Она не была уверена, что у нее получится. Давать себе героические обещания легко, а потом приходится их выполнять… Ни с чем подобным Ланфен раньше не сталкивалась, она не знала, какую боль способна вынести, что они будут делать. Однако она хотела испытать себя.

Она вдруг подумала, что смерть Инны вряд ли была случайностью, хотя полицейский эксперт написал именно так. И что ее, Ланфен, не могли вынести из отеля незаметно для персонала. Сколько же жителей города на службе у этих людей? А может, речь идет не о службе, а о контроле через запугивание? Она ведь чужая, никто ради нее не будет рисковать собой и своими близкими!

Китаец отнесся к ее отказу спокойно; по крайней мере, он никак не выдал свой гнев. Он медленно обошел ее по кругу, нарочно задержался у нее за спиной, вне поля ее зрения. Обычное психологическое давление, оно Ланфен нисколько не беспокоило. Хотя бы в этом, в знании человеческой природы, за ней оставалось преимущество.

– Ты хоть понимаешь, что происходит? – поинтересовался он. – Во что ты влезла?

– Нет. Никто же мне не объяснил.

– Но, даже не зная, ты считаешь, что можешь позволить себе отказ? Как наивно.

Он снова остановился перед ней, заглянул ей в глаза. Ланфен выдержала этот взгляд, стараясь показать всю свою решимость.

Тогда он ударил. Наотмашь, сильно, как бьют животное, а не равного противника. Этого удара хватило, чтобы опрокинуть стул, и Ланфен упала на пол. Болью отозвались локти и колени, голова снова гудела, и Ланфен почувствовала, как сочится кровь из носа и разбитой губы.

– Поднимите ее!

Двое его подчиненных вынырнули из теней, вернули стул на место и снова отдалились. В комнате действительно было пять человек, больше Ланфен никого не видела.

– Поняла теперь?

– Этого недостаточно, – тихо ответила она.

– Тебе что, нравится?

– Нет. Но этого недостаточно, чтобы заставить меня помогать вам.

– Сумасшедшая баба, – покачал головой китаец. – Исход уже предрешен, и ты все скажешь. Зачем тебе проходить через это? Скажи сразу – и боли не будет.

– Нет.

– Ради чего тебе терпеть? Что, родня твоя там? Любовники? Кто? Или ты все-таки знаешь, что происходит?

– Я ничего не знаю. Но я несу ответственность за этих людей.

– Наш человек уже вышел на многих из них, они скоро будут мертвы. Ты ничего не изменишь!

– Если бы я ничего не могла изменить, вы бы убили меня в отеле, а не допрашивали.

Новый удар, но теперь стул устоял. Да и Ланфен подготовилась к этой боли, насколько такое вообще возможно. В глазах ненадолго потемнело, и все-таки она выдержала без крика.

Мужчина не был впечатлен:

– Думаешь, раз ты способна терпеть, мы тебя не сломаем? Есть методы, которые не выдержит никто.

– Я все-таки рискну.

– Даже мужчина не сдержался бы. Мне просто не хотелось тратить время, испытывая их на тебе. Но ты сама напросилась… Этот вечер будет для тебя долгим! – Он достал из-за пояса рацию и произнес: – Цао ко мне! Пусть принесет инструменты.

Она хотела быть сильной, но внутри все сжалось от этих слов. Ланфен жалела, что ей недоступна такая роскошь, как непонимание их языка. Тогда от нее почти ничего не зависело бы, если они, конечно, не знали русского.

Китайские методы пыток не зря стали достоянием истории. В том, что ей предстояло столкнуться с этим, было что-то неправильное, неуместное в ее жизни. Как сон, который должен закончиться, а точнее, ночной кошмар.

Она слышала, как открылась дверь у нее за спиной. Возникло желание просто сказать им все и покончить с этим, но Ланфен сдержалась. Она должна молчать! Только так она могла сохранить последнее, что у нее осталось: гордость.

Китаец смотрел только на нее, чувствовалось, что он предвкушает то, что сделает с ней.

– Инструменты мне! – велел он. – Сейчас посмотрим, как на что годится женская смелость.

Но никто не спешил выполнять его приказ. Вместо этого прозвучали выстрелы – и силуэты, скрывавшиеся в тенях, беззвучно повалились на пол. Кто-то стрелял метко и быстро: даже если они были вооружены, они просто не успели воспользоваться этим.

Как и их лидер. Видя, что произошло с его подчиненными, китаец потянулся к пистолету, но получил пулю в руку. Простреленная кисть разжалась сама собой, и оружие упало на пол. Ланфен слышала шаги за спиной, но больше ничего различить не могла: мешало собственное испуганное сердцебиение и учащенное дыхание. Она практически задыхалась от страха и ничего не могла с этим поделать.

А китаец не собирался сдаваться просто так. Он, лидер, тоже был гордым. Желая достичь хоть чего-то, он выхватил нож единственной уцелевшей рукой и кинулся к Ланфен. Не она убила его людей, но она находилась ближе к нему и не могла сопротивляться. Видимо, он считал это местью тому, кто, как он решил, пришел ее спасти, китаец верил, что у него все получится, иначе и быть не может.

Очень зря. Могучая рука перехватила его за горло с потрясающей ловкостью. Ланфен не ожидала такого от Белых – а между ней и китайцем теперь возвышался именно он. Весь проект он двигался так показательно медленно, неуклюже, что ему сложно было не поверить.

Впрочем, она знала его и с другой стороны. В ту их единственную ночь вместе он не был медлительным и неповоротливым. Он прекрасно владел своим телом, в нем чувствовалась хищная грация, которую он подавлял в присутствии других. Однако тогда Ланфен была не в состоянии удивиться этому, она даже не думала о той странности.

Она не ждала его здесь. Он снова застал ее врасплох, снова показал, что она ничего о нем не знает.

– Ты… кто? – прохрипел китаец.

– Я не понимаю тебя, – спокойно произнес Белых на русском. – Но это ничего бы и не изменило.

Не тратя больше времени, он свернул противнику шею и отбросил обмякшее тело в сторону. Ему это было несложно – как будто взрослый мужчина ничего не весил! Такая сила поражала.

Он повернулся к ней. Его лицо не выражало ничего, словно было вытесано из камня. Он поднял нож, оброненный китайцем, и обошел стул. Ланфен почувствовала, как ослабевают на ней перерезанные веревки, но боялась двинуться. Она понятия не имела, чего ожидать.

– Иди в отель, – сказал он. – Там сейчас безопасно.

– Миронов мертв… Ты убил его?

– Наивный вопрос. Они, конечно.

Она и сама знала, что они, просто хотела услышать, как он это скажет. Белых по-прежнему не терял самообладания.

– Я не уверена в персонале отеля…

– Персонал уже неважен. В отеле люди Армейцева, они ищут тебя. Им ты можешь доверять. Отсюда до отеля недалеко, иди вверх по улице, не сворачивая.

– А ты?

– Я, если не возражаешь, завершу это путешествие самостоятельно. Хотя твои организаторские способности не смею критиковать.