Вечером мы заказали хорошего вина и до глубокой ночи пили за нашу любовь. Мы оба говорили о любви, как если бы это чувство действительно озарило нас. Мы занимались самообманом, но это был чудо что за праздник!

Я вспомнила свои парижские похождения, свои путешествия и многочисленные любовные связи, веселый клубок которых прокатился почти по всему Парижу и его пригородам…

Я чувствовала, как постепенно окружающие меня предметы наливаются сочными яркими красками, как даже воздух в душном гостиничном номере приобретает приятный арбузно-морозный привкус, как все меняется вокруг, пробуждаясь и возвращаясь к настоящей жизни, той самой, о которой я всегда мечтала…

– Я готова ехать хоть сейчас, – сказала я Игорю, усаживаясь между подушками и чувствуя себя утомленной после любви. – Довольно нам торчать в этой дыре… Главное я узнала – ее нет…

– Привет, сестренка…

Я остолбенела. Я только что услышала ее голос, и тело мое покрылось мурашками. Более того, через мгновение я ЕЕ УВИДЕЛА! Она стояла возле гладкой белой стены, прозрачная и вместе с тем такая живая, и протягивала ко мне руки… Сухой тихий треск нарушал тишину комнаты…

– Игорь, ты ничего не слышишь? – Я осторожно повернула голову и посмотрела на него взглядом, полным горького разочарования: я молила его помочь мне избавиться от моих кошмаров…

Но он понял меня по-своему, снова опрокинул на спину и принялся покрывать поцелуями мое лицо, грудь, бедра… Боже, как же это было дико! Мила, моя покойная сестра, стала свидетельницей того, что происходило между мною и мужчиной, она молча смотрела на наши обнаженные двигающиеся тела и улыбалась этому, как блаженная…

И я поняла тогда, что она не умерла. Она навсегда останется рядом и будет вот так же, улыбаясь, наблюдать за мною всю мою жизнь…

„Уйди, проклятая…“ – прошептала я, чувствуя, как горячие слезы катятся у меня из глаз к вискам…»

* * *

Марк – высокий красивый молодой человек в белом спортивном костюме и ярко-желтых домашних туфлях – встретил его удивленным взглядом. Судя по его виду, открывая дверь, он ожидал увидеть совершенно другого человека.

– Моя фамилия Малько. Я частный детектив, меня наняли родственники вашей приятельницы Натальи Мышкиной. Я могу войти?

Говоря это, Сергей протянул Марку свое удостоверение.

– Входите, конечно… – Марк состроил кислую мину, впуская в квартиру неожиданного посетителя. Сейчас этот тип начнет его пытать насчет Натальи, с которой он расстался неделю тому назад и, как ему казалось, на всю жизнь. И с чего бы это вдруг ею заинтересовались?

– Садитесь, пожалуйста… – он провел Сергея в гостиную и предложил сесть в кресло. – Если хотите, я сварю кофе. Хотя, честно говоря, мне непонятна причина вашего визита… С Наташей что-то случилось?

Малько осмотрелся: Марк жил комфортно, хотя его квартира была заполнена довольно старыми вещами. Взять хотя бы это кресло, на котором он сидел. И не антиквариат, ради которого можно было бы терпеть его в доме, поскольку малиновый бархат обивки стерся, а подлокотники и вовсе выглядели лысыми, посветлевшими от трения… Да и вообще непонятно было, как в одной гостиной может соседствовать такое огромное и старое кресло с новенькой стереоаппаратурой, прозрачным стеклянным, в сочетании с красным деревом, журнальным столиком итальянской работы и новеньким кожаным диваном. Очевидно, решил Сергей, новые вещи принадлежат Марку, а старые он держит из уважения к старшим членам семьи…

– Именно по этой причине я к вам и пришел. Никому не известно, где Наташа и что с ней случилось. Я бы хотел задать вам несколько вопросов. Первый: когда вы видели ее последний раз?

– О… Я так сразу и не вспомню… Приблизительно с неделю тому назад.

Малько вспомнил, что, по словам жены Севостьянова, Кати, Наташа приехала к ней тоже неделю тому назад.

– Вы извините, что я вынужден вам задавать довольно прямые вопросы… Это было свидание?

– Это должно было стать свиданием, но она сама во всем виновата… – покраснел Марк и достал из кармана сигареты. – Мы с ней встречались около полугода, и всегда все было хорошо. Наталья – девушка без комплексов, с ней легко и спокойно, она все понимает без слов… С такой подругой можно жить годами и не ощущать течения времени. Больше того, я собирался жениться на ней. Она красивая, умная, у нее почти есть профессия, она любит меня, наконец… И в постели у нас было все нормально, пока не случилась эта история…

– Какая история? Расскажите, пожалуйста…

И тогда Марк покраснел еще больше.

– Понимаете, некоторые женщины считают, что мужчина должен заслужить право лечь с ней в постель…

– Это вы про Наташу?

– В том-то и дело, что нет. Но приблизительно с месяц тому назад у нас с ней был разговор на эту тему, и она рассказала мне об одной своей знакомой, у которой в семье между нею и мужем именно такие отношения… Ну и мы, естественно, поговорили на эту тему; Наташа сказала, что подобная ситуация хоть и усложняет жизнь, но зато заставляет по-другому взглянуть на некоторые вещи, на секс, например… Она, как мне думается, была против примитивизма в этом вопросе и боялась, что сексуальные отношения между нами приобретут оттенок пошлости или даже цинизма… У нас было достаточно времени, чтобы поговорить на эту тему…

– Какую?

– Я же сказал вам только что…

– Так что за история приключилась с вами?

– Я же не договорил… – Марк вдруг замолчал. Ему показалось, что раскрываться перед незнакомым ему человеком в высшей степени пошло.

Образовалась пауза, и Сергей понял это молчание. Вздохнул.

– Вы думаете, что я не понимаю, насколько вам неприятно сейчас говорить об этом… Но вы изложите только самую суть… Вы, насколько я понимаю, поссорились с Наташей…

– Я даже не могу назвать это ссорой. Просто на фоне всех наших предыдущих разговоров с ней о супружестве и особенно после того рассказа о ее подруге она изменилась… Я почувствовал это. Очевидно, на нее повлияли настолько, что при нашем очередном и, как оказалось, последнем свидании она вместо того, чтобы вести себя, как прежде, и быть со мной ласковой… вы понимаете, что я имею в виду?

– Разумеется, – пожал плечами Сергей, которому уже изрядно надоел Марк со своими красными щеками и неприятными влажными губами, придававшими его лицу похотливое выражение. А ведь они разговаривали от силы пару минут.

– Так вот, вместо того, чтобы быть со мной поласковее – она вообще отказала мне.

– И это все? Это и есть та самая история, которую вы хотели мне рассказать?

– Она наотрез отказалась раздеться и наговорила мне кучу гадостей… Обозвала меня сластолюбцем и сказала, что мы все, мужики, извращенцы и садисты…

– Так, – оживился Сергей и даже встал с кресла. – То есть она пришла к вам в назначенное время, на свидание, но вместо того, чтобы, как обычно, раздеться и заняться с вами любовью, обозвала вас извращенцем, то есть обобщила все, что только можно было, и ушла, хлопнув дверью. Так?