«Пришло время привести в порядок свою жизнь, – сказала себе Джори. – Пора вернуться в Нью-Йорк и разобраться наконец, чего я хочу от жизни. Мне нужна работа, нужно забыть о Сойере и выкинуть из головы дурацкие мечты о том, как выйти за него замуж».

Должно быть, она совсем рехнулась, если вообразила, что мужчина вроде Сойера Хоуленда мог бы стать ее мужем и отцом их детей.

– Послушай, Джори, – сказала Гретхен, – считай, что я тебя отпустила. Жаль, конечно, что мы не попрощались, но ничего страшного. Будем поддерживать связь.

– Позвони мне в Нью-Йорк и расскажи, чем кончится твой разговор в полиции насчет дяди, – попросила Джори.

– Обязательно.

– Что касается Китти… ты с ней еще не разговаривала? Она знает, что произошло?

– Я подумала, что ты можешь быть у нее, и еще раз позвонила ей домой, но там никто не взял трубку. Надеюсь, у нее все нормально. Ты ведь не думаешь, что с ней что-то случилось, Джори?

– Нет! – воскликнула Джори. – Только потому, что Клоувер и Эдриен… то есть, я хочу сказать, что это простое совпадение, что погибшие были нашими подругами. Уверена, что с Китти все в порядке. Наверное, она сейчас в больнице, может быть, даже уже родила.

– Я думаю…

Джори вдруг стало тревожно.

– Гретхен, будь осторожна, ладно? Не оставайся в доме на ночь одна, даже если с тобой дядя Роланд.

«Особенно если с тобой дядя Роланд».

– Все будет нормально, Джори, не волнуйся.

– А если…

– Если что?

– Не знаю. Просто я… ладно, не обращай внимания. Всего хорошего. Я тебе скоро позвоню из Нью-Йорка.

Джори повесила трубку, думая, не следовало ли поделиться с Гретхен своими сомнениями. Что, если убийство их подруг не простое совпадение? Что, если Китти сейчас вовсе не в родильном доме? Вдруг с ней тоже что-то случилось? Может быть, кто-то нацелился на всех пятерых, потому что…

Но почему? Чем молодые женщины могли так насолить кому-то, чтобы их принялись методично убивать одну за другой?

У Джори снова возникло неприятное ощущение, будто она обязана что-то вспомнить. Что-то, связанное с тем последним летом и намертво заблокированное ее сознанием.

Она знала, что забытое событие имеет какое-то отношение к лесному озеру. Джори смутно чувствовала, что на озере что-то произошло, и не просто «что-то», а нечто ужасное. Если бы только вспомнить… Может, тогда ей удалось бы раскрыть загадку убийств ее подруг?

«Но при чем здесь Ребекка? Она не одна из них и даже не местная. Может ли быть, что ее гибель никак не связана со смертями Клоувер и Эдриен?»

Может быть, и последние две смерти не связаны между собой, а то, что убитые – подруги, простое совпадение? Неизвестно даже, расправился ли с ними один и тот же человек.

Что, если за смертью Клоувер все-таки стояла ее партнерша по бизнесу Шерил? А Эдриен мог убить кто-то другой, например…

«Сенатор, – осенило Джори. – Эдриен мог убить сенатор. Может быть, ему не понравилось, что их роман получил слишком большую огласку, и он испугался, что новость дойдет до жены. А может, Эдриен стала угрожать, что все расскажет, стала настаивать на разводе, и он убил ее, чтобы заставить молчать?»

– Джори?

Она подняла глаза и обнаружила, что Сойер не сводит с нее глаз.

– Мне нужно ехать, – быстро сказала Джори.

Она стала торопливо надевать куртку, решив, что выйдет из дома, но перед отъездом еще раз побывает на озере. Может, там, в лесу, что-нибудь оживит ее память. Она должна была дать себе еще шанс вспомнить.

Сойер молча наблюдал за ней.

Джори застегнула «молнию» и встретилась с ним взглядом, изо всех сил пытаясь ничем не выдать своих чувств.

– Пожалуйста… – Она перевела дыхание. – Дай мне ключи, и я поеду домой.

Сойер покачал головой:

– Не могу…

Сердце Джори пропустило несколько ударов. Зачем тянуть? Не думал же он, что она останется здесь?

– … потому что мне нужно вернуться с тобой и забрать мою машину. Она же осталась на шоссе, мы приехали на твоей, помнишь? Так что, Джори, нам придется поехать вместе.

– Да, конечно.

С какой стати она согласилась, чтобы Сойер привез ее сюда? Почему просто не уехала безо всяких осложнений, когда была такая возможность?

– Прежде чем мы отправимся, – задумчиво проговорила Джори, – мне нужно кое-что увидеть.

– Что именно?

– Не важно, это личное.

– Где это?

– Здесь, на территории поместья. Просто… перед отъездом я хочу кое-что сделать. Может статься, я больше никогда сюда не вернусь. Послушай, Сойер, ты не мог бы ненадолго оставить меня одну? На час или около того? А потом я зайду за тобой и мы поедем.

Сойер хмуро посмотрел на нее:

– Что ж, если нужно, иди. Я тебя подожду. Только обещай, что будешь осторожна, ладно?

– Я всегда осторожна, Сойер.

«Именно поэтому я и уезжаю из города. Именно поэтому я и хочу распрощаться с тобой и никогда больше не встречаться».

* * *

В лесу было тихо, слышался только шорох листьев под ногами Джори, да с веток деревьев падали капли – снег опять таял. Ступая по раскисшей земле, на которой лишь кое-где остались белые островки, Джори чувствовала на коже теплые лучи солнца.

Легкий ветерок зашелестел в верхушках деревьев и легонько пошевелил ее волосы.

«Такое впечатление, что сейчас не осень, а ранняя весна», – подумала Джори.

Обманчивое впечатление. В такой день, как сегодня, можно легко поверить, что зима уже позади. На самом деле зима еще не начиналась. Сезон коротких сумрачных дней, ледяных ветров и снежных бурь еще только предстояло пережить.

Внезапно Джори услышала за спиной какой-то шорох. Тревожно екнуло сердце. Она остановилась и прислушалась. В лесу кто-то был, она чувствовала чье-то присутствие.

Хрустнула ветка, и Джори напряглась, готовая в любую секунду завизжать и броситься наутек. Снова хрустнула ветка, и из зарослей кустарника выбежал олененок.

Джори вздохнула с облегчением. Животное, по-видимому, ее не заметило, и Джори остановилась, с восхищением наблюдая за его грациозными движениями. Олененок опустил голову и стал пощипывать траву, кое-где выглядывавшую из-под опавших листьев. Джори заметила у него на голове два бугорка на тех местах, где со временем, когда он повзрослеет, вырастут настоящие рога.

Снова послышался шорох и хруст веток, и в поле зрения появился еще один олененок, потом олениха, наконец, крупный самец с великолепными ветвистыми рогами.