– У меня! – неохотно призналась Руфусилья.

– Вылазьте, почтенная рубака, и ложитесь на скамью! Теперь за дело примется Мускульная дева!

– Это ещё кто такая?

Несмотря на ворчание, старшая рубака из бассейна вылезла и, в чём была, легла на широкую каменную плиту, оказавшуюся тёплой. Лежать на ней было до того приятно, что веки Руфусильи начали смыкаться. Однако её внутренний воин не дремал и тут же вздёрнул тело на ноги, когда над ним нависла огромная фигура, сжимающая пудовые кулаки.

– Тише, тише, почтенная рубака! – засмеялась Шушротта. – Вернитесь и испытайте блаженство под руками нашей уважаемой Мускульной девы!

Оторопев, женская половина бригады разглядывала гномеллу, ростом превосходящую самых высоких виденных ими гномов. Пожалуй, она могла бы смотреть глаза в глаза Дикраю Денешу, а тот был на полголовы выше Яго и Гроя! Одета Дева была в лёгкий передничек, трогательно вышитый кристаллами различных самоцветов, а в руках держала дымящиеся полотенца. Выражение лица при этом у неё было самым зверским из всех зверских, но на губах играла приветливая улыбка. Переглянувшись, сёстры Аквилотские попытались для себя решить, что страшнее – улыбка при таком выражении лица или подобное выражение лица, украшенное такой улыбкой?

– Меняем воды, меняем! – захлопала Шушротта. – Не отвлекаемся, особенно невеста! Его величество дал мне задание подготовить тебя, уважаемая Виньо, к свадьбе, и я это сделаю, не будь я из рода Кайдарацких!

– Ты к нему неравнодушна, признайся? – мурлыкнула фарга, перебираясь в изумрудный бассейн и шипя от прохлады и шалостей бурлящей воды.

На раскрасневшихся от жара, царящего в пещере, щеках Шушротты румянец заметен не был.

– Он – мой король! – высокомерно заявила она. – Я выполню любой его приказ!

– Любо-о-ой! – насмешливо протянула Тариша, чихнула, фыркнула, и… спустя мгновение белая тигрица, смешно вываливая язык, била лапами по пузырям.

– Ой! – воскликнула Руфусилья, когда Мускульная дева от души протянула её вдоль спины горячим полотенцем. – Полегче там!

– Хусним! – философски отозвалась та и шмякнула вторым.

Её руки замелькали с невозможной скоростью. Шлепки мокрой ткани по коже рубаки были настолько громкими, что заглушили её крики.

Виньовинья округлившимися от ужаса глазами следила за процедурой, а потом вдруг выскочила из ванны с такой скоростью, которой от неё никто не ожидал, и, пробормотав: «Я, пожалуй, пойду!», метнулась к выходу. Но была остановлена Шушей и Тори, взята под рученьки и препровождена в следующий по расписанию бассейн.

– Невестам от красоты бегать не положено! – строго выговаривала Шушротта. – Вот увидит почтенный Синих гор мастер суженую опосля процедур и будет поражён…

– В самые яйцы! – хихикнула Торусилья.

– И в них тоже! – серьёзно кивнула Шуша. – Женщина мужчину должна везде поражать, где то природой назначено!

Тигрица подавилась пузырём, который пыталась схватить пастью, и закашлялась.

Слезать с камня Руфусилье помогали все. У бедной рубаки не было сил даже ругаться. Сообща препроводили её в пятый бассейн, вода в котором была чёрной, похожей на густую нефть. Не вода, грязь! Пахла она, правда, приятно, а не так, как можно было бы ожидать, взглянув на поверхность.

Едва опустившись в бассейн, Руф тихонько застонала:

– Это… божественно! Девоньки, я будто рождаюсь заново! От пальчиков на ногах до кончиков ушей!

– Ты лучше до макушки рождайся! – посоветовала сестрица, с опаской ложась на массажный камень под людоедскую улыбочку Мускульной девы. – До кончиков ушей только эльфы рождаются!

Виньовинья Виньогретская, косясь в сторону азартно машущей полотенцами Мускульной девы и слушая вопли Торусильи Аквилотской, думала о том, что, хоть и бежит она, Виньо, от традиций родных Синих гор, замужество в её жизни будет первым и последним, как полагается уважающей себя гномелле!

* * *

Хаотично разбросанных отметин на карте с севера было явно больше.

– Вот здесь, здесь и здесь… – герцог рю Вилль тыкал пальцем, украшенным перстнем с крупным изумрудом, в красные крестики, – первые случаи. Два доказаны, один – со слов адептки Никорин, Вительи Таркан ан Денец. Появления бешеных оборотней происходили с интервалом в два-три месяца. Мысленно проводим линию через эту, эту, эту и ту отметины – интервал месяц-два, линия ближе к центральной части Ласурии. Последний случай произошёл через две недели после ликвидации предыдущего заражённого и последствий. Четыре дня конного пути до столицы!

Лихай Торхаш, стоящий за плечом его высочества Аркея, чуть поморщился. Однако голос его был холоден, когда он уточнил:

– Последствиями Ваша Светлость называет зачистку половины клана Серых бойцов?

– Укушенной половины клана, полковник! – поправил рю Вилль. – Или вы предпочли бы эпидемию?

– В случае с бешенством речь может идти как о пандемии, так и об уничтожении человеческой части населения! – вмешался сидящий в кресле напротив стола мэтр Жужин.

Лихай кинул на него недобрый взгляд, однако целитель не смутился. Некоторые пациенты смотрели на него ещё и не так!

– Свидетели в один голос утверждают, что бешеные – чужаки, явившиеся с севера. Это подтверждает и официальная статистика: за последние двести лет ни одного случая заражения среди оседлых кланов центральной части страны! – вновь заговорил Троян.

Принц потёр пальцами переносицу, на мгновенье прикрыл глаза. Одно дело – замещать короля, когда всё спокойно, и совсем другое, когда угроза становится такой явственной, что начинаешь ощущать, как она дышит в спину. Показалось, будто тёплые ладони жены на миг накрыли веки, согревая, расслабляя. Бруни в него верила. Верила в него тогда, когда не знала, кто он, и не изменила своего мнения, узнав. Он справится. Ради неё. Ради людей своей страны.

Его высочество открыл глаза:

– Мэтр Жужин, вы свободны!

Целитель встал, поклонился и вышел. В дверь заглянул Лисс, окинул взглядом королевский кабинет, в котором принц вёл приём посетителей, убедился, что всё в порядке, и тщательно прикрыл створку.

– Садитесь, рю Вилль, – кивнул Аркей. – Как насчёт лазутчиков?

– Отправляли людей – ни один не вернулся, – герцог раздражённо качнул серьгу в ухе. Он терпеть не мог, когда его планы срывали, и просто ненавидел не знать имён тех, кто был в этом виноват.

– Оборотни? – последовал вопрос.

Его Светлость помялся.

– Отказываются, даже за очень приличные деньги.

– Вирош всё ещё на задании? – уточнил принц и, получив утвердительный кивок, посмотрел на Торхаша.

Тот прищурился:

– Пойду один.

– Это опасно! – воскликнул рю Вилль. – Вы не можете не понимать этого, полковник!