— Исполнения желаний и бесстыдных, ненасытных, сладостных ласк, — подтвердила Эвери.

Скромности и стыдливости не место в такую ночь, как эта, и Эвери решила не размышлять, а только чувствовать. Камерон умело подвел ее к самому краю пропасти, за которой ее ждало неизведанное блаженство, и Эвери содрогнулась в сладостном экстазе. Опустошенная, она упала Камерону на грудь, и он, посадив ее к себе на колени, приподнял и рывком вошел в нее. Крепко обняв Эвери, он произнес, легонько касаясь губами ее губ:

— Я слышал, можно и посредством поцелуев достичь блаженства.

— И где же ты такое слышал?

— Мужчины любят поговорить.

— Ну, я не уверена, что такое возможно.

— А давай попробуем?

Они попробовали, и оказалось, что Камерон знал, что говорил. Когда Эвери в очередной раз пришла в себя, Камерон, поддерживая ее одной рукой, другой вытирал ее между ног. Эвери даже не заметила, что он это проделывает. Укутав ее простыней, он вручил ей кубок с медом. Эвери осушила его до дна и только тут вспомнила, что мед обычно крепко ударяет ей в голову.

— Крепкий напиток этот мед, — заметил Камерон и, когда Эвери кивнула, ухмыльнулся: — Мы исполняем только мои желания. Наверняка у тебя есть и свои.

— Только одно: остаться в живых после сегодняшней ночи.

Камерон поднес кубок к ее рту, предлагая Эвери выпить еще.

— Такое желание есть и у меня. А скажи, что тебе нравится?

Отпив еще немного меда, Эвери призналась:

— Мне нравится, как ты меня целуешь.

— Спасибо, но этим мы уже занимались. Допей, — ласково попросил Камерон.

— Но я буду совсем пьяная, — возразила Эвери.

— Вот и хорошо. Это-то мне и нужно. А скажи, что тебе нравится, кроме поцелуев?

— Мне нравится, когда ты меня целуешь, — повторила Эвери.

— Ты мне это уже говорила, и этим мы уже занимались.

— Но я имею в виду не эти поцелуи, а другие, — смущенно прошептала Эвери и хмуро уставилась в пустой кубок. — Ой, я вовсе не это хотела сказать!

— Значит, тебе нравятся мои поцелуи? — улыбнулся Камерон и осторожно уложил Эвери спиной на подушку. — Я хорошо умею целоваться?

— Да. Но ты это и сам знаешь.

— Нет, не знаю. Трудно сказать, что ты что-то хорошо проделываешь, если никогда этого раньше не делал. — И, сняв с Эвери простыню, Камерон набросил ее на спинку кресла.

— Никогда не делал?! — поразилась Эвери. — Правда?

— Правда. Я только слышал, что так делают. — Камерон легонько коснулся губами ее губ. — Женщины, с которыми я имел дело в прошлом… гм… переходили из рук в руки. И они в большинстве своем были нечистыми. Но ты, моя красавица, знала единственного мужчину — меня. И ты не просто чистая, а восхитительно чистая. Эвери с удовольствием это выслушала.

— И поэтому ты напоил меня медом?

— Говорят, если немного выпить, во-первых, становишься раскованнее, а во-вторых, можно долго-долго наслаждаться любовными играми, пока не достигнешь экстаза.

— О Господи! — Эвери нахмурилась, видя, что Камерон взял со стола маленькую мисочку. — Что это? Ежевичный джем? — Камерон лишь улыбнулся в ответ. — Я же пользовалась медом.

— Ты и так сладкая, любовь моя. И если я намажу тебя медом, у меня заболят зубы. Лучше намазать чем-нибудь кисленьким. — И он не спеша принялся намазывать соски Эвери ежевичным джемом.

— По-моему, мы уже вышли за рамки бесстыдства и теперь занимаемся распутством, — дрогнувшим голосом сказала она.

— Отличное слово «распутство».

