– Да ну, хрень все это. Я, между прочим, тоже болею. Печенка.

– Значит, ты знал, что его отпустили из-за неизлечимой стадии рака? – спросил Декер.

Когда сиделец снова огорчился своему ляпу, Декер сказал:

– Карл, посмотри. В одном только этом разговоре ты прокололся уже дважды. Думаю, лучше тебе выложить все подчистую, и мы заключим с тобой сделку. Выйдешь отсюда раньше, чем если будешь юлить.

– Думаешь, это легко?

– Я не знаю. Наверное, проще попробовать?

– Подумать надо.

– А чего тут думать? – вмешалась Ланкастер. – Ты поможешь нам, мы тебе.

Стивенс повел головой из стороны в сторону.

– Скажи нам вот что: вы с Хокинсом общались? – спросил Декер.

– Ну, может, и виделись, стены-то одни.

– Тогда, может, обсуждали с ним и те убийства?

– А вы бы взяли да самого его порасспросили.

– Мы б так и сделали, – сказала Ланкастер, – да только его кто-то убил.

Лицо Стивенса подернулось восковой бледностью, словно на него вдруг накатила тошнота.

– Все, мне пора. – Он махнул охранникам: – Э, уводите! У меня тут все.

– Карл, так дела не делаются, – укорил Декер.

– Делается, не делается. Достали уже.

Когда его уводили, Ланкастер досадливо цокнула языком:

– Надо же, как я лоханулась. Не надо было говорить ему, что стало с Хокинсом.

– Вряд ли бы это что-то поменяло, Мэри. И кстати, у нас появилась одна зацепка.

– Какая?

– Татуировки Стивенса очень похожи на те, что я видел на стрелке, убившем Салли Бриммер.

– Да ты что! Уверен?

– Однозначно.

* * *

По возвращении в Берлингтон их в отделе ждал Нэтти.

– Что там у вас, черт возьми, приключилось? – напустился он с порога.

– Ты о чем? – оторопела Ланкастер.

– Стивенс только что найден с заточкой в шее. Убит.

Декер, Ланкастер и Марс сидели в пустом кафетерии «Резиденс Инн» за разговором, а снаружи за темными окнами шелестел дождь.

– Что ж, это лишний раз подтверждает, что твоя версия, Амос, была правильной, – сказала Ланкастер. – Стивенс каким-то образом был замешан в этом деле.

– А поговорив с нами, подписал себе смертный приговор, – с горечью добавил Марс. – Понятно, подонок еще тот, но такой хрени никто не заслуживает.

Декер сидел сложа руки на коленях, а взгляд был сосредоточен на какой-то точке посреди потолка.

– У убившего Салли Бриммер стрелка были такие же партаки. Очевидно, между ним и Стивенсом есть какая-то связь.

– Ты вправду уверен, что татуировки одни и те же? – спросила Ланкастер.

– Я отчетливо разглядел их и тогда в проулке, и в тюрьме у Стивенса. Думаю, он это понял, поэтому, когда поймал на себе мой взгляд, сразу спрятал руки под стол, чтобы я не смог их разглядеть.

– Членство в одной банде, – произнесла Ланкастер. – А что, вполне вероятно.

– Быстро же они, – хмуро усмехнулся Декер. – Пришили уже через два часа после нашей встречи.

– Откуда такая оперативность? – спросила Ланкастер. – Если только она была связана с нашим визитом. Эта публика режет друг другу глотки постоянно.

– Тогда это самое большое совпадение в мире.

– А ты не веришь даже в самые мелкие, – ухмыльнулся Марс.

– Ты видел, как Стивенс стушевался, когда узнал, что Мерил Хокинс убит? Испугался за свою безопасность. Пытался схватить себя за язык, но уже было поздно.

– С его уходом как мы теперь доберемся до истины? – вздохнула Ланкастер. – Зацепки обрываются одна за другой. Черт возьми, мы даже не знаем, кто это порешил семью Ричардсов и как там оказался Дэвид Кац.

– Ну почему. Я думаю, знаем, – возразил Декер.

Он изложил ей свою версию о том, что Каца похитили и в дом Ричардсов доставили на его же машине. А также о подмене выключателя и ДНК, исходящих, возможно, от Митци.

– Нэтти я тоже обо всем этом рассказал.

– Так вот почему ты хотел разговора со Стивенсом, – догадалась Ланкастер.

Декер кивнул:

– Я думаю, Фрэнки Ричардс подслушал разговор своего отца с Кацем и рассказал о нем Стивенсу при встрече или же просто ему позвонил. Звонок поступил в праздничный день, и отец с сыном, по-видимому, оба были дома. Содержание телефонного разговора от Фрэнки Стивенс затем передал другим. А те все устроили и на следующий же вечер пришли и убили там всех. Именно так они выбрали и вечер, и место, поскольку Ричардс, судя по всему, все равно ожидал прихода Каца. Похоже, насчет этого они меж собой и созванивались.

– А они тот вечер, наверное, выбрали потому, что знали о предстоящей отлучке Сьюзан Ричардс, – рассудил Марс. – Она же, скорей всего, о теме их предстоящего разговора ничего не знала.

– Итак, если выяснить, что они планировали меж собой обсудить, – сказала Ланкастер, – то и вся эта история может распутаться.

– Единственно известная привязка у них была одна – ресторан «Американ Гриль».

– Которым до сих пор владеет и управляет Рэйчел Кац, – сказал Марс. – И это несколько озадачивает, поскольку мне она сказала, что за месяц в своем ночном клубе она денег поднимает едва ли не больше, чем в «Гриле» за полгода.

– У нее есть еще и другие проекты. Так что удивительно, что она так привязана к этому месту, – сказал Декер.

– Мне она сказала, что это, мол, была первая сделка ее мужа, отсюда такая ностальгическая привязанность. Хотя сентиментальностью эта дама, судя по всему, отнюдь не страдает.

– А еще она тебе сказала, что привлекает местные ноу-хау, а ее партнеры приносят в клюве бабло, – напомнил Декер.

– Ты думаешь, во всем этом могут быть задействованы ее финансовые партнеры? – спросила Ланкастер.

– Не знаю. Но если так, что мешало им здесь крутиться и тринадцать лет назад? Возможно, стоит покопаться, что это за народ.

– Кто бы он ни был, у него наверняка серьезные связи в «Трэвисе», – заметила Ланкастер.

– Как ты, интересно, собираешься вентилировать все это у Рэйчел? – полюбопытствовал Декер. – Они уже в курсе, что мы тут вынюхиваем: наша встреча со Стивенсом тому пример. Не хотелось бы настораживать их еще сильней.

– Ну а я, скажем, на что? – спросил Марс проникновенно.

– Что значит «на что»? – не поняла Ланкастер.

– Леди явно ко мне неравнодушна.

– Леди также знает, что ты с нами из одной шайки-лейки, – предупредил Декер.