Спустя десять минут они ушли на восток, оставив позади более двух сотен трупов и несколько десятков поврежденных боевых машин. Некоторые из них продолжали чадить, наполняя воздух жирной копотью.

Нижняя Австрия, город Вена,

правый берег Дуная

1 августа 1945 года, 8:04 – 8:49

Катер мягко ткнулся носом в берег, и сержант Усов, покрепче ухватив автомат, спрыгнул в темную воду. За ним с плеском и гоготом высаживалось на берег его новоиспеченное отделение.

Справа и слева приставали прочие корабли десанта – тральщики, патрульные и минометные катера. Дунайская флотилия дала всё, что у нее нашлось на участке реки выше Будапешта.

Откуда-то слева донеслись выстрелы, ударила пушка. Похоже, что один из десантных отрядов столкнулся с противником.

Не обращая внимания на идущий в стороне бой, отряд, выполняющий обязанности передового отряда, двигался по указанному направлению. Первоочередной задачей было захватить кварталы между собственно Дунаем и Дунайским каналом и, по возможности – занять мосты через канал.

Первое сопротивление они встретили где-то на половине пути. Из-за угла здания с тяжелым ворчанием выполз «Королевский тигр». Очень длинная пушка делала его похожим на странного зеленого слона, вот только хоботные звери не умеют плеваться смертоносной металлической слюной. Неповоротливая машина с низкой проходимостью, но толстой броней и мощным оружием, танк этот был очень опасен в городе.

Не дожидаясь выстрела, Усов бросился ничком на землю.

Чудовищной силы взрыв ударил в самом центре улицы, и те из бойцов, кто оказался недостаточно проворен, полетели в стороны, сбитые кулаком взрывной волны. «Тигр» заворочал башней, пытаясь поймать что-то в прицел, и в это же время застрекотали два его пулемета, сметая с улицы всё живое.

Бойцы Усова, да и сам сержант поспешно отползали, стремясь укрыться от танковой пушки.

– Гранаты готовь! – донесся откуда-то сзади крик командира роты.

Крик потонул в грохоте очередного разрыва. Усову в это момент удалось шмыгнуть в узкий проулок, благодаря чему он избежал осколков.

Кувыркаясь, полетела первая граната, но расстояние оказалось слишком большим.

Извиваясь, точно змеи, вперед поползли самые ловкие из бойцов: подойти на дальность броска и пропороть броню стального зверя одним точным, удачным броском.

Танк потихоньку отходил, понимая, что станет легкой добычей без поддержки пехоты. Но немецкая пехота подойти не успела. Со стороны Дуная ударила пушка, затем еще раз.

Ввязываться в перестрелку, понимая, что противотанковые пушки не ходят по одной, экипаж «Королевского тигра» не стал. Тяжелая машина двинулась назад, время от времени огрызаясь.

Бойцы выбирались из укрытий. Мостовая была испещрена воронками, тут и там лежали тела погибших солдат. При их виде лица живых суровели, в глазах появлялась хорошо знакомая врагам отчаянная решимость. С таким настроем русский солдат способен на многое…

Добравшись до моста, танк остановился. Но тут выстрелы неожиданно раздались с реки. «Тигр» получил попадание в бок, затем еще одно. Принялся разворачиваться, чтобы прикрыться от огня, и тут очередной снаряд разбил гусеницу.

Заскрежетали по асфальту отлетевшие траки.

– Вперед! – крикнул Усов своим.

Но не успели они преодолеть и половины расстояния до танка, как люк «Королевского тигра» распахнулся и из чрева боевой машины начали выбираться танкисты в характерных черных куртках.

Они скользнули по броне и бросились бежать через мост. Один почти сразу получил пулю из автомата в спину и, нелепо раскинув руки, упал. Затем погибли еще трое, и только один сумел оказаться за пределами досягаемости.

Выскочив на набережную, сержант бросил взгляд на реку. Там покачивались на волнах, словно всплывшие щуки, бронекатера. Именно танковые башни на их палубах заставили немцев бежать.

Усов помахал кораблям. С палубы ближайшего бронекатера ему ответили. Заметив, что пушка на борту катера поворачивается к другому берегу, лейтенант посмотрел в ту же сторону.

На набережную, у основания моста, выползали еще два немецких танка в сопровождении пехотинцев. Начинался настоящий бой.

Верхняя Австрия, замок Шаунберг

1 августа 1945 года, 10:15 – 10:28

День висел над замком не по-летнему хмурый. Низко нависали облака, из которых то и дело, как с прохудившейся крыши, начинало капать. Порывами налетал ветер, пронзительный и холодный, словно примчавшийся прямо с Северного полюса.

Тем не менее бригаденфюрер Виллигут пребывал в отличном расположении духа. И это несмотря на то, что сегодня ему предстояла еще одна поездка за живым материалом для сверхчеловеков – на этот раз в Зальцбург. Задача осложнялась тем, что в этом городе тотальной зачистки населения от недочеловеческих элементов не проводилось и предполагалось на месте решать, кого – в Шаунберг на Посвящение, а кого – на расстрел.

В помощь Виллигуту, учитывая объем работ, выделили Ганса Бюнге и практически все свободные автомашины. Готовый к отбытию автокараван ждал командира за воротами замка, но бригаденфюрер позволил себе немного задержаться.

Когда он вышел на замковый двор, то нашел там штандартенфюрера Янкера. Тот с брезгливой гримасой разглядывал выстроенных в ряд свежих сверхчеловеков. На лбу коменданта замка красовалась царапина.

– Доброе утро, штандартенфюрер, – поздоровался Виллигут. – Никак, ходили сегодня в бой?

– Так точно, герр бригаденфюрер, – отозвался Янкер. – Мы хорошо вмазали янки!

– Что же, достойное дело, – Виллигут назидательно покачал головой. – Я слышал, что оберстгруппенфюрер Дитрих получил рану?

– Несерьезную, – спокойно ответил штандартенфюрер, бросив на собеседника взгляд, полный недоумения – с чего это «штатскому» бригаденфюреру интересоваться боевыми делами? – Учитывая повышенную скорость заживления ран, он полностью излечится за несколько дней.

– Я смотрю, вы недовольны? – поинтересовался Виллигут, кивнув в сторону новичков. – И чем же?

Сверхчеловеки, прошедшие Посвящение только сегодня ночью, слушали разговор офицеров, и на лицах у всех у них было одинаковое выражение – отрешенного равнодушия. Словно у манекенов. Были здесь и те, кто вчера был сильно болен, древние старики и совсем юнцы. Белесые, словно выгоревшие, волосы и обесцвеченные глаза указывали на тех, кто в процессе ариизации внешности лишился темного пигмента.

– И не спрашивайте, герр бригаденфюрер, – Янкер слегка скривился и даже махнул рукой. Обычно штандартенфюрер был скуп на слова и жесты, и нынешнее его поведение нельзя было объяснить не чем иным, как усталостью, пусть даже никак не проявлявшейся внешне. – Раньше всё было просто, никого не надо было ничему учить. Сразу после Посвящения солдаты СС были готовы к сражению. А эти – гражданские, они даже не знают, с какого конца за винтовку браться…