Тут зажегся свет, помешав ей свернуть себе шею, и Карли поняла, что Мэтт идет следом. Но даже не оглянулась.

— Что значит твое «нет»? — спросил Мэтт, обращаясь к ее спине. Добравшись до пола, Карли повернулась к нему лицом. Мэтт стоял на середине лестницы, и вид у него был весьма раздраженный.

Неужели он в самом деле ждал, что она согласится? Неужели считал, что она так безумно влюблена, что сразу же накинется на его предложение, как собака на кость, которую ей швырнули из жалости и чувства вины?

— Хочешь, чтобы я написала это или повторила по буквам? Н — Е — Т. Нет! Неужели это так трудно понять? — Карли пошла к машине. — Отвези меня домой.

— Ты же сама грозила отрезать мне яйца, если я… как ты это назвала? Ах да, поцелую тебя и сбегу. — Мэтт шел за ней. — Ты должна быть счастлива. На этот раз я никуда не убегаю. Ради бога, я делаю тебе предложение.

— Знаешь, что ты можешь сделать со своим предложением?

— Перестань, Кудряшка. Будь умницей. Ты сама знаешь, что тебе нужны вечные узы.

Человек, который сказал, что правда ранит, ошибся. Во всяком случае, Карли правда не ранила, а доводила до белого каления. Кипя, как сосиска в кастрюле, она взялась за ручку двери и обожгла Мэтта свирепым взглядом.

— Просто для твоего сведения. Вечные узы — это слишком долго. Ты не так уж хорош в постели.

Она открыла дверцу машины, залезла внутрь и застегнула ремень. В машине было еще более жарко и душно, но ее это сейчас не волновало. Она пошла бы на что угодно, лишь бы как можно скорее избавиться от Конверса.

Дверь ангара со скрипом открылась, верхний свет погас, и стало темно. Потом Мэтт сел в машину и взялся за руль.

— А теперь скажи прямо. — Он включил двигатель, зажег фары и дал задний ход. Карли видела его хмурое лицо, сведенные на переносице брови и прищуренные глаза. — Ты злишься на меня?

Мэтт ничуть не изменился. Карли лишь насмешливо фыркнула.

— Может быть, объяснишь почему?

Потому что ты снова растоптал мое сердце. Но сказать так она не могла. И не сказала. У нее еще сохранилась гордость.

— Может быть, потому, что ты задница? — невинным тоном спросила она.

Мэтт смерил ее взглядом, остановил машину, вышел и закрыл дверь ангара. Часы на приборной доске показывали десять двадцать шесть. Его смена начиналась через тридцать четыре минуты. Вот и отлично. Чем скорее она отделается от него, тем лучше. Мэтт снова сел за руль, подал машину задом, вырулил на подъездную аллею и поехал к дороге.

— Послушай, — наконец сказал он тоном, которым взрослый человек разговаривает с капризным ребенком. — В детстве мы были очень близки. Ты всегда нравилась мне, а я тебе. Так что нас многое связывает. Добавь к этому секс, и все встает на свои места. Что тебя не устраивает?

— Это вовсе не!.. — с жаром начала Карли, радуясь тому, что в темноте не видно ее вспыхнувшего лица. Она искала любой способ — ложь, гнев, что угодно, — лишь бы отвлечься от унизительного сознания того, что Мэтт подозревает… нет, точно знает о ее любви.

— Дай мне закончить, — прервал ее Мэтт, подняв руку. Скрипя зубами, Карли сложила руки на груди и уставилась в лобовое стекло. Фары освещали полупустую автостоянку и маленький жилой квартал. Машина остановилась на перекрестке и свернула направо. — Нравится тебе это или нет, но между нами возникла связь, от которой так легко не избавиться. Я могу соблюдать правило «грандиозный секс без всяких обязательств», но ты нет. Я знаю это. И принимаю. Черт побери, во всем этом есть и положительная сторона. Если мы поженимся, то сможем заниматься сексом сколько угодно. И тем самым положим конец сплетням.

В его голосе прозвучала нотка юмора.

Карли вскипела. Он растоптал ее сердце и считает, что это смешно? Впрочем, удивляться не приходилось. В конце концов, она знала, на что идет. Ее предупреждали.

— Знаешь, с твоей стороны очень любезно позаботиться обо мне и моих нуждах, но что бы ты ни думал, я не собираюсь выходить замуж во второй раз. — Если бы ее тон был еще более сладким, пришлось бы принимать инсулин. — Честно говоря, чем больше я об этом думаю, тем сильнее убеждаюсь, что меня вполне устраивает связь на одну ночь.

Мэтт возвел глаза к небу.

— Не верю своим ушам. Поразительно… Впервые в жизни я предлагаю женщине руку и сердце, а она злится.

Злится? Слишком мягко сказано. Она была готова разорвать его в клочья.

— Я уже говорила, что твоя любовная техника требует совершенствования.

Он смерил Карли взглядом, но ответить не успел, потому что зазвонил телефон. Мэтт чертыхнулся и выудил его из кармана.

— Что? — рявкнул он.

На этот раз Мэтт, кажется, вышел из себя, с удовлетворением подумала Карли. Все лучше, чем его насмешливая оскорбительная покорность судьбе и готовность взвалить на себя еще одно бремя в виде нежеланной жены.

Она готова быть чем угодно, но только не очередным бременем Мэтта. «Единственное, чего я хочу от него, — горестно подумала Карли, — это такой же безумной любви, которую испытываю к нему. На что, учитывая фиаско с „грандиозным сексом“, в ближайшее время рассчитывать не приходится».

— Ты что, смеешься? — он слушал, не сводя глаз с утопавшей в темноте дороги. — Ладно, ладно, уже еду. Буду минут через двадцать.

Он дал отбой и посмотрел на Карли.

— Антонио дал задний ход и наехал Найту на ногу. Это значит, что мы лишились еще одного помощника. — Он покачал головой. — У меня нет времени на этот разговор.

Машина остановилась перед ее домом. Лучи фар осветили припаркованный мотоцикл Мэтта. Карли посмотрела на холм, увидела освещенные окна большого белого особняка, который снова стал ее домом, и внезапно так обрадовалась этому зрелищу, что на глаза навернулись слезы.

Во всяком случае, ей хотелось думать, что причина была не в Мэтте.

Она любит его душой и телом, а сама всего лишь «нравится» ему. Как унизительно, как обидно, как горько…

— Знаешь что? Думаю, ты был прав, когда говорил, что постель — это плохая мысль, — сказала она и открыла дверь; тем временем Мэтт поставил машину на ручной тормоз. — Может быть, согласимся больше не делать этого?

Она выпрыгнула наружу, с силой хлопнула дверью и начала карабкаться по темному склону. Ее приветствовал хор древесных лягушек, к которому присоединились насекомые. Над головой светила бледная луна. Небо было усыпано звездами. В жарком и душном воздухе пахло магнолией, скошенной травой и гниющими грецкими орехами.

— Никто из нас на это не способен. — Мэтт шел с ней в ногу.

Карли метнула на него злобный взгляд.

— Лично я в этом проблемы не вижу.

— А я вижу.

— Если так, это твои трудности.

— Не хочу быть неучтивым, но вынужден напомнить: это ты уговорила меня лечь с тобой в постель, а не наоборот. Конечно, я могу ошибаться, но именно ты говорила, что не занималась сексом два года. Верно?