Завадская сжала ладони и гневно сдвинула брови, но заговорила вполне спокойно:

— Алексей, жизнь приучила меня быть осмотрительной и осторожной. Но вам я верю, хотя вы всячески пытаетесь вывести меня из себя. Возможно, вы мстите мне за то, что я пришла к вам в спальню? Но поймите, это было выше моих сил. И это не мгновенный порыв, который заволакивает мозг и лишает нас способности мыслить здраво. Нет, здесь другое… Я сама не пойму, что со мной происходит… — Она закрыла лицо руками и прошептала:

— Мне казалось, что я умру, если через секунду не поцелую вас.

— О чем вы говорите, о какой мести? — Алексей прекратил изучать собственные ногти и перевел взор на Завадскую. — Какой мужчина не мечтает о подобной мести со стороны красивой женщины? Я и подумать не смел, что вы обратите на меня внимание! — Он встал с кресла и пересел на диван рядом с Завадской. Взял ее руки в свои, теперь от них пахло лавандовой водой, и принялся покрывать их поцелуями. — Если вы позволите, я последую за вами хоть на край света. Вы только прикажите, я все исполню, лишь бы вы поверили, что я не бросаюсь словами. Ведь я не помышляю своей жизни без вас с того момента, когда вы попросили меня проводить вас до дома…

— Хорошо, Алеша. — Завадская мягко отстранилась, и он вновь поймал ее торопливый взгляд, брошенный на часы. — Вы сможете доказать это на деле, хотя я понимаю, ваша служба может послужить препятствием для выполнения моей просьбы.

— К черту службу! — воскликнул Алексей и привлек ее к себе за запястья. — Говорите, что я должен делать! Я готов на все, чтобы доказать вам свою преданность.

— Не горячитесь, мой друг. — Она легонько щелкнула его по носу. — Задание пустячное, но, если его удастся выполнить, вам придется покинуть не только службу, но и вовсе уехать из Североеланска. И, возможно, даже на некоторое время уйти в подполье?

— В подполье?

— Да, на нелегальное положение. Жить под чужим именем, по чужому паспорту. Скрываться, менять квартиры, переезжать из города в город. Даже ваша матушка не должна будет знать, где вы находитесь. Поверьте, это не каждый выдержит.

— Это настолько противозаконно?

— Поймите, Алеша, я вас еще раз предупреждаю, борьба против существующего режима всегда противозаконна для тех, кто эти законы пишет. У нас свои законы, и мы их свято соблюдаем. Если вы готовы жить по нашим законам, мы примем вас с распростертыми объятиями. Но учтите, мы тоже не прощаем тех, кто по какой-то причине их нарушает. И жестоко подобных отступников наказываем, особенно за предательство и трусость. Ведь одно без другого не бывает.

— Я все понял. Не надо мне дальше объяснять. — Алексей выпрямился в кресле и строго посмотрел на Завадскую. — Я принял решение и не отступлюсь от своего слова ни в коем случае. Я с вами, Александра, если вы склонны мне поверить. И я готов выполнить все, что потребуется, даже уйти в подполье. Но предупреждаю, я это делаю не ради ваших идеалов, а ради вас самой. Я хочу быть рядом с вами. И мне кажется, что я тоже вам не безразличен, если вы решились… — Он многозначительно посмотрел на нее.

Завадская прикусила губу и отвела взгляд. Затем заговорила быстро, глотая окончания слов, только по-прежнему в глаза ему не смотрела.

— Алеша, я хочу признаться вам, что взрыв в магазине Вайтенса наших рук дело. Мы очень нуждаемся в деньгах, чтобы вызволить наших товарищей с каторги.

Кроме того, деньги нужны на оформление заграничных паспортов. В общем, расходы ужасные, а деньги добыть другим путем в Североеланске просто невозможно. Вот мы и решились на экспроприацию. Деньги эти нажиты не праведным путем, так пусть они послужат благому делу. Но получилось так, что мы обманулись.

Денег в сейфе оказалось совсем немного, около трех тысяч. Мы изъяли драгоценности, но продать их в Североеланске почти невозможно, поэтому мы решили их сбыть после, в Москве, там с этим гораздо проще. Но деньги нам нужны немедленно, сейчас. Еще два-три дня промедления, и мы не успеем. Наших товарищей угонят за Вилюй, и все пропало… — Она перевела дыхание и вновь, почти загнанно посмотрела на часы. — Сегодня мы узнали, что в кассе ювелирного магазина Басмадиодиса по чистой случайности остались на ночь пятьдесят тысяч рублей. Выручку не успели сдать в банк… Сейчас нас не интересуют драгоценности. Мы точно знаем, в каком из сейфов находятся деньги. Поэтому времени нам понадобится немного, чтобы вскрыть его и убраться восвояси. — Она подняла глаза и пристально посмотрела на Алексея. — Фейгин будет стоять на улице, наблюдать, чтобы вас не накрыла полиция. Вам с Григорием придется войти в магазин. Вы служите в полиции, сторож откроет двери безоговорочно. Затем в течение минуты или двух вы должны взорвать дверцы сейфа, забрать деньги и выскочить на улицу, где вас будет ждать наш товарищ с экипажем.

На все про все вам дается не более трех-четырех минут, иначе на взрыв сбежится полгорода, нагрянет полиция…

— Я должен переговорить с вашим товарищем, который узнал про деньги, — перебил ее Алексей.

— Зачем? — опешила Завадская. — Я все очень обстоятельно рассказала.

— Нет, мне надо услышать от него самого. Возможно, все это дело с выручкой — самая обыкновенная приманка. Тартищев горазд на такие уловки.

— Хорошо, — согласилась Завадская, — сейчас его позовут. Но только надо спешить, — она опять посмотрела на часы, — у нас в запасе совсем немного времени до рассвета.

Она вышла из гостиной и почти тут же вернулась, уже в сопровождении еврейчика.

Кажется, тот еще не ложился. Алексей отметил, что песочного цвета жилет по-прежнему застегнут на две пуговицы из трех, а сюртук выглядел более помятым, чем во время ужина… Фейгин окинул Алексея мрачным взглядом и сразу же перешел к делу:

— Я самолично видел эти деньги в сейфе. Кассир внезапно заболел. Деньги только пересчитали, разложили по купюрам, а сдать в банк не успели. Я случайно увидел, как этот мешок заталкивали в сейф. И еще. — Он посмотрел на Завадскую. — Браслет он положил в тот же самый сейф.

— Какой браслет? — быстро спросил Алексей.

— Да так, — махнула рукой Завадская, — одна безделушка. Совсем недорогое украшение, но он мне дорог как память об одном человеке. По нелепой случайности браслет чуть не потерялся, но Изя говорит, сегодня прямо у него на глазах его вернули в магазин.

Оказывается, посыльный из магазина по ошибке доставил его по другому адресу. Я живу на Народной, а его отнесли на Нагорную… Растяпы! — произнесла она с досадой. — А я уж думала, никогда его больше не увижу…

— А что ж вам самой не пойти к греку и не предъявить свои права на браслет? — справился Алексей.

— Да какие у меня права? — удивилась Завадская. — Мне обещали прислать его в подарок. Но не прислали… Я повторяю, этот оболтус посыльный просто-напросто все перепутал. Алеша, — она умоляюще посмотрела на Алексея, — заберите его, пожалуйста, из сейфа. Изя говорит, что этим браслетом заинтересовалась какая-то купчиха, которая в этот момент оказалась в магазине. Не знаю, чем уж ей эта безделица приглянулась, но она пожелала купить именно его.