– Опять что-то написали на стене?

– Да.

– И что на этот раз?

– Не имеет значения.

– Не имеет значения? – вспылила она. – Для меня имеет. Что же за охрана такая в посольстве? Мне не нравится, что в мой кабинет спокойно заходят и пишут угрозы на стенах. Что там было написано?

– Дословно?

– Да.

– Там было написано: «Уезжай или подохнешь».

Мэри яростно уселась за стол.

– Может, вы мне объясните, как можно незамеченным пробраться ко мне в кабинет и писать угрозы на стенах?

– Если бы я знал, – вздохнул Майк. – Мы делаем все возможное…

– Тогда «всего возможного» явно недостаточно, – отпарировала она. – Я хочу, чтобы дверь в мой кабинет охранялась всю ночь. Ясно?

– Хорошо, госпожа посол. Я передам это полковнику Маккинни.

– Не надо. Я сама ему передам.

Майк Слейд вышел из кабинета, и Мэри подумала: «А знает ли он, чьих рук это дело? А что, если он сам…»

* * *

– Поверьте мне, госпожа посол, – извиняющимся тоном сказал полковник Маккинни. – Я поражен не меньше вашего. Я удвою охрану, а дверь в ваш кабинет будет охраняться двадцать четыре часа в сутки.

Но Мэри это мало успокоило. Это сделал кто-то из сотрудников посольства.

Полковник Маккинни был сотрудником посольства.

* * *

Мэри пригласила Луи Дефорже на небольшую вечеринку в резиденцию. Присутствовало около десяти гостей, и, когда они все ушли, Луи спросил:

– Можно, я поднимусь к детям?

– Боюсь, что они уже спят, Луи.

– Я не разбужу их, – пообещал он. – Только взгляну на них.

Мэри прошла с ним и, стоя в дверях, смотрела, как он глядел на спящего Тима. Она прошептала:

– Комната Бет напротив. Мэри открыла дверь в другую спальню. Бет спала, обняв руками подушку, одеяло было скомкано. Луи тихонько подошел к кровати и поправил одеяло. Некоторое время он стоял, закрыв глаза. Затем повернулся и вышел из комнаты.

– Какие замечательные дети, – хрипло сказал он.

Они стояли, глядя друг на друга. «Это должно случиться», – подумала Мэри. – «Никто из нас не сможет этого предотвратить».

Они обнялись и губы их встретились.

Он отстранился.

– Мне не надо было приходить. Вы ведь понимаете, что я делаю? Я воскрешаю свое прошлое. – Он помолчал. – Или мое будущее. Кто знает?

– Я знаю, – тихо сказала Мэри.

* * *

Дэвид Виктор, торговый советник, вошел в кабинет Мэри. Выглядел он взволнованно.

– Боюсь, что у нас плохие новости. Мне только что стало известно, что президент Ионеску собирается подписать контракт с Аргентиной на покупку полутора миллионов тонн кукурузы и с Бразилией – на покупку полумиллиона тонн соевых бобов. Мы очень рассчитывали на эти контракты.

– Насколько это серьезно?

– Переговоры почти закончились. Нас выставили за дверь. Я собирался уже посылать телеграмму в Вашингтон. С вашего разрешения, конечно, – поспешно добавил он.

– Пока не отправляйте, – сказала Мэри. – Надо что-то придумать.

– Президент Ионеску не изменит своего решения. Поверьте мне, каких только аргументов я ему не приводил.

– Тогда мы ничего не теряем, если я попробую что-нибудь сделать. – Она вызвала секретаршу. – Дороти, мне необходимо как можно быстрее встретиться с президентом Ионеску.

* * *

Александру Ионеску пригласил Мэри на обед. Когда она вошла во дворец, ее встретил Нику, четырнадцатилетний сын президента.

– Добрый день, госпожа посол, – сказал он. – Меня зовут Нику. Добро пожаловать во дворец.

Это был высокий стройный мальчик с темными вьющимися волосами. Он вел себя как взрослый.

– Я слышал о вас столько хорошего, – сказал Нику.

– Я очень рада, – ответила Мэри.

– Я сообщу отцу о вашем приходе.

* * *

Мэри и Ионеску сидели за столом друг напротив друга. Мэри стало интересно, где его жена. Она редко показывалась, даже на официальных приемах.

Было видно, что президент выпил и находился в хорошем расположении духа. Он закурил «Снагов», румынскую сигарету с неприятным запахом.

– Я так понял, вы уже осмотрели кое-какие достопримечательности вместе с детьми?

– Да, Ваше Превосходительство. Румыния – замечательная страна, и здесь так много всего интересного.

Он обворожительно улыбнулся.

– Как-нибудь позвольте мне показать вам мою страну. – В его глазах светилась неприкрытая похоть. – Я превосходный экскурсовод. Уверяю, что покажу вам много чего интересного.

– Не сомневаюсь, – ответила Мэри. – Господин президент, я сегодня собиралась поговорить с вами по одному серьезному делу.

Ионеску чуть не рассмеялся. Он прекрасно знал, зачем она пришла. «Американцы хотят мне продать свою кукурузу и соевые бобы, но они опоздали». В этот раз американский посол вернется с пустыми руками. Жаль. Она такая привлекательная женщина.

– Слушаю вас, – с невинным видом сказал он.

– Я хочу поговорить с вами о городах-побратимах.

Ионеску заморгал от неожиданности.

– Извините, о чем?

– О городах-побратимах. Как Сан-Франциско и Осака, Лос-Анджелес и Бомбей, Вашингтон и Бангкок…

– Что-то я не понимаю. Какое это имеет отношение к?…

– Господин президент, мне пришло в голову, что ваша популярность значительно возрастет во всем мире, если Бухарест породниться с каким-нибудь американским городом. Об этом будут говорить не меньше, чем о программе «народной дипломатии» президента Эллисона. Это будет важный шаг к миру, наведение мостов между нашими странами. Я не удивлюсь, если это принесет вам Нобелевскую премию.

Ионеску сидел, размышляя. Затем он осторожно спросил:

– Город-побратим в Соединенных Штатах? Интересная мысль. А что мне это даст?

– В основном, великолепную рекламу. Вы станете героем. Это будет ваша мысль. Вы сможете отправиться туда с визитом. Делегация из Канзас-Сити приедет с визитом к вам.

– Из Канзас-Сити?

– К примеру, конечно. Я не думаю, что вы предпочтете большие города типа Нью-Йорка или Чикаго. О Лос-Анджелесе мы уже говорили. Канзас-Сити – это Средняя Америка. Там живут такие же фермеры, как и здесь. Люди, что любят работать на земле, как и ваши люди. Это будет жест великого политика, господин президент. Ваше имя будет у всех на устах. Никто в Европе еще не додумался до этого.