаза сузились.

– В какой еще клинике?

– По вопросам контрацепции.

– Ты ведь уже получила «кепку» у нашего местного терапевта, не так ли?

Я старалась говорить спокойно, скрывая нервозность:

– Дело в том, что в этой клинике также берут анализы на половые болезни.

Муж подался вперед:

– Это что, венерологическая клиника? Ты хочешь мне сказать, что этот Гэри наградил тебя чем-то? Я найду его и сверну его чертову шею!

– Я уже тебе говорила, мы не… мы этим не занимались. Если тебе действительно интересно знать, у меня молочница. Но когда я рассказала доктору, куда ты ходишь, она настоятельно посоветовала тебе пройти обследование.

Джок вскочил, его лицо исказилось от ярости.

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

– Не прикидывайся невинной овечкой, Джок! Тебя видели! Люди заметили, как ты выходил из борделя на Кросс-лейн.

Муж выглядел так, словно я только что ударила его коленом в пах. Его лицо стало ярко-красным. Он тяжело дышал.

– Только представь, что скажет главный босс фабрики, узнав, что ты посещаешь проституток! – продолжила я. – Он примерный семьянин, верно? Нехорошо, если его начальник цеха так поступает.

Джок побледнел. Я видела, как на его лице мелькнул страх при мысли, что все его планы продвижения по службе вылетят в трубу. Я знала, что самое худшее для мужа – подвергнуться осуждению или выглядеть дураком.

Но теперь сила была на моей стороне.

– Итак, вот что будет дальше, Джок, – произнесла я. – Прежде всего тебе нужно сдать анализы.

– Ни за что на свете я не пойду к какому-то чумному доктору! – заявил он. – Это унизительно!

– Будет еще унизительнее, если я расскажу отцу о том, чем ты занимаешься. Думаю, людям на фабрике только дай языки почесать, правда? Возможно, я даже получу опеку над нашим сыном, если решу развестись по причине твоего прелюбодеяния.

У него отвисла челюсть, а сам он будто съежился. Мой муж словно превратился в маленького мальчика.

– Ты можешь пойти в частную клинику, где тебя никто не знает, по моему примеру, – посоветовала я. – Там чего только не лечат.

Джок ничего не сказал, и я восприняла его молчание как согласие.

– А теперь давай с тобой договоримся.

Я выдержала драматическую паузу. Муж продолжал пристально смотреть на меня.

– Развлекайся с другими женщинами сколько душе угодно. Ради твоего же блага я бы посоветовала держаться подальше от любых борделей, однако это твое дело. Но я хочу, чтобы ты никогда, никогда больше ко мне не прикасался.

Он по-прежнему ничего не говорил.

– Это надо понимать как «да», Джок? – холодно уточнила я, хотя сердце мое колотилось.

Его голова была опущена, но я видела, как он кивнул.

Я встала и вышла из комнаты.

Меня пугала предстоящая поездка в Девон. Я просто не могу позволить себе слишком долго находиться вдали от работы. Всегда найдутся электронные письма, требующие ответа, и люди, с кем срочно нужно встретиться. Кроме того, меня беспокоит ситуация с Дорис, возникшая по моей вине. Адвокат, с которым Салли поддерживает связь, все еще размышляет, «как нам правильно разыграть эту партию».

Но больше всего мне давит на мозги ожидание, когда же Мэтью напишет «время и место». До сих пор от него не приходило больше никаких сообщений.

Я пытаюсь скрыть все свои тревоги, пока мы едем туда. В Стоунхендже я смотрю на древние камни и задумываюсь, была ли у людей, которые им поклонялись, своя запутанная личная жизнь. Мое сердце снова начинает сильно колотиться.

Что я вообще здесь делаю? Я молчу всю дорогу. Стюарт, наоборот, становится все более разговорчивым по мере приближения к цели.

– Мама и папа провели там свой медовый месяц, – произносит он с таким энтузиазмом, будто не говорил мне об этом раньше. – Приятно, что мы отпразднуем нашу особенную дату в том же самом месте, не так ли?

А вдруг Стюарт захочет секса? Впрочем, данная тема, вероятно, не поднимется, говорю я себе. Он не интересовался этим целую вечность. Но это годовщина нашей свадьбы. Было бы странно, если бы Стюарт не держал это в уме. Порой я не могу поверить, что мы женаты уже двадцать лет.

До истории с Мэтью я, вероятно, была бы так же взволнована предстоящим отпуском, как и Стюарт. Но теперь чувствую себя очень виноватой. Что еще хуже, моя давняя школьная подруга только что опубликовала в «Фейсбуке» пост о своем круизе по случаю годовщины свадьбы и о том, как они с мужем прекрасно проводят время. Фотографии, на которых они запечатлены рука об руку, явно без ума друг от друга, вызывают у меня ощущение, будто моя жизнь – сплошной обман.

Мы сворачиваем с трассы, и я ахаю, глядя на сверкающее море внизу и огромные скалы, вздымающиеся из воды. Миновало так много времени с тех пор, как мы приезжали сюда в прошлый раз, что я забыла, насколько здесь великолепный вид.

Когда девочки были маленькими, мы часто гуляли по окрестностям. Обычно исследовали пляж и посещали все местные достопримечательности, такие как Ла-Ронд (потрясающее восьмиугольное здание, объявленное национальным достоянием) и зоопарк Пейнтона. Но когда они подросли, трейлер стал казаться слишком тесным, а потом Мелисса начала спрашивать, почему мы не ездим отдыхать за границу, как все ее подруги. В общем, с тех пор трейлер просто стоял здесь. Стюарт платил кому-то, чтобы время от времени приходил человек проверить, все ли в порядке.