– Должно быть, вы шутите, – вздохнула она.

– К сожалению, нет. Полагаю, вы используете деньги, полученные в результате сегодняшнего восхитительного приключения, на покрытие векселей вашего брата?

– Да, но вы же знаете, что он должен гораздо больше.

У Адена снова сделался суровый вид.

– Как ни печально, но вам придется воздержаться от вылазок вроде сегодняшней. Собственно, пока я не найду человека, виновного в вашем похищении, вам лучше всего держаться как можно ближе к дому.

Проклятье. Вивьен посмотрела на Адена, прикидывая, как сильно можно на него надавить.

Он предостерегающе прищурился.

– Вивьен, вы испытываете мое терпение.

Поборов соблазн ответить в таком же духе, она прибегла к благоразумию.

– Знаю и прошу за это прощения. Но вам же прекрасно известно, сколько Кит должен. Я просто не могу стоять в стороне и смотреть, как в моей семье назревает катастрофа.

– Я уже говорил, что вы не отвечаете ни за свою мать, ни за Кита.

– Тут мне придется с вами не согласиться.

Вид у Адена был недовольный, но внезапно он удивил Вивьен, наклонившись вперед и легонько шлепнув ее по подбородку.

– Вы, мадам, доведете меня до Бедлама, и сейчас он кажется мне самым спокойным местом на земле. Я уступаю…

Вивьен радостно улыбнулась, но он поднял руку.

– …пока, но настаиваю, чтобы вы рассказывали обо всем, что намерены делать. Я все еще должен оберегать вас.

И в первый раз за долгие часы ее беспокойство улеглось. Может, она и стала колючкой под его седлом, и до сих пор не может понять, что же он на самом деле чувствовал, целуя ее, но на душе становилось тепло при мысли, что он твердо намерен выполнить свою клятву – обеспечить ее безопасность. А теперь ей нет нужды врать насчет своих планов помочь Киту, и все становится намного проще.

– Вообще-то у меня есть план, – призналась Вивьен. – И мне кажется, совсем неплохой. Я уверена, что вы знаете о завтрашнем бале-маскараде у леди Бентли. Я понимаю, это очень рискованно, но там будут все лучшие игроки, и я уверена, что смогу отлично поиграть. – Она просияла. – А раз уж вы будете за мной присматривать, то мне и беспокоиться не о чем.

И стала выбираться из кареты, старательно игнорируя поток приглушенных ругательств, лившихся изо рта Адена.

Аден прислонился плечом к мраморной колонне в бальном зале леди Бентли, сердясь на причину своего дурного настроения. Не то чтобы Вивьен это заметила. Увидев его, она нахально ухмыльнулась, весело помахала рукой и опять повернулась к своим истекающим слюной поклонникам. Прямо сейчас чертова девица улыбалась Регги Дивейну, довольно безобидному малому, ходившему за ней по бальным залам и гостиным как преданный пес. Остальные были не такими безобидными, и Адену пришлось призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не пронестись через всю комнату и не утащить ее в безопасное место.

Когда дело касалось самосохранения, Вивьен демонстрировала полное отсутствие базовых инстинктов.

Одного этого хватало, чтобы в висках у него начало пульсировать, хотя голова, в общем-то, не болела. Всепоглощающий аромат лилий, расставленных повсюду, в сочетании с удушающей жарой и ослепительной позолотой особняка леди Бентли превратился в настоящее насилие над чувствами, и сейчас Аден мечтал о каком-нибудь славном шпионском задании, предпочтительно где-нибудь на улице, на ледяном холоде. И как можно дальше от британской аристократии.

И подальше от Вивьен и необходимости наблюдать, как она улыбается другим мужчинам. После того восхитительного, но гибельного поцелуя в карете минувшей ночью мысль о том, что она может, пусть и невинно, кокетничать с другими, заставляла все его внутренности скручиваться в узел.

Хотя она вовсе и не кокетка. Насколько Аден понимал, Вивьен привлекала к себе мужское внимание всюду, где появлялась, хотела она того или нет. Ее изысканная красота и обворожительное остроумие уже притягивали к себе, но кроме того, она умела так откровенно и безыскусно смотреть на мужчину, что становилась просто неотразимой.

К несчастью, Аден подозревал, что сегодня она привлекала внимание не столько своими манерами, сколько внешним видом. В очередной раз доказывая, что у нее полностью отсутствует инстинкт самосохранения, Вивьен нарядилась Еленой Троянской – в греческий хитон, застегнутый на одном плече золотой пряжкой, оставив другое обнаженным, сверкающим в свете свечей. Добавьте сюда мягкий шелк ее белого одеяния, подхваченного под прелестными грудками золотым шнуром, и поймете, что эта женщина была воплощением бесконечного соблазна. Не нужно быть одержимым ею, чтобы, пылая страстью, пронестись через бальный зал, перекинуть ее через плечо и уволочь подальше, где как следует насладиться этим телом.

От этого яркого видения Аден переступил с ноги на ногу, чувствуя, что возбуждение достигло предела. Сдержав стон, он плотнее запахнул полы черного домино. Аден страстно ненавидел балы-маскарады, и домино было его единственной уступкой идиотизму взрослых, выряжающихся в костюмы, плохо им подходящие. Но сейчас он мысленно вознес благодарственную молитву за то, что мать настояла на этом нелепом плаще, поскольку он укрыл его от позора.

Еще несколько минут Аден сердито рассматривал небольшую свиту Вивьен, но мгновенно насторожился, едва в поле его зрения попал лорд Кастл. Неужели ублюдок догадался, кто такая миссис Смит, или же просто решил присоединиться к веселой толпе идиотов? И что еще важнее – как поведет себя Вивьен, заметив его?

Кастл протолкался вперед и взял Вивьен за руку. Когда он наклонился и запечатлел на ее руке долгий поцелуй, Аден оттолкнулся от колонны, готовый ринуться через весь зал, но кто-то положил руку ему на плечо. Аден круто повернулся, мускулы его сами собой напряглись, приготовившись к бою, но оказалось, что на него с иронией смотрит всего лишь наставник.

– Право же, Аден, – сказал Доминик. – Мне казалось, я учил тебя лучше. Во-первых, ты не заметил, как я подошел к тебе. Во-вторых, ты хмуришься, глядя на леди Вивьен, словно муж, которому вот-вот могут наставить рога. Если не станешь осторожнее, то привлечешь внимание и к себе, и к ней.

Аден разозлился еще сильнее, но все же сумел удержаться от едкого ответа и только заскрипел зубами. Доминик, конечно, прав, но признавать это он не собирается.

– Я всего лишь озабочен излишним вниманием к ней лорда Кастла. Вы же знаете, он был одним из тех, с кем она играла в Корморане. – И Аден кротко улыбнулся.

– Убеди в этом себя, если от этого тебе станет лучше, – посоветовал Доминик. – Уверен, это сослужит тебе хорошую службу до конца вечера.

– Неужели больше нет никого, кому вы могли бы докучать? Например, леди Бентли? – Аден кивнул в сторону устрашающего вида пожилой дамы в дальнем конце зала, к несчастью, наряженной Клеопатрой. – Тогда я смогу спокойно выполнять свою работу.