И когда Камерон принялся медленно слизывать ежевичный джем с ее сосков, Эвери решила, что он, пожалуй, прав.

Громкий стук в дверь и голос Лергана разбудили Камерона, и он досадливо поморщился. Приспичило же будить его в такую рань! Он еще теснее прижался к бархатистому, теплому телу Эвери и почувствовал вновь зарождающееся желание. Камерон улыбнулся. Они занимались любовью всю ночь напролет, и потому испытывать он должен был бы сейчас не желание, а пресыщение, но ничего подобного он не ощущал. Если слегка приподнять ногу Эвери и забросить себе на талию, можно легко проникнуть в обволакивающее тепло…

— Черт бы тебя побрал, Камерон! Оторвешь ты наконец свою задницу от кровати или нет?

— Убирайся отсюда, Лерган! — крикнул в ответ Камерон и бросил взгляд на Эвери: она лишь что-то пробормотала спросонья и снова крепко заснула. Похоже, он постарался на славу, с гордостью подумал Камерон.

— В большом зале тебя дожидается некий сэр Пейтон, если это тебя интересует.

Камерон похолодел и осторожно отодвинулся от Эвери, хотя каждая клеточка его тела этому сопротивлялась. Пришлось напомнить себе, что Кэтрин беременна и ей нужен муж. Это дало ему силы встать с постели, хотя понадобилось призвать на помощь всю свою волю. Однако его ждали важные и неотложные дела, которые необходимо решать. Ведь он не только приходится Кэтрин братом, он к тому же ее господин. И он обязан ее защищать.

Приоткрыв дверь, Камерон сказал Лергану, что будет через десять минут, после чего занялся утренним туалетом, чувствуя, как после ночи любви с Эвери у него ломит все тело. К тому времени, когда он оделся, Эвери проснулась, и Камерон чертыхнулся про себя. Он рассчитывал ускользнуть, пока она спит, хотя и понимал, что в таком случае поступит, как последний трус. Но с другой стороны, что он мог ей сказать?

— Пейтон приехал? — спросила Эвери и, сев в кровати, откинула с лица спутанные волосы.

— Да. Он дожидается меня в большом зале. — Камерон прижал руки к бокам, чтобы не поддаться искушению дотронуться до нее.

Завернувшись в одеяло, Эвери встала.

— Ты по-прежнему разрешаешь мне поговорить с ним, прежде чем я уеду?

—Да.

— Спасибо. Я буду ждать его в моей комнате. Камерон смотрел, как она направляется к двери, а одеяло волочится за ней по полу.

— Эвери! — окликнул он ее.

Она задержалась в дверях и, не оборачиваясь, бросила:

— Мне кажется, больше нам не о чем говорить.

— Да, не о чем. — Камерон потер грудь, там, где у него болело сердце. — Как бы мне хотелось… — Он замялся.

— Мне тоже. Вот только не знаю, хочется ли нам одного и того же.

От звука захлопнувшейся двери Камерон вздрогнул. Он тоскливо обвел взглядом комнату, но потом приказал себе смотреть лишь на дверь, выходящую в коридор. Он подумал, что непременно пришлет кого-нибудь навести здесь порядок, чтобы не терзаться воспоминаниями, когда снова переступит через порог. Перед дверью в большой зал стояла группа женщин. Они украдкой заглядывали внутрь и вздыхали. Охваченный недобрыми предчувствиями, Камерон начал протискиваться сквозь толпу. На пороге он задержался, услышав за спиной шелест юбок. Женщины, встав на цыпочки, пытались заглянуть в зал через его плечо. Посреди зала, весело болтая с Лерганом и прихлебывая вино, стоял тот, кто вызвал все эти вздохи. Сэр Пейтон Мюррей и в самом деле был красив. Не слишком высокого роста и не широк в плечах, но наверняка выйдет победителем в любой драке. В роскошном наряде, стройный, изящный, словно породистый конь, сэр Пейтон оказался точно таким, каким Джиллиана его и описала. Кроме того, выглядел он очень молодо, не старше Эвери.