– Видите ли, у него своя жизнь, у меня своя. То есть, у него была своя жизнь, – быстро поправилась Жанна Варягина. – Зачем же брать мою машину? Ее купили всего неделю назад! И вот вам, пожалуйста!

– Ничего, папа новую купит, – утешил ее Стас. – А у Антона вообще было что-то свое?

– Что значит свое?

– Машина, квартира, деньги?

– Он работал и, кажется, неплохо зарабатывал. Но Антону всегда было мало. Кажется, он всерьез рассчитывал на наследство.

– Наследство?

– Ну да. У его дяди нет детей. Только два племянника: Антон и Олег.

– Кстати, как вы относитесь к Олегу?

Она слегка замялась:

– Никак не отношусь. Мы, естественно, встречались. Даже пару раз ездили вместе на шашлыки. На природу. – Жанна Марковна поморщилась. – Хотя, я, признаться, не люблю бывать на природе, все эти бытовые неудобства…

– Понятно.

– Но Олег, он романтик. – Она опять поморщилась. – Их родители были людьми простыми. Отсюда это дикое желание кормить комаров в лесу.

– Дикое?

– Это же атавизм, – в третий раз поморщилась Жанна Марковна. – У папы прекрасный загородный дом, но Олег отказался туда ехать. И мы перестали общаться.

– Значит, ваш муж всерьез рассчитывал на наследство? А что его дядя серьезно болен?

– Да, – вдруг тихо сказала госпожа Варягина.

– И чем?

– Я затрудняюсь в диагнозе, но Антон сказал, что жить ему максимум полгода.

– Вот как? – Стас выразительно посмотрел на Любу: «А ты говорила!» – И когда он это сказал?

– Точно не вспомню. Хотя… Да недавно! Вот осень началась, и…

– У вашего богатого родственника, то есть, у дяди Антона, если не ошибаюсь, два племянника. И Олег – старший.

– Но Антон – он же любимый! Есть такая вещь, как завещание.

– Значит, Антон был уверен, что завещание в его пользу?

– Мы об этом не говорили.

– Скажите, а какое образование у вашего… У Антона?

– Высшее.

– Ну это понятно. Техническое, гуманитарное?

– Что вы, конечно, техническое! Он, кажется, инженер. По каким-то там установкам.

– Значит, смастерить взрывное устройство мог вполне, – задумчиво сказал Стас.

– Простите?

– А пистолет вы у него когда-нибудь видели?

– Пистолет? – Она вновь обозначила удивление. – Хотя… Я знаю, что у его дяди есть пистолет.

– Какой?

– Я не разбираюсь в оружии. – И Жанна Марковна движением своих великолепных бровей обозначила легкую обиду.

– Понятно. А к брату своему Антон как относился? Может, ругал его?

– Ко всем людям он относился абсолютно одинаково: считал их ниже себя. Про Олега говорил, что он хоть и старший, но, простите, дурак.

– А жена Олега? Снежанна?

Вот тут она слегка занервничала.

– Она мне не нравится.

– Почему?

– Она…

«Красивая», – закончила про себя Люба, – «и любит мужа».

– Я слышала, у них с Антоном был роман, – насмешливо сказала госпожа Варягина. – Кстати, он правильно сделал, что на ней не женился.

– Почему?

– Весьма ограниченная особа. Не ходит на выставки, не любит театр. И вообще, духовно никак не развивается. И образование… Какой-то, простите, техникум! И потом, ее вкус… Она вульгарна.

– Значит, с ней, как и с Олегом, вы не нашли общего языка?

– Не надо думать, что я не пыталась. Я несколько раз приглашала ее пойти вместе на прогулку, невзирая на то, что мы люди разного круга…

– Хотели узнать, что было между ней и вашим мужем, – закончил Стас.

– Ну, знаете! Еще не хватало мне его ревновать!

– А это ревность не к женщине. К тому, чего вы не понимаете. Как так? Отдаться страсти, ничего не выгадав, не рассчитав, потом найти дурака, который еще и женится. Вы пытались понять, как ей это удалось.

– Между прочим, вы ей напрасно симпатизируете. Она попала в неприглядную историю. А у Антона как раз не было денег.

– А он хотел ей дать? – взволнованно спросила Люба.

Жанна Варягина молчала.

– Вы ведь слышали, о чем они разговаривали?

– Я никогда не подслушиваю.

– Случайно слышали, – подсказала Люба, и собеседница тут же ухватилась за это слово:

– Да-да, случайно, совершенно случайно! – Видимо, Жанне Варягиной очень хотелось вылить ушат грязи на неприятную ей персону. – Она врезалась в «Мерседес» и просила Антона заплатить долг. Говорила, что в противном случае ей придется… Это не совсем прилично, говорить такие вещи. Отрабатывать натурой, да-да! И я уверена, что она это сделала! – В голосе Жанны Марковны было торжество.

– Муж попросил у вас денег, видимо, своих у него в тот момент не было, а вы не дали, и ему пришлось разыграть неприятную сцену перед Снежанной. Не признаваться же ей в том, что он находится в полной зависимости от нелюбимой женщины? И он начал Снежанну оскорблять, довел до слез, – попробовала угадать Люба.

– Если вы узнали все, что хотели, я вас не задерживаю, – поднялась с дивана хозяйка. – И вообще я не обязана была вас принимать. Ни к моему мужу, ни к его делам я не имею никакого отношения.

– Что ж, спасибо, – поднялся и Стас. – Любовь Александровна, нам пора.

Уже в прихожей хозяйка все-таки поинтересовалась:

– Скажите, а к чему это все? Ваш визит, вопросы. Это необходимая формальность в любом случае, если человека настигает преждевременная смерть?

– В любом, – заверил ее Стас.

– В таком случае, вы убедились, что все в порядке?

– Убедились.

– Я на всякий случай позвоню папе.

– Позвоните. В морг.

– Да, все это не слишком приятно.

Дверь за ними захлопнулась, Люба нажала на кнопку вызова лифта.

– Ужас, что за баба! – пожаловался Стас. – Хоть бы всплакнула разок для приличия! Все-таки муж погиб!

– Успокойся.

Внизу он задержался у консьержки:

– Ваше имя отчество можно узнать, уважаемая, – постучал Стас согнутым пальцем в стекло.

– Елена Федоровна. А вы с дамочкой уже уходите? Погодите, я запишу.

Она зашелестела страницами талмуда.

– Возможно мы вас, Елена Федоровна, в ближайшем будущем побеспокоим.

– Кто это вы?

– Правоохранительные органы. Готовы помочь следствию?