Мы прошли вглубь пещер, свернули около очередных общежитий зубанов. Прошли мимо галдящей комнаты с названием «ДРАЧЕЧНАЯ!» и спустя несколько минут подошли к каменной лестнице вниз.

Перед спуском стояли два шеста с надетыми на них темными черепами. Приглядевшись, я понял, что это головы автоматонов с выдранными окулярами. Однако. Над лестницей была криво приколоченная табличка с надписью: «ВХОД НЕТ! СМЕРДЬ! МУЧЕНИЯ! СКЛАД!»

Мы спускались всё ниже. Если бы дворецкий предусмотрительно не захватил фонарь, мы бы шли наощупь. Мое маленькое черное сердце больше не могло освещать дорогу. Вместо пламенного мотора у меня теперь была переливающаяся хищная тьма. Всё дальше и глубже. На зубаний Склад, чувствую.

— После вас, — пропустил меня вперед Мажордом, открывая массивную черную дверь.

Я осторожно прошел внутрь и замер, пораженный открывшейся картиной. Огромная пещера, по которой разливался таинственным синий свет. Приятный запах земли и грибов. Множество статуй людей и животных, застывших в странном танце. Солдат, вскинувший ружье, барс, готовящийся к прыжку, пещерный медведь с пылающими глазами и вставший на дыбы. Я подошел поближе и сразу понял, что я заблуждался. Это были не статуи. Десятки мумифицированных трупов, которые пронзали металлические подпорки и цепи. Мертвецы были покрыты грибами. Большими, маленькими, темными, светлыми и даже светящимися.

— Оранжерея, — приглашающим тоном сказал дворецкий. — Тут наш Жардинье выращивает грибы. Поражает, не правда ли?

— Это мертвецы? — задумчиво спросил я.

— Да, конечно. Надо же в этих пещерах грибам на чем-то расти. Наш садовник и его маленькие помощники работают тут с утра до вечера. Если у вас будет не нужный вам труп, смело несите сюда. Жардинье, милый мой, выходи, хозяин вернулся!

Буквально в паре метров от меня, совершенно беззвучно, стена зашевелилась, раскинулась на десяток острых ног, кос и разного садового инструмента. Полыхнули два алых глаза. Садовник медленно, как насекомое, вылез из широкой каменной щели. Я даже немного вздрогнул от неожиданности.

— Хозяин, — прошептал Садовник. На меня он не смотрел, предпочитая отводить взгляд вниз и вбок.

— Это что такое? — я указал на набитую землей тушку зубана, из которого прорастало семейство опят. Вместо глаз у чучела росли светящиеся поганки.

— Они портили Оранжерею, — прошептал Садовник, глядя себе под ноги. — Приходили и портили. Я создаю сад. Но тут ничего не растет. Только грибы. Только грибы на мертвецах. Это Оранжерея.

— Ну? Как вам? — ко мне подошел Мажордом.

— Великолепно… Говорите, тут ушастые зубаны живут?

— Тут, — тихо ответил Садовник. — Они мне помогают. Гамё, можете выходить.

Сказал он это очень тихо, почти неслышно, но пещера тут же ожила. Из разных закоулков, тихо пощелкивая, выползали «слепые» зубаны. Они водили ушами и аккуратно подходили ближе. К моему легкому удивлению, их было намного больше, чем те пять штук, которые я оставил здесь. Вот просто навскидку, несколько десятков.

— Я сейчас собираю всех зубанов наверху у Одноглазого. Надо понять, как всем тут сосуществовать. Вы тоже должны присутствовать.

Роботы молчали, обдумывая мои слова.

— Мы будем, хозяин, — через некоторое время прошептал Садовник.

* * *

Красные, как выяснилось, окопались недалеко. Минут десять хождения по валунам, вдоль русла пересохшей по случаю зимы речки, и мы оказались у небольшой пещеры. Когда мы подошли к ней, нас встретило ожесточенное шипение и клацанье зубов. Навстречу нам выскочило несколько потрепанных зубанов, вооруженных кусками арматуры, молотками, кирками и прочими полезными в хозяйстве вещами.

— Спокойно, спокойно. Что, не видите, кто пришел?

Вперед шагнул Повар, который и вызвался проводить меня.

— Гамё! Мои маленькие сорванцы! Как вы тут?!

Зубаны заверещали, побросали импровизированное оружие. Пара штук запрыгнула на руки Повару, а остальные окружили меня, трогали за одежду и хором жаловались на судьбу. Гам стоял невообразимый. Вперед вышла пара зубанов, украшенных перьями власти. Они куснули пару металлических задниц, злобно затявкали и разогнали мелочь подальше.

— Так, ребята слушайте. Я пришел за вами, сейчас мы вместе вернемся назад и там обсудим, как нам дальше жить.

— Не, владыка, мы туда не пойдем. Ни за какие коврижки. Мы теперь эта. Как её. Резь Бублика!

— Рис Пуплика, дурак! — перебил его другой.

— Нет, Резьбублика! — заявил первый и встопорщил перья.

— Стоп. Я понял. Вы теперь республика, прекрасно. Пошли назад.

— Нет. Мы Резьбублика и объявили независимость. Мы не будем жить вместе с чернопопыми!

Со всех сторон раздались одобрительные крики и щелканье зубов.

— Не хочу вам напоминать, дорогие республиканцы, но первое правило нашего закрытого клуба — это слушаться Серого Пароволка. Так что кончай разговоры. Или вы меня больше не слушаетесь?

— Конечно слушаемся, владыка. Без балды! Но мы никуда не пойдем. Мы обиделись.

Все зубаны сделали вид, что обиделись.

— Раз вы теперь Республика, то где ваша Конституция?

Зубаны настороженно уставились на меня.

— Ну самая главная ваша вещь. Реликвия, которую должны все оберегать?

— А у нас нету, — испуганно ответил старший.

— Я, Серый Пароволк, дарю вам самое ценное, что есть у меня.

Я снял свой цилиндр, подошел поближе и торжественно надел его на лобастую голову старшего.

— Теперь это ваше. Храните ее и оберегайте. Это самое ценное, что есть в вашем государстве. Ваша священная реликвия. Конституция. Понятно?

Зубан испуганно замер и только шевелил глазами. Остальные осторожно потянулись к нему лапами, желая потрогать.

— Ну, как вам подарок?

Зубаны взорвались восторженными воплями.

— Отлично. Пойдемте, покажем ее чернопопым? Пошли?

— Да!!!

* * *

Уже подходя к огромной туше Одноглазого, я заметил странную картину. На широком камне, похожем на стол, черной кучей сидела Капелька. Вокруг стояла пара дюжин зубанов. Они все выпустили длинные тонкие щупальца и мерно, не торопясь, качались в едином неслышном ритме. Глаза их были закрыты. А вот и пагубное братство.

— Колышемся? — спросил я, подходя поближе.

— Это Земля Зубанов, — раздался десяток тоненьких голосов, говорящих в унисон. — Я — зубаны.

— Рад за вас.

— Небо каждую секунду пытается смять я. Но я держимся, — сказали мне одним голосом зубаны.

— Чудесно. Я сейчас собираю всех зубанов на конклав. Думаю, вам тоже надо присутствовать.