Итак, я засыпал яд в канделябр и вечером, уже когда мать легла, принес светильник в кабинет к отцу.

– Вот еще штуки! У нас же электричество! – сказал он, и его гости засмеялись.

– Пригодится, пап! Я специально купил его тебе в подарок. Картежные игры – и канделябр. По-моему, это дань традиции!

– Ну ладно, оставь. Ты смотри, как приятно пахнет. Спасибо. Если кто-то окажется шулером, будет чем запустить в голову… Опять же по старой русской традиции.

– Таким и убить можно, – добавил кто-то из его друзей.

Они снова засмеялись, а я, к своему стыду, покрылся липким потом от страха. Странно было слышать смех людей, которых ты приговорил…

В эту ночь я следил по часам: часа через четыре все должно быть кончено. Для верности я выждал пять. Прошел обратно в кабинет, осторожно обходя мертвых или почти мертвых людей. Забрал канделябр, вынес его из квартиры и спрятал в подвале. Следствие неизбежно должно будет прийти к выводу, что смерть всех шестерых человек наступила от естественных причин, но все же кто знает, чем оно может обернуться на самом деле. Держать такую улику в доме было опасно.

Ну вот. Ничего не забыл? Кажется, нет. Нет. Остальное вы знаете.

Кажется, в конце последнего слова подсудимый добавляет еще что-то?

Ну что ж. Вот оно.

Как жаль, что мне так и не удалось стать богатым и счастливым.

Все-таки я неудачник.

* * *

Дней пять или шесть спустя Вероника, окончательно выздоровевшая от какой-то нервной болезни, которую она заработала во время всей этой истории, сидела в постели и уплетала за обе щеки свои любимые мандарины, которые Павка купил для нее.

– Так, значит, мы встретились с тобой не случайно? – в сотый раз допрашивала она мужа.

Тот воздевал руки к небу:

– О, майн гот! Я женился на законченной дурочке. В сотый раз повторяю тебе, свет души моей: это была спланированная операция! В тот же день, как ты призналась, что ввязалась в криминальную историю, я собрал своих ребят и, с согласия начальства, вышел на следователей Бугайца и Ильясова. За день мы с ними проделали такую работу, какая вам, дилетантам, и не снилась! Доказательства на Евгения Блюхера были собраны неопровержимые – от отпечатков пальцев, которые он оставил, например, на альбоме с семейными фотографиями Блюхеров. Везде стер, а тут забыл. Нашли в подвале орудие убийства – канделябр… Или вот еще, был допрошен однокурсник Евгения Дмитрий Буданов. Он привез ему – в качестве сувенира, не имея в виду ничего дурного, – уникальный «корень дьяволовой ноги», который откопал где-то на Алтае. Это удивительное растение. Его описание встречается даже в рассказах Конан Дойля. Совершенно безвредный в сухом или сыром виде, этот корень при горении образует страшный яд, который воздействует на сердечную мышцу. Поскольку «корень дьяволовой ноги» почти не известен в России, то смерть от отравления продуктами горения этого растения должна была быть квалифицирована как обычный инфаркт…

– А как вы узнали, что я появлюсь в сопровождении Ады и… убийцы… именно в том дворе, где ты меня встретил?

– Ну, это совсем просто. Хотя мало кто знает, что современные сотовые телефоны – это еще и «маячок», пеленгатор. При помощи оборудования, которое есть в нашем банке, но которого нет у милиции, можно обнаружить местонахождение человека с сотовым телефоном с точностью до двухсот метров. Ты позвонила мне в банк с телефона Ады, и, хотя попала на Жору, у того хватило ума записать номер с определителя. А дальше – дело техники. Мы не только следили за вами, начиная со времени посещения квартиры Блюхеров в Преображенском, мы даже слушали ваши разговоры… При помощи все того же сотового телефона Ады.

– Да, но сама Ада! – оживилась Вероника и привстала на постели, отыскивая взглядом леди Зодиак. – Она тоже, знаешь, ой как сильно мне помогла! И вам!

– Не спорю.

– А!

– Да. К примеру, именно она обратила наше внимание на то, что вдова Бориса Блюхера Нина, которая первая обнаружила трупы в кабинете своего мужа, все время болезненно покашливает. Мы сделали вывод, что кашель мог быть аллергической реакцией организма на какой-нибудь газ или алкалоид, который еще не выветрился из комнаты через раскрытое окно, когда Нина Андреевна вошла в кабинет мужа. Так оно впоследствии и оказалось.

Ада, которая все это время сидела у окна, жмурясь на солнце и любуясь игрой света на перстне, подошла к Веронике. Наклонилась и поцеловала ее в лоб, оставив на нем отпечаток кроваво-красной помады.

– Я, пожалуй, пойду, детка. Рада, что ты выздоравливаешь. Поправляйся окончательно и… никогда больше не ввязывайся в детективные истории. Не обижайся, но тебе это просто не идет.

– Подождите! – Вероника испуганно ухватила леди Зодиак за руку. – Куда вы?! А рассказать?

– О чем?

– Ну… – она лихорадочно соображала. – Ну, например, а как вы догадались, что в квартиру Натана вместе с Шурой приходил именно Жека? Ведь мы искали женщину.

– Это ты искала женщину, – усмехнулась Ада. – А меня сразу насторожило, что убийца предпочел вынуть из сумочки Шуры ее паспорт, другие документы, деньги и что там еще, рассовать все это по карманам, но не взять саму сумочку, что было бы гораздо проще. И знаешь, почему?

– Да?

– Именно потому, что он был мужчина. Мужчина не может пройти по улицам с женской сумочкой, не привлекая к себе внимания. Ты увидела на мониторе камер слежения тонкую фигуру, длинные волосы, цветную рубашку – и сразу решила, что это женщина. А это был всего-навсего длинноволосый студент. Я права?

– Да… – выдохнула Вероника. – Почти.

Ада удивленно приподняла одну бровь:

– Почти?

– Да. Я точно знаю один ваш прогноз, леди Зодиак, в котором вы ошиблись.

– Вот как? Интересно!

– Да! В самый первый день нашего знакомства, когда мы встретились в лавке антиквара на Арбате, с которой все началось, вы сказали, что этот день удачный для покупок! Я купила канделябр – и вот видите, чем все это кончилось.

– Разве ты купила только канделябр?

– А что еще? – удивилась Вероника.

– Посмотрим… Поговорим об этом недели через две-три, – подытожила Ада и улыбнулась так, как умела улыбаться только она – загадочно и понимающе, словно все-все видя наперед.

* * *

…А через три недели они с Павкой стояли на борту белого-белого парохода, увозившего их обоих в сказочное-сказочное путешествие по синему-синему морю. Они уезжали в круиз, а круиз этот был выигран ими по лотерейному билету «В пользу амурских тигров», который Вероника – и она еле-еле об этом вспомнила – невольно взяла вместо сдачи в супермаркете возле дома, в тот самый день, когда началось ее знакомство с леди Зодиак…

– А ты знаешь, Ада больше не звонила к нам и не приходила, – с сожалением сказала Вероника, прижимаясь к Павке. – Совсем исчезла из нашей жизни. Как будто и не было ее никогда